СОБЫТИЕ НЕДЕЛИ
5 июня, в День эколога, президент Владимир Путин в режиме online встретился с представителями федеральных структур, занимающихся ликвидацией последствий разлива дизельного топлива в Норильске.
Встреча началась с прямого включения. Перед камерой стояли: министр по делам ГО и ЧС Евгений Зиничев, президент «Норникеля» Владимир Потанин, глава Росприроднадзора Светлана Радионова и губернатор Красноярского края Александр Усс.
Это была уже вторая встреча с главой государства. Переругавшись в отсутствие Владимира Потанина накануне, представители федеральных структур выглядели зримо увереннее. В их рядах появился человек, который: а) виноват и б) знает, что делать и, главное, как делать. Он не пожалеет на это сил и средств. Президенту нужны не путаные объяснения, а реальные действия.
Ситуация с аварией развивалась примерно так: экологическая катастрофа в Красноярском крае началась днем 29 мая с разгерметизации одного из резервуаров на ТЭЦ-3, принадлежащих «Норильско-Таймырской энергетической компании», входящей в группу «Норникеля».
После разлива нефтепродуктов произошло возгорание на площади 600 квадратных метров. Огонь удалось потушить за два часа, сообщает ЧС-ИНФО.
Позже выяснилось, что в результате аварии разлилось около 20 тысяч тонн топлива, большая часть которого попала в реки. В попытке решить проблему, сотрудники предприятия принялись собирать нефтепродукты, но к 30 мая удалось собрать лишь 100 тонн.
4 июля о проблеме, приобретающей федеральное значение, узнал президент, глава государства провел экстренное совещание.
Министр МЧС Евгений Зиничев подтвердил масштаб экологического бедствия.
29 мая, по предварительной информации, из-за проседания свай фундамента произошла разгерметизация резервуара. В результате произошёл разлив топлива на технологическую дорогу с последующим возгоранием. Одновременно продолжилась утечка топлива в акваторию рек Далдыкан и Амбарная, к счастью, водозаборов на них нет.
В подразделения МЧС России информация о происшедшей чрезвычайной ситуации поступила 31 мая. Всё это время предприятие пыталось собственными силами локализовать последствия разлива.
В тот же день информация была доведена до губернатора Красноярского края, который провел заседание комиссии по чрезвычайным ситуациям.
1 июня в аэропорт города Норильска прибыло спасательное формирование ФГБУ «Морская спасательная служба» (Минтранс России) с 8 тоннами груза (боновые заграждения и 2 тонны сорбента). Вертолётом «Норильск Авиа» все это доставлено в район устья реки Амбарная. На месте ЧС развернута оперативная группа МЧС России.
− Сегодня, 4 мая, на территорию будут доставлены 100 человек Сибирского спасательного центра. Пока решается вопрос с утилизацией отходов, – докладывал президенту Зиничев.
Глава Росприроднадзора Светлана Радионова сообщила, что в грунт попало около 6 тысяч тонн нефтепродуктов, а в водные объекты – порядка 15 тысяч тонн.
− Отобрано порядка 25 проб, установлено превышение ПДК в десятки тысяч раз в водных объектах. Установлено, что максимальный объём нефти на боновых ограждениях составляет 20 сантиметров. Общая протяжённость водных объектов от места загрязнения до боновых ограждений порядка 20 километров, – отчиталась Радионова.
Губернатор Красноярского края Александр Усс отметил, что несколько дней ему поступала недостоверная информация. Поводом для проверки аварии на территории ТЭЦ-3 стали сообщения, опубликованные в соцсетях 31 мая.
Главной проблемой при ликвидации аварии Усс назвал утилизацию нефтепродуктов:
− Сегодня отсутствуют какие- либо транспортные схемы, порядка 20 километров – это бездорожье. Сама река является несудоходной, и поэтому основной предлагаемый вариант утилизации собранных нефтепродуктов – это сжигание в соответствующих ёмкостях. Опыта сжигания такого объёма топлива, во всяком случае на территории Красноярского края, у нас нет, поэтому прогнозировать, что это пройдёт успешно и в рамках 14 дней я, к сожалению, не могу, – заявил Усс.
Аварию признали чрезвычайной ситуацией федерального уровня. Было принято решение оперативно увеличить силы и средства, направленные на ликвидацию утечки.
5 июня, накануне второй видео- конференции с президентом, вертолеты уже сновали туда-сюда – был налажен воздушный коридор.
– Поскольку местность здесь труднодоступная, заболоченная, предполагается завезти вертолетами герметичные емкости, расставить по руслу реки для сбора нефтепродуктов для дальнейшего вывоза и утилизации. Что особенно важно: чрезвычайная ситуация локализована 1 июня! − докладывал президенту Зиничев. − Были установлены боны. Поэтому развитие она не получает. Сейчас наша задача – просто работать и собирать нефтепродукты.
