ПРОГУЛКИ ПО ТЮМЕНИ
В конце XIX века на Садовой (ныне Дзержинского, 30) был выстроен особняк, который стал заметным явлением в архитектурным облике Тюмени. Сейчас этот дом-терем – один из лучших образцов деревянного зодчества Сибири.
ЛЕГАЛЬНОЕ ПРИКРЫТИЕ БОЛЬШЕВИКОВ
Сперва владелицей его была мещанка Е.С. Поспелова, с 1899 года недвижимость перешла в собственность Василию Петровичу Буркову, впоследствии гласному городской Думы. 115 лет назад, в октябре 1905-го, в городе был создан клуб «Союза рабочих Тюмени» – первый легальный рабочий клуб в Сибири – и расположился он в доме Буркова.
«Организация рабочих товарищей во имя рабочей идеи, для чего в Клубе устраиваются общие собрания товарищей для обсуждения своих нужд, существует библиотека и читальня, при Клубе организуется рабочая касса, а также литературные чтения и полезные спектакли», – сообщила «Сибирская торговая газета» 4 ноября 1905 года.
Чтобы не случилось неприятностей со стражами порядка, правление Клуба уведомило полицейское управление о своем собрании. Контрмер не последовало. Фактически руководил объединением рабочих Герман Яковлевич Назаров, член тюменской организации социал-демократов. Назаров, до того как заняться революционными делом, поработал учителем в начальной школе Заводоуковска, организовал там сельскохозяйственный музей. С тещей Павлой Яковлевной Чесноковой (акушеркой по профессии) у него было полное взаимопонимание. Она стала организатором женского отделения Клуба, жена Валентина Евгеньевна тоже помогала в работе.
«Клуб широко развернул свою деятельность, и большинство рабочих – членов клуба (их было более 400 чел.) настолько вовлеклись в клубную работу, что домой приходили только для того чтобы поесть и поспать, остальное время проводили или на работе, или на клубных собраниях, на митингах, на чтениях и прочее.
Резкое изменение обычного уклада жизни рабочих не осталось без влияния на их семейства – жен и взрослых дочерей. Последние, очевидно, наслышавшись дома о тех событиях, которые совершаются в Клубе, сами стали время от времени туда заглядывать и затягиваться в интересы общего дела». – (Из воспоминаний В. Е. Назаровой).
Мастерицы учили там девушек кроить, шить, вязать. Мария Захарченко, выпускница женской гимназии, ответственная в Клубе за просветительскую работу, время зря не теряла: за рукодельем рассказывала о коммунах, описанных в романе Чернышевского «Что делать?», говорила, как добиться равноправия с мужчинами.
Участницы Клуба организовали буфет с закусками, что особенно понравилось мужчинам. «Между женщинами не возникло ни одного конфликта, напротив, они стремились укрепить искренние товарищеские отношения. С этой целью женщины устраивали общественные праздники с угощением в складчину, грандиозную елку для рабочих и прочее. Эти праздники проходили действительно по-пролетарски: тут пели, читали, говорили, шутили, вообще время проводилось с неподкупной простотой и вместе с тем заразительной веселостью. Заметно было огромное желание женщин встать на один уровень с мужчинами, ни в чем от них не отставать и оказывать им поддержку в развертывающемся рабочем движении». (Из воспоминаний В.Е. Назаровой).
Клуб являлся легальным прикрытием группы РСДРП, в какойто степени он выполнял функции Совета рабочих депутатов. Спрашивается, куда смотрела полиция?
В 1906 году после введения в Тюмени военного положения, Клуб рабочих разогнали. Однако товарищеская спайка оказалась крепкой. Женщины не боялись подвергнуться аресту, посещали семьи пострадавших товарищей, оказывали материальную поддержку тем, кто в ней нуждался.
В конце концов Германа Назарова и Павлу Чеснокову арестовали за принадлежность к РСДРП. Оправдали, и семейство перебралось в Ялуторовск, где Назаров устроился секретарем «Крестьянской газеты», в 1921 году стал зав. Тюменским губернским земельным отделом.
ХОЗЯЕВА УСАДЬБЫ
Однако ж кто были хозяева усадьбы, впустившие в свой дом подпольное объединение? Купец 1-й гильдии Василий Бурков с 1906 года владел кирпичным заводом, который по тем временам имел большие мощности. В его собственной типографии печатались газеты «Тобол», «Тобольский край», «Тобольский голос». А «Сибирский голос» литературноэконом-политической направленности выпускали политические ссыльные. За разную крамолу местные власти неоднократно штрафовали газету. В 1907 году губернатор на время военного действия запретил ее выпуск.
Вместе с купцами Машаровым и Жернаковым Бурков являлся соучредителем «Тюменской компании электричества». Василий Петрович инициировал устройство в Тюмени электроосвещения на 50 десятисвечных лампочек. Сперва Дума пребывала в сомнении, но идея все же осуществилась. Депутаты думали об интересах города и своем бизнесе. Их рабочие думали о революционных свершениях. Из типографии Буркова наборщик Силин вынес шрифт для будущей газеты, на заводе Машарова рабочие тайно выточили на токарном станке детали к типографскому станку. Интересное дело – типография размещалась буквально перед носом полиции, на улице Войновской, 8 (Кирова), как раз над квартирой помощника исправника Вишневского. Но недолго радовались товарищи, что ловко устроили дело, тов. Архангельский сообщил о типографии жандармам.
