ЛИЧНОСТЬ
ПЕРВОМУ ГУБЕРНАТОРУ ТЮМЕНСКОЙ ОБЛАСТИ ЛЕОНИДУ РОКЕЦКОМУ – 75
В «лихие девяностые» этот человек действительно стал главным действующим лицом нашей региональной исполнительной власти. Его колоритный образ выведен в романе писателя Виктора Строгальщикова «Слой» не только под своей настоящей фамилией, но и с упоминанием его alter ego – «папа Роки». И как выяснилось, воспринимаемого его носителем с определенной долей юмора и подобающей публичной персоне обреченностью: мол, против народа не попрешь. Если реальный руководитель области, губернатор удостаивается такого «титула», это лишь подтверждает его популярность, общепризнанное лидерство.
СЛОВА И ДЕЛА
Впрочем, сам по себе тот факт, что Рокецкий управлял регионом почти десятилетие, говорит о многом. В эксклюзивной беседе Леонид Юлианович вспоминал, как всё это было, что осталось в душе и «за кадром». В частности, прозвучала мысль: мы все вместе преодолели многие трудности 90-х, сохранили в Тюмени и области стабильность и тенденцию к росту, устойчивому движению вперёд. И это не только пафосные, красивые слова, но прежде всего – реальные дела. «При всем сегодняшнем бардаке, – говорил губернатор устами своего персонажа в романе «Слой», – мы в области живем лучше и работаем лучше, чем в большинстве других регионов. И что же вы думаете, это нам с неба свалилось? Семьдесят пять процентов всех налогов в области осталось, а раньше столько в Москву уходило. Думаете, Москва нам так просто сдалась, да?». В книге о Рокецком написано, что «…он очень вырос как политик, научился общаться с людьми на понятном им языке, прибавил юмора и задиристости, но за внешним добродушием и эдакой показной мужичьей хитроватостью маячил жесткий и умелый администратор, профессионал…».
Конечно, тут помог прошлый опыт градоначальника Сургута. В мае 1990 года Рокецкий стал депутатом областного Совета. Тогда же, на первом заседании регионального парламента, 11 мая, был избран председателем облисполкома. Через два года, в ноябре 1992-го, стал первым замом у главы обладминистрации Юрия Шафраника. Год спустя возглавил область. И так до 2001 года. Вот и выходит, что все серьёзные перемены в регионе происходили в 90-х с его участием.
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ МУЖ
Касаясь Тюмени, мой уважаемый собеседник ностальгически отметил: «Оказывается, я уехал давно, целых 16 лет назад. Но и по сей день стараюсь со всеми (в том числе и с властями) поддерживать нормальные отношения. Тогда, в 90-х, придя в областную власть, был убежден в том, что жизнь надо менять к лучшему. Что-то получалось, а что-то – нет. Мы все учились этому. Слава богу, в Тюмени сейчас всё нормально».
«Конечно, хотелось не наделать ошибок. Ведь, по сути, мы были первопроходцами. Может, мои действия расценивались как несколько преждевременные. Действительно, не все в моём окружении понимали меня. Особенно когда я резко пошёл в плане исполнения закона о местном самоуправлении. Но считал и сейчас считаю: то был единственно верный путь, ибо благополучие каждого всё же зависит от того, как обустроена его жизнь: посёлок, улица, дом, семья. Самоуправление на местах реально позволяло это сделать. Мы в 95-м году по-новому начали формировать эту власть: избирали глав администраций в каждом поселении, налоги оставались у них. Люди стали избавляться от какого-то вечного иждивенческого менталитета, пытались стать хозяевами своей жизни, вспомнили о своём человеческом достоинстве. И вот десятилетия спустя предпринимаются попытки использовать тот положительный наш опыт – чтобы этот принцип заработал на всей территории Российской Федерации».
Всего, что тогда делал губернатор, не перечислить. Но что-то можно вспомнить: строил мосты (в том числе через Туру по улице Профсоюзной), дороги, заводы, гостиницы… Да мало ли что. Во время нашей беседы Леонид Юлианович говорил о распространенном в ту пору «его величестве бартере»: «Газпром тогда возводил свой большой офис в Москве, а оставшиеся панели я выпросил у Вяхирева для строящейся у нас гостиницы «Тюмень». Продолжая строительную тему, напомнил: «За один год провели газ во все районы юга области, для чего построили завод, где начали выпускать трубы. Появились завод электродов, сэндвич-панелей, стекловаты, итальянской плитки, построили фармацевтическое предприятие… Развивали завод медоборудования, аккумуляторный… В какой-то момент всё у нас стало получаться. Меня ещё ругали: мол, зачем ты каждый раз устраиваешь показуху: поехал ленточки разрезать – новый мост построили или сдали где-то участок новой дороги. Возражал оппонентам аргументированно: кто ничего не делает, у того и повода нет «ленточки разрезать». Это же была реальность, а не показуха. Кроме того, в 90-е годы для людей это было ещё и веским поводом для оптимизма, радости, надежды на лучшее будущее. Возьмите те же отдалённые районы – Сладково, Казанка, куда мы протянули газопроводы… Меня сегодня удивляет и то, что в то трудное время мы открыли в Тюмени институт культуры, поставили оперу «Алеко»… И этого хотел не только я, но и мои сограждане в первую очередь».