– Вы сами сказали, что эта местность труднодоступная, транспортной коммуникации нет, и говорите, что далее предполагаются вывоз и утилизация. Во-первых, возникает вопрос: как и куда будут вывозить? – тут же уточнил Путин. − Это первое. И второе. Предполагалось сжигать на месте. Потом, я так понимаю, возникли в этой связи серьезные вопросы.
– Владимир Владимирович, с точки зрения экологии, безусловно, сжигать нельзя! – объяснял Зиничев. – Что касается вывоза: поскольку емкости герметичные, предполагается все собрать и складировать здесь до того момента, когда будут оборудованы зимники, и вывезти, когда будет позволять техника − зайдет и спокойно вывезет в места утилизации!
– А эти временные емкости насколько надежны, и как вы их туда доставите? – допытывался президент.
– Они надежные, они используются как ГСМ-хранилища. Я знаю, что и в Минобороны в том числе. Полевые ГСМ-хранилища, – пояснил Зиничев.
Дальше уже можно было не объяснять: Минобороны – это своего рода знак качества.
В целом все выглядело вполне логично. А о том, кто виноват, что поздно начали устранять утечку, президент не спрашивал.
Александр Усс, который во время предыдущей видеоконференции выглядел никчемно, теперь, как и все, был в полной боевой готовности. Он доложил об организационной поддержке, которую оказывают Норильск и Таймыр:
– Первые палатки появились благодаря им. Кроме этого, здесь действует краевой отряд «Спасатель». Хотел бы сказать, Владимир Владимирович, что многие крупные компании, включая «Роснефть», действующие на территории Красноярского края, выражают намерение при необходимости добавить сюда силы и средства.
Об усилиях самого «Норильского никеля» Александр Усс не сказал ни слова. «Роснефть», выражающая намерения, ему по всем признакам нравится гораздо больше, отмечает «Коммерсантъ».
– На сегодняшний момент собрано 150 кубов нефтепродуктов, но уже с завтрашнего дня, с монтированием емкостей, планируется собирать 1,5 тыс. ежедневно,– доложила Светлана Радионова.
Позже в сообщениях информагентств кубы трансформировались в тонны (плотность дизельного топлива существенно меньше воды − загляните в школьную физику).
Настала очередь Владимира Потанина:
– Компания отмобилизовала силы и средства по плану, который обозначил министр Евгений Николаевич (Зиничев). Нами заготовлено емкостей на 16 тыс. тонн для сбора топлива, из них 4,5 тыс. уже поставлено и монтируется сейчас на площадке. Мы действительно, как Светлана Геннадьевна упомянула, нацелены на использование лучших доступных технологий и выбираем оптимальные, а не самые дешевые решения с экологической точки зрения. Словом, не экономим.
– Профинансируем это полностью за счет компании, ни одного рубля бюджетных средств на это не уйдет!– продолжал Потанин.– Мы восстановим это в том виде, о котором опять же Светлана Геннадьевна сказала, экологическую систему вернем в нормальное состояние!
− Мы не только работаем над этим, но также взаимодействуем с экологическими организациями и с представителями коренных народов, проживающих здесь, для реализации ряда программ! – говорил Потанин.– В частности, увеличение популяции оленей! Есть проект по выпуску мальков с целью поддержания популяции редких рыб! Как только ситуация нормализуется, мы приступим к реализации этой программы!
– Владимир Олегович, это, безусловно, правильно, но вопрос: а сколько стоят все мероприятия, связанные с этими работами? Примерно! – спросил Путин.
– Я думаю, что это миллиарды рублей. Это большие деньги. Знаете, я, наверное, сейчас выскажусь не как бизнесмен, а как человек, который за это переживает: сколько нужно будет, столько и потратим! Это, конечно же, будут миллиарды и миллиарды!
– Я неслучайно спрашиваю, Владимир Олегович, – разъяснил Путин. – Мы с вами давно и хорошо знакомы. Я знаю, что вы лично, хочу это подчеркнуть, лично работаете на предприятии, а не просто являетесь собственником крупного пакета. Но все равно, смотрите, это миллиарды, вы сказали. А сколько стоит одна емкость? Примерно.
– Одна емкость – не могу сказать. Но пока расходы в сотни миллионов рублей идут,– пожал плечами Потанин. – Одна емкость, конечно, меньше!
– Один резервуар, где хранилось топливо, стоит гораздо меньше, в разы. Просто несопоставимо! Я к чему, Владимир Олегович, если бы своевременно поменяли резервуар, и ущерба не было бы экологического, и расходы бы такие не нужно было нести.
Ситуация вполне описывается пословицей: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится!» Теперь вертикальные резервуары тщательно проверят и, видимо, начнут заменять по всему Северу. Другое дело – на что менять: дизельное топливо в Норильске и далее давно пора менять на газ, а газа-то пока нет.
Сергей ШИЛЬНИКОВ
Евгений КРАН /рис./
