СУБЪЕКТИВНО
Премьер Дмитрий Медведев, отчитываясь недавно в Госдуме, порадовал огромными достижениями в сельском хозяйстве. Отрасль, по словам премьера, «радикальным образом изменилась… сейчас кормит всю страну, имеет огромный экспортный потенциал и развивается за счет современных инвестиций». Поводом для оптимизма были заверения министра Александра Ткачева о том, что в 2016 г. сельхозпроизводство выросло впечатляюще – на 5 процентов!
Однако зловредные эксперты утверждают, будто реальное потребление мяса, молока, яиц на душу населения оказалось ниже нормативов. Это еще можно списать на кризис, но и производство не поднялось выше 1990 года. А следовательно, никакого роста отрасли нет. И давно. На прошлой неделе «Огонек» опубликовал своё расследование на сей счёт. К примеру, осенью власти радовались небывалому урожаю в 125 млн т зерна. А к марту рекордная цифра даже в официальных сводках усохла на 6 млн тонн.
Секреты фокуса объяснил сам Росстат. Оказывается, итоги года считаются дважды. Первый раз – в конце января каждого года – объем сельхозпродукции определяют индексным методом. Его применяют, когда нельзя сложить несопоставимые показатели. Например, тонны зерна и мяса с литрами молока. А в конце сентября январские показатели корректируют с помощью другого метода – валового оборота, по стоимости. И результат усыхает, словно в засуху. Василий Узун, главный научный сотрудник Центра агропродовольственной политики Института прикладных экономических исследований РАНХиГС, говорит: "После сельскохозяйственной переписи 2006 года Росстат скорректировал показатели стоимости валовой продукции, объемов производства картофеля, овощей, фруктов и ягод за предыдущие годы. Изменились главным образом показатели по хозяйствам населения. Например, приписка по валу 2006 года составила 18,5 процента, по картофелю – 42,2, по овощам – 50,6, по фруктам и ягодам – 62,5 процента. Статистика, допускающая столь грубые ошибки, хуже, чем ее отсутствие». Алексей Зельднер, главный научный сотрудник Института экономики РАН, убежден: "Валовая продукция сельского хозяйства – это несъедобный показатель: какой рост ни показывай, от этого не меняется ни производство продуктов питания, ни потребление населением". Дело в том, что на оценку по стоимости влияет множество факторов: инфляция, спрос, экспортные цены и т. д. К тому же стоимость считают от вала во всех отраслях, да еще и в соответствии с долей, которую занимает сельское хозяйство в валовом продукте страны – около 3-х процентов. Мало того что стоимость продукции постоянно растет, но еще инфляционная добавка не дотягивает до первоначальной цифры индексного январского расчета. Алексей Зельднер считает, что цены удваиваются каждую пятилетку, а потому в стране и не пахнет изобилием собственных продуктов. Единственная цифра в сельскохозяйственных отчетах за 2016 год, против которой не возражают эксперты, – производство зерна в прошлом году. Даже с утруской в 6 млн т действительно был рекордный урожай.
Правда, рекорд обострил такой вопрос: нужен ли нам сейчас подобный рост по зерну? Переходящие запасы прошлых лет устойчиво держатся на уровне 55–60 млн тонн. Для текущего внутреннего потребления по нормам Всемирной организации здравоохранения нам достаточно 80 млн. Понятно, что люди едят не само зерно, а продукты его переработки: крупы, муку, хлеб. Но возможности этого передела сырья очень ограничены, поэтому 25–30 млн тонн страна каждый год экспортирует. И не всегда с прибылью. Например, рекордный прошлогодний урожай уронил мировые цены на четверть, а тут еще подоспело укрепление рубля – и наш экспорт стал убыточным. Более того, субсидии поддерживают не наше село, а страны-экспортеры российского зерна. Что с ним теперь делать – никто не знает.
Но самое занятное – дальше. Мы продаем зерно второго и третьего сортов, за рубежом его перерабатывают на комбикорма. А мы их потом покупаем, но уже с добавленной стоимостью, дороже зерна. И кормим скот, свиней, кур. Кстати, изрядная доля импортного мяса получена на комбикормах из российского переработанного зерна. Но почему бы вместо челночных и крайне не выгодных для населения экспортно-импортных операций нам не производить комбикорма из своего же зерна? Ведь речь идет не только о дополнительных процентах валового продукта, которые днем с огнем ищет власть. Можно обзавестись не просто новыми рабочими местами, а к тому же – высокопроизводительными, которых страна не добирает в соответствии с майскими указами. Ответ, впрочем, известен: в России не тот инвестиционный климат, чтобы привлекать все новых и новых предпринимателей. Вот и обеспечиваем работой население иных стран, а потом платим валютой за товар, произведенный из нашего сырья. Так что валовые показатели роста, по словам Алексея Зельднера, еще не свидетельствуют о выходе сельского хозяйства из депрессии, в которой оно находится не одно десятилетие. Но кто об этом знает?
Однако вернемся к нашим баранам и посмотрим на удивительные трансформации цифр. По данным "Агровестника", в IV квартале 2015 года (данных по 2016 году пока нет) 474 тыс. т говядины дали ЛПХ, 48,5 тыс. т – фермеры и 147,9 тыс. т – крупные хозяйства. За последние годы небольшой прирост показывают только фермеры, а общий объем снижается. И этому нечего удивляться: поголовье КРС всё время сокращается. По данным Экспертно-аналитического центра агробизнеса, на июль 2013 г. было 21 тыс. голов, а на июль 2016-го – 19 922 тыс. Для сравнения: в 2015 году в Украине насчитывалось 20 млн голов крупного рогатого скота, в маленькой Голландии – 31 млн.
