ПРЕСС-ОБЗОР
РОССИЯ И КИТАЙ РАЗВЕРНУЛИ ЭКОНОМИЧЕСКУЮ АКТИВНОСТЬ НА «ЗАДНЕМ ДВОРЕ» АМЕРИКИ
Событие недели – попытка государственного переворота в Венесуэле, испытывающей тяжелый экономический и политический кризис. Спикер оппозиционного парламента Хуан Гуаидо объявил себя временным главой государства.
США и страны-сателлиты его тут же признали. Судя по молниеносной реакции Вашингтона, всё готовилось давно. США считают, что сейчас выдался отличный шанс вернуть свой контроль над Венесуэлой.
Действующего главу государства Николаса Мадуро поддержали Россия, Китай, Турция и несколько латиноамериканских стран. Он считает себя конституционным президентом, а главу оппозиции − «американской марионеткой».
Вашингтон, в свою очередь, предупредил Мадуро о намерении ввести санкции против энергетического сектора Венесуэлы. Ежедневную добычу нефти в стране оценивают в 1,2 млн баррелей (большая часть попадает на внешний рынок). Возможная потеря такого объема не сильно отразилась на нефтяных котировках. При необходимости выпадающий объем могут восполнить Саудовская Аравия и Россия. Более того, подобные объемы вполне сопоставимы с теми, что могут попасть под действие соглашения ОПЕК+ о сокращении добычи.
То есть неопределенность подтолкнет цены на нефть или, во всяком случае, не позволит им снижаться. Но на ее фоне примерно на 2,7% снизились котировки «Роснефти» на Московской и Лондонской биржах. Российская компания имеет совместные проекты с государственной компанией Венесуэлы PDVSA.
Кроме того, Венесуэла должна «Роснефти» 3,1 млрд долларов. Потери капитализации «Роснефти» оцениваются в 1-1,5 млрд долларов, что для нее, по мнению аналитиков, некритично, сообщает «Прайм».
Однако это только то, что касается нефти. С 2006 года Москва выделила Каракасу кредиты на сумму $17 млрд (более 1 трлн рублей). Для сравнения: Крымский мост стоит 250 млрд рублей.
В Венесуэле построен завод по производству автоматов Калашникова. Создан центр по обслуживанию российских вертолетов, работающих по всей Латинской Америке. Куда пошли остальные деньги – не сообщается. Возможно, на потребление.
В декабре прошлого года наши власти договорились с Мадуро о поставках вооружения и 600 тысяч тонн зерна. Видимо, в счет кредита. Венесуэле есть чем рассчитываться – нефтью. Профицит торгового баланса страны – $10 миллиардов. Но рыночная стоимость российских кредитов невысока, и в случае потери власти Мадуро о них можно забыть, дает понять «Независимая газета».
Сложившаяся ситуация должна более беспокоить Китай, который предоставил с 2008 года кредитов на $70 млрд. Китайцы как раз обсуждали с Мадуро новый кредит на $5 млрд и «стратегическое соглашение» по золотодобыче. Правда, считается, что рыночная цена китайских кредитов выше.
И вот теперь экономической активности может наступить конец. На этом фоне недурно бы оглядеться и посмотреть, что это за страна – Венесуэла. Начать, видимо, нужно с базового тезиса о том, что в большинстве латиноамериканских стран довольно специфическая структура общества. В них нет «среднего» класса в европейском, североамериканском или советском варианте, поясняет на своем сайте экономист Михаил Хазин.
Дело в том, что эти страны на протяжении 150 лет играли для США роль современного Китая и Юго-Восточной Азии. То есть были источником дешевой рабочей силы и сырья. Соответственно, структура общества строилась следующим образом. Наверху − небольшая группа олигархов, которая имела долю от проектов с США. Это крупные землевладельцы, банкиры, олигархи при многочисленных диктатурах. Их – 1,5-2%, не больше. В середине − обслуга олигархов. Архитекторы, журналисты, профессора, врачи, учителя и т.д. И, конечно, офицеры, которые обеспечивали «закон и порядок». Их не больше 10%, и жили они куда лучше, чем люди аналогичных профессий в Европе. Во всяком случае в 50-е годы профессор из Буэнос-Айреса легко мог регулярно ездить в Париж, а вот профессор Сорбонны в Аргентину… были проблемы.
А всё остальное – это рабочая сила. Предельно дешевая. Быдло. Живет на копейки, не имеет образования. И иметь не должно, поскольку его задача – не просто быть рабочей силой, но и поддерживать низкую себестоимость. При этом «верхние» классы создавали иллюзию красивой жизни: «свободы» и «демократии». Но «внизу» было то, что в таких случаях и бывает: безработица, наркомания и бандитизм. И менять это никто не собирался.