«Вспоминаю и такой момент. Был так называемый «парад суверенитетов», когда наша большая область (включая автономные округа) чуть не развалилась на части. Самое сложное в той ситуации было «завести» в новую Конституцию хоть какое-то право на единство территории региона. Я, будучи членом Конституционного собрания, внёс предложение и формулировку о том, что в России есть сложнопостроенные субъекты Федерации (области, края, куда входят автономные округа) – так с большим трудом появилась статья 66-я Конституции РФ в тюменской редакции. По этим нормам регион живёт и сегодня: в областную казну поступают налоги со всей территории, в том числе с Ямала и Югры. А когда в Совете Федерации я стал председателем комитета по местному самоуправлению, то приложил большие усилия для дальнейшего укрупнения краёв и областей, подобных нашей. Начали с Красноярского края, хотелось, чтобы и в Тюменской области пошли тем же путём».
НОСТАЛЬГИЧЕСКАЯ НОТА
«В Сургуте я оказался в качестве командира Львовского областного комсомольского строительного отряда. 35 лет отдал Тюменской области как руководитель различных рангов. И сегодня мне приятно, что у меня есть свой город – Сургут. Когда в 1966-м приехал со стройотрядом, там насчитывалось чуть больше 10 тысяч жителей, а уехал в 90-м году, когда в городе было почти 300 тысяч жителей. Будучи первым заместителем председателя горисполкома, отвечал за всю инженерную инфраструктуру, а она росла вместе с развитием города. И так – двадцать лет. Приятно, что жил именно там в то время и строил новый город вместе со своими соратниками. Мне было интересно. Мне доверяли. Там я получил признание людей. Затем была Тюмень – меня избрали в 90-м депутатом областного Совета. Конечно, горизонты здесь были шире, соответственно – трудностей тоже хватало. Но для меня ярким остаётся 50-летие Тюменской области в 94-м году, которое тоже, по сути, решало задачу укрепления единства области».
«Не раз говорил и говорю людям: «Будьте добрее друг к другу!». Однажды услышал фразу: «Обратите внимание: у нас губернатор добрый». Подоплёка была такова: неужели вы думаете, что если человек пошёл во власть, он уже изначально нехороший? Вы присмотритесь: Рокецкий-то у нас добрый! Скажу определённо: добрякам во власти делать нечего. Тут нужно быть прежде всего справедливым. Хотя утверждают: власть ожесточает человека. Не знаю. Про себя скажу, что, находясь во властных структурах, я просто многому научился, чего, может быть, не постиг бы в обычной жизни. Учился быть мэром в Сургуте, учился быть губернатором. И учили меня этому люди, мои избиратели и земляки. Вспоминаю, как в бытность главой Сургута каждый вторник проводил приём нуждающихся в жилье – ведь многие тогда там жили в вагончиках, балках, времянках… У всех была одна мысль и забота: как быстрее получить крышу над головой? Однажды заходит молодой человек. Говорит: «Я водитель, живу на Таратыновке (так назывался балочный массив, который должны были сносить через полгода), у меня двое детей, болеют, девять лет живу с семьей в балке, зимой голова примерзает к стене, часто случаются пожары. Иной раз возвращаюсь с работы и гадаю: сгорели мои домочадцы или нет? Тяжело. Помогите». Так мне что-то жалко его стало. Предложил ему двухкомнатную квартиру-«малосемейку» и выписал ордер. Он выбегает в приёмную и кричит на радостях: «Ура!!! Я обманул Рокецкого! Я ему сказал, что живу в балке девять лет, а на самом деле не прошло ещё и шести!». Заходит бабуля и тут же его закладывает: мол, вызывайте милицию, этот молодой человек вас обманул… С тех пор я завёл такое правило: разрешаю всем вам меня надуть, обмануть, если вам от этого будет легче. Я на вас обижаться не буду.
Если честно, то я всегда почему- то стеснялся быть во власти. Губернатору или мэру тоже бывает горько слышать некоторые нелицеприятные вещи о себе, особенно если высказывания несправедливы. Мне с раннего возраста хотелось быть человеком мастеровым, что-то делать своими руками. Да и по специальности я инженер-энергетик. Конечно, иногда критика бывает и к месту, но косвенные, огульные обвинения в каких-то грехах больно ранят. Не зря же в одно время было даже такое выражение: «положение хуже губернаторского». Потому что какой бы ты ни был, твои чисто человеческие качества здесь мало что значат – ты, главное, исполняй то, что предписывают закон и система, будь добр, обеспечь то, что от тебя требуется, а личное оставь за порогом кабинета».
РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА
И всё-таки все мы родом из детства. Кем бы потом ни становились во взрослой жизни, наша личность закладывается там, в детстве, в семье. Что же помогло Рокецкому стать тем, кем мы его знаем, – Личностью?
«Я из многодетной семьи. Нас было четыре брата. Мы все воспитывались в труде. Помогали родителям по дому. Жили трудно, не праздно. У нас были хорошие примеры наших предков, которые добились чего-то в жизни. Учился я в школе хорошо, до седьмого класса был круглым отличником. Потом появилось признание: был бригадиром бетонщиков, а затем – командиром всего вузовского студенческого отряда, председателем профбюро факультета, заместителем председателя профкома института (22 тысячи студентов только на стационаре училось). А потом стал командиром Львовского областного студотряда. Повторяю: это всё были выборы и достаточно демократичные – то есть я получил признание от своих друзей-соратников и не имел права подвести их, чувствовал себя ответственным.
Что касается детства, то жила наша семья в семи километрах от областного центра Тернополя, «на земле», как сейчас говорят. Помню весенний запах той родной земли, когда она парит. Помню радость первого хлеба. Чувствую это и по сию пору. Для меня это не просто процесс, а пробуждение земли, её воскрешение…».
НА СНИМКЕ: первый губернатор Тюменской области Леонид Рокецкий.
Тодор ВОИНСКИЙ