Такая же картина с молоком. На II квартал 2013 г. надоили 9035 тыс. т, а на II кв. 2016-го – 8839 тыс. т (данные Национального союза производителей молока). По видам хозяйств в 2016 г. 49% пришлось на сельхозорганизации, 44% – на ЛПХ, 7% – на КФХ (данные Росстата). Здесь опять натыкаемся за загадки. По Росстату, в прошлом году ЛПХ из 13,5 млн т сырого молока на переработку сдали 4,8 млн (данные Национального союза производителей молока). А вот куда улетучились 8,7 млн т – это опять же загадка.
– Сколько производят молока личные хозяйства, не знает никто, потому что у них нет никакой отчетности, – говорит Алексей Воронин, директор аналитического департамента Национального союза производителей молока. – Цифры Росстат получает в результате так называемого досчета объемов производства. Информация собирается так. Росстат наблюдает не более чем за двумя процентами хозяйств, а то и меньше. А потом результаты просто экстраполируются на общее число хозяйств в районе, области, стране. Берется средняя продуктивность коровы и умножается на расчетное поголовье. Ошибка получается довольно значительная, поскольку не учитывают ни породы скота, ни рацион, ни другие факторы.
В 2016 г., по Росстату, картошки собрали 31,1 млн т., а, по данным Института конъюнктуры аграрного рынка, – 23,3 млн. Кому верить? Светлана Кулешова, эксперт этого Института: "Данные по картофелю, произведенному частным сектором, исключительно расчетные. Росстат оценивает объемы частников в целом по России примерно в 80% от общего производства, а по нашим оценкам – никак не больше 50–60%".
Зато в приписках заинтересованы районные и региональные власти, им нужно отчитываться об успехах. В программе развития отрасли прописаны целевые показатели – должен быть постоянный рост: до 2016-го – на 2–3%, а с 2017-го – по 1,9% ежегодно. Есть негласная установка Минсельхоза: регионы получают субсидии по результатам минувшего года. Выполнил целевой показатель роста – будут деньги. Не выполнил – пеняй на себя, субсидии срезают ровно на процент недовыполнения. Если регион дает вал меньше половины плана – субсидий не будет вообще.
Журнал "Агроинвестор" в прошлом году опросил читателей, которые, понятное дело, связаны с агробизнесом: насколько распространены приписки в сельском хозяйстве? Это повсеместное явление, ответили 40%, а официальные цифры – полная лажа. Еще 40% сказали, что приписки очень широко распространены в некоторых регионах. И только 20% сочли, что приписок практически не бывает. И это "практически", подчеркнули эксперты, о многом говорит…
Кстати, когда вводили контрсанкции, нас клятвенно успокаивали: сколько-нибудь ощутимого роста цен не будет. «Попытки спекулятивно подзаработать на этой ситуации будут жестко пресекаться», – уверял премьер Дмитрий Медведев. Однако летом 2016-го Минэкономразвития сообщило, что за два года цены на продовольствие выросли на 31,6%, а глава Центробанка Эльвира Набиуллина оценивала вклад эмбарго в инфляцию за 2014 г. в 2,3%. По расчетам специалистов Академии народного хозяйства и госслужбы, а также Института им. Е. Т. Гайдара, эмбарго обходится каждому россиянину в 4,4 тыс. руб. в год, а стране – в 600 млрд.
Что бы ни говорили чиновники про успехи импортозамещения, а Россия вновь увеличивает импорт сельхозпродукции. В 2013 году он составлял 43,2 млрд долларов. В 2014 году, после введения антисанкций, импорт сократился на 8%. Наибольшее снижение случилось в 2015 году, но тогда же подскочил импорт молочной продукции и пальмового масла: последнего – сразу более чем на четверть. В 2016 году импорт молока вырос на 15%, сливочного масла – на 8,2, мясных консервов – на 6,6%, растительного масла – на 180%. В I квартале 2017 года рост импорта опять ускорился, и по некоторым продуктам – значительно. Эффект девальвации рубля и контрсанкций сходит на нет, и нужно искать новые точки поддержания роста, считает гендиректор Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрий Рылько.
Глава Минсельхоза Александр Ткачев время от времени напоминает Кабмину про увеличение финансирования АПК – речь идет о 36 млрд руб. на единую субсидию для аграриев, финансирование льготных кредитов и докапитализацию "Росагролизинга". По словам министра, из 15 тыс. заявок на льготные кредиты субсидий хватило только на треть. Белый дом обещает «рассмотреть такую возможность», если у бюджета осенью появятся дополнительные доходы. Но как бы не запоздать: по осени уже цыплят считают, а сейчас посевная заканчивается. В оправдание обитатели Белого дома с удовлетворением утверждают: большинство показателей доктрины продовольственной безопасности уже достигнуто. Здесь «собака зарыта» в словечке «большинство». Дело в том, что в самой доктрине описано что угодно, но только не главное: гарантии обеспечения россиян до общепринятых норм питания. И такая возможность не просматривается даже в приличной перспективе. Проблема в том, что крестьян ввергли в мрачные времена феодализма. Но об этом в следующий раз.
Игорь ОГНЕВ