Проблемы начались в середине ХХ века, когда разрушение колониальных систем открыло для США рынки труда Африки и Азии. И в результате резко ослабился приток инвестиций в экономики латиноамериканских государств. Это существенно усилило социальную напряженность, и местные элиты начали разбираться, что с этим делать.
Выходов было два. Либо жесткая правая диктатура (для континента с такой специфической социальной структурой это вообще было нормой), которая, в том числе, нагибает собственных олигархов, чтобы они вывезенные из страны деньги вкладывали в собственную экономику. Либо сильные левые режимы, которые занимаются примерно тем же, но только с упором на перераспределение активов через бюджет.
У первых в качестве базы поддержки выступают предприниматели и военные, для которых сохранение собственности – вопрос принципиальный. У вторых – «охлос», который как раз противопоставляется крупным собственникам, как олигархического, так и более мелкого масштаба.
И у тех, и у других должна быть сильная поддержка силовых структур, у первых − традиционных, у вторых, где произошла замена «старых» офицерских кадров на новые, − взятых «из народа». Поскольку уровень жизни офицеров в Латинской Америке сильно выше среднего, они будут защищать систему.
Социалистическая риторика обычно не реализуется на практике, даже в случае прихода к власти соответствующих групп (семья Ортега в Никарагуа). Причина понятна: вся государственная инфраструктура находится в руках очень устоявшейся (как минимум за 150 лет) группы лиц, и хотя кое- что национализировать можно (в основном у олигархов, тесно связанных с США), но в целом провести национализацию означает полностью разрушить инфраструктуру государства.
Собственно, пример есть только один – Куба. Но там и не было особой государственной инфраструктуры, да и помощь СССР сыграла свою роль (и глупость США, которые «перегнули палку» из страха перед тем же СССР). Все остальные страны четко укладываются в описанные две модели.
Уго Чавесу повезло: за счет нефтяных доходов он сумел провести практически полную замену офицерского корпуса в армии и спецслужбах. Но вот дальше начинаются проблемы: любые перераспределительные системы требуют всё новых и новых ресурсов. Чавес попытался решить проблему с фавелами и начал строить в городах дешевое жилье. На первом этапе это сильно увеличило его поддержку в народе, но все эти дома стоят денег и поддержка их инфраструктуры –тоже. То есть денег нужно все больше. А промышленности нет, и на финансовых потоках сидят «уважаемые» люди, прежде всего из «старых» элит, которым глубоко наплевать, кто формально стоит у власти, но которым очень не хочется ссориться с США.
Соединенным Штатам не очень нравится ситуация проникновения России и Китая в Латинскую Америку (особенно после прихода Трампа), и они активизируют против этого всю «старую» элиту. Механизм у них для этого простейший: обвинения в наркоторговле. Любая бизнес-активность в Латинской Америке так или иначе касается наркокартелей (избежать этого просто невозможно, тем более что их плотно опекают спецслужбы США, которые существенную часть их прибыли используют для финансирования собственных операций), значит, любой более или менее успешный и богатый человек из этого региона может стать жертвой американских санкций.
Это означает, что любые диктаторские режимы в Латинской Америке (а особенно те, которые начинают заигрывать с Россией и Китаем) сильно ограничены во времени. Если только они не зачищают полностью местные элиты, как это было сделано на Кубе. Если нет – они вынуждены соблюдать «правила игры» (Никарагуа) или же начать достаточно бессмысленную войну против собственной элиты и США, которые выступают единым фронтом. Пусть со стороны национальных элит это частично вынужденная политика.
Впрочем, если мы с Китаем в этом месте будем выступать единым фронтом (а в идеале – и Индию подтащить, с БРИКС уже не получится, Бразилию США подмяли по тому же сценарию), то шансы спасти законного президента Мадуро есть. Другое дело, что долго ему все равно не удержаться: проводить реальные реформы, то есть строить фабрики и заводы, довольно поздно. В целом, очень серьезная проблема, поскольку инженерные кадры ориентированы на привычный уклад, это же можно сказать и о прочей «обслуге», включая журналистов (массовые протесты, часто с подтасовками, показывают из богатых кварталов, другой информации нет).
Для США Венесуэла – место принципиальное. Кубу они локализовать сумели. А вот если потеряют Венесуэлу, мало не покажется, следующей может стать Перу или даже Бразилия. И допустить этого США никак не могут. Разве что у них самих возникнут существенные политические и экономические проблемы.
Как будет на практике, поживем – увидим.
Сергей ШИЛЬНИКОВ
Евгений КРАН /рис./