Пока вызревала революция, Бурковы жили безбедно. Глава семейства Василий Петрович занимался коммерцией, общественными делами и благотворительностью. Сыновья учились в Александровском реальном училище. Бурков являлся почетным попечителем этого училища, а жена его Евдокия Ивановна оказывала помощь сиропитательному заведению. После смерти супруга в 1911 году г-же Бурковой пришлой продолжать мужнины дела, плюс ко всему стать владелицей мельницы и попечительницей женской гимназии.
По-разному сложились судьбы детей Бурковых после революции. Кто эмигрировал, кто уехал из Тюмени. Михаил Васильевич Бурков в 1922 году окончил Ленинградский строительный институт, вернулся в родной город дипломированным специалистом. Он разрабатывал в Тюмени электростанцию по плану ГОЭЛРО, проект моста через Туру и, возможно, участвовал в разработке проекта круглой бани на Ленина. В 1937 году его расстреляли, припомнив неблагонадежное социальное происхождение.
Бывший купеческий дом благодаря революционному прошлому и архитектурной уникальности еще в 1950 году получил «охранную грамоту». В нем по решению облисполкома открыли детский сад, чтобы подрастающее поколение воспитывалось в эстетическипрекрасном помещении. До 1981 года детишки резвились на шелковом китайском ковре ручной работы XIX столетия. Смотрелись в зеркала стиля барокко. Упомянутые сокровища остались от бывших хозяев. Старинные вещи представляли историко-культурную ценность, впоследствии были взяты для экспозиции в музей «Штабквартира Блюхера» и в фонды краеведческого музея.
В 90-е годы знаменитый дом переживал черные времена: фрагменты резьбы буквально валялись на асфальте. В 2006 году памятник деревянного зодчества отреставрировали по проекту Григория Дубоноса. И живет-поживает дворец, построенный в стиле купеческого барокко. Красивейшие ворота и центральный вход символизировали гостеприимство обитателей. Вначале 1990-х здесь поселился Центр эстетического воспитания детей «В доме Буркова». В глубине двора сохранился жилой двухэтажный флигель, а по улице Дзержинского, 28 обращает на себя внимание небольшой кирпичный дом с узорчатым фасадом. Это здание бывшего магазина Буркова.
ЗАГАДОЧНЫЙ ПОРТАЛ
В биографии купеческой усадьбы есть и малообъяснимые, таинственные факты. Известный в Тюмени работник культуры Людмила Кайгородова собрала эти сведения от очевидцев и изложила в суперинтересной статье для конференции, проходившей в ТюмГУ (2002 г.).
Приводим несколько сюжетов: «Из рассказов … сотрудницы Дома Буркова: «Мы проводили как бы внутреннюю литературномузыкальную гостиную, вечер для своих. Ну и разговаривали об истории дома, о купце Буркове. Рассказывали, что в доме есть как бы духи… Видели женщину, не старуху, во всяком случае. Еще видели мужчину худощавого с собакой. Он внизу всегда появляется, в холле. Ночевали, когда дежурили, слышали шаги, шарканье… Во всяком случае, никому не было страшно. Все эти образы очень добрые. Однажды уже поздно было, я уходила последняя, свет выключала после вечера. Явственно услышала, меня как бы шуткой испугать хотели: «Ух!». Сзади как будто кто-то пошутил, как бы шутливо напугать, но не страшно, а весело. Явственно так…
Во дворе особняка росли огромные старые тополя, то ли два, то ли три. Сейчас их уже нет, спилили: у одного было огромное дупло, другое сломалось во время грозы. Где-то в 70-80-е годы приезжал пожилой мужчина и несколько дней изучал эти деревья и землю вокруг. Измерял, высчитывал, выстукивал. Проверял дупло, но ничего не обнаружил. Так и уехал…». Из рассказа сотрудницы М.Б.: «Несколько лет назад приезжали уже двое мужчин. Они не тюменцы, какими-то психологами представились. Они тоже искали что-то с помощью рамки или прибора, как будто искали клад. Расспрашивали о деревьях. Какая-то тайна есть у деревьев. Одно из них целиком валялось на земле, еще не распиленное. Они тоже долго искали, но так и не нашли ничего. О них говорили, что они ищут клад, который спрятал сам старик Бурков. Про Буркова расспрашивали. Вроде как он был расстрелян прямо тут, во дворе. Больше не приезжали»…
В своей книге «Архитектура Тюмени» С. Заварихин и Б. Жученко подробно рассказывают об особенностях Дома Буркова. В частности, читаем: «Очень красивы плафоны и настенные фризы у самого потолка. Хорошо сохранились печь и камин в виде своеобразного портала…». У этого архитектурного термина есть и магический смысл: портал – коридор из одного мира в другой. Кто знает, может, в этом месте дом и таит свои загадки…
НА СНИМКАХ: деревянный дворец на Дзержинского, 30; торговая лавка Бурковых.
Елена ДУБОВСКАЯ /фото автора/