СУБЪЕКТИВНО
НО ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ЗАСТОЯ ВСЁ РАВНО СВЕТИТ
Начало в №№ 46,47.
В прошлых выпусках еженедельника я пытался выяснить, стоит ли надеяться на банки, госкомпании, а также малый и средний бизнес как на инвесторов. Картина, если помнит читатель, увы, не вдохновляет. Хотя наши власти рады-радешеньки увеличению ВВП на скудный 1%, но специалисты утверждают: кровь из носу, экономика должна ежегодно расти не менее чем на 4%. И не через 20 лет, а в ближайшее время. Но для этого нужны как минимум мощные инвестиции. Где они?
Олег Вьюгин, председатель двух советов директоров – «МДМ Банк» и Национальной Ассоциации участников фондового рынка, говорит, что компании будут инвестировать лишь в том случае, если увидят, как растёт спрос. Но вот с этим-то полный швах. Спрос падает. Ноябрьский опрос Института социологии РАН показал, что на жесткую диету село две трети населения. Люди отказываются покупать одежду и обувь (53%), на продуктах экономит 43%, на отдыхе – столько же. О дорогих товарах длительного пользования и говорить нечего – резко растет экспорт холодильников, «стиралок», которые не по карману россиянам. Еще хуже, что 78% не могут купить препараты, назначенные врачом, – дорого. Минувшим летом 36% домохозяйств не провели текущие платежи, почти четверть – не рассчитались за услуги ЖКХ. Глава Счетной палаты Голикова заявила, что около 20,5 миллиона человек в 2019 г. окажутся за чертой бедности – это на 1,4 миллиона больше, чем в 2015 году.
Полунищенское существование двух третей россиян может показаться странным, поскольку банки чуть не лопаются от денег «физиков». К осени на счетах прибыло 10 трлн в рублях и валюте, а в общем скопилось свыше 23,5 трлн. Больше двух годовых ВВП! Чиновники правительства говорят об этом с чувством глубокого удовлетворения. Президент Путин в послании Федсобранию 1 декабря отметил, что «банковской системе удалось заместить зарубежное кредитование наших компаний и стабилизировать ситуацию – это очевидный факт». Если бы! По данным Росстата, доля банковских инвестиционных кредитов по мировым меркам – сущий мизер. Год назад была 8%, теперь, по оценке Счетной палаты, скукожилась до 4,3%. Винить банкиров не стоит, уверен Михаил Матовников, главный аналитик Сбербанка: «Для чего заемщику брать инвестиционный кредит? Падение производства в среднем составило пять процентов, у заемщиков есть свободные мощности – с какой стати их наращивать? В строительстве и вовсе творится полный ужас».
Но вот что интересно: россияне, оказывается, все туже затягивают пояса в полном соответствии с идеями главы ЦБ Набиуллиной. Недавно она заявила буквально следующее: «…прежняя модель экономики, основанная на стимулировании потребления, уже не работает, и России нужна новая, сберегательно-инвестиционная модель, в рамках которой в инвестиции будут «превращаться» сбережения населения». Слегка утрируя, поясню. Г-жа Набиуллина желает, чтобы рост доходов притормозился еще больше, люди должны как можно меньше есть-пить, а про отдых даже в Турции вообще забыть. В этом случае если не все, то большую часть средств компании будут, дескать, иметь не в качестве платы потребителей за продукцию, а кружным путём. Патриотично воодушевлённые россияне еще больше рублей, сэкономленных на еде- одежде, понесут не в магазины, а сразу в банки, а уж те выдадут компаниям инвестиционные кредиты как минимум под 15%. Косой дорогой ближе напрямик? Сомневаюсь. Эти проценты за кредиты компании плавно переведут на ценники в магазинах, и мы получим дополнительный скачок инфляции, с которой бескомпромиссно борется Набиуллина. Круг замкнется. Так что Нобеля за свою новаторскую модель г-жа Набиуллина вряд ли получит – во всем мире экономики живут именно благодаря растущему спросу.
Однако интересно, готовы ли наши люди в принципе инвестировать в экономику, покупать акции или облигации федерального займа, на что очень рассчитывает Минфин? Созрели они для таких подвигов? И вот когда начинаешь радоваться не горам денег в банках, а рассматривать эту драгоценную кучу детальнее, возникает масса сомнений. Причина первая – уникальное неравенство уже на этапе начисленной зарплаты. Так, выше 100 тыс. в месяц получает лишь 3% тружеников. От 50 до 100 тыс. зарабатывает 13%, от 35 до 50 тыс. – 15%. А вот 40% имеют 17-35 тыс. руб., а четверть населения перебивается на 17 тыс. в месяц. Недавний опрос исследовательского холдинга «Ромир» показал, что никаких сбережений на черный день сейчас не имеют 73% семей, из которых 12% потратили всё в последнее время. Еще десятая часть проедает остатки сбережений прямо сейчас, а 61% россиян не имели «заначки» на черный день и до начала кризиса.
Как видите, основной массе не до инвестиций. Теоретически выделит что-то на эти цели разве что первая группа, зарабатывающая от 100 тыс. Можно присоединить сюда и вторую группу, если в семье двое имеют по 35-50 тыс. Но у вчерашних гомо советикус нет ни опыта, ни чутья, ни соответствующего склада характера, да и те, что помоложе, недалеко ушли. Ведь инвестирование – это в любом случае (в хорошем смысле) спекуляция, поскольку оно, как и вся экономика, основана не на точном расчете, а на ожиданиях: градуса конкуренции, уровня спроса, умных или глупых шагов правительства, рейдерства, цен, прибыли. Попал в десятку – процветаешь, угодил в «молоко» – обанкротился. А когда на головы чуть не каждый день валятся всё новые инициативы Минфина насчет дополнительного фискального бремени под разными соусами; когда даже годовая перспектива весьма туманна, не говоря уж о трех-, пятилетнем сроке, минимальном для инвестирования, – в этом случае, характерном для сегодняшней России, число охотников рискнуть тает на глазах. Успевшая к написанию этого текста сводка Росстата за октябрь подкрепила мои дилетантские выводы. Так, на сбережения в рублях и ценные бумаги домохозяйства потратили 2,9% – минимум с мая 2015 года. Зато на покупку валюты – 5,4%, максимум с начала 2015 года. И где-то около 3% вкладывают в акции компаний.
Тут еще свои поправки к размерам начисленной зарплаты вносит кризис. И поправки весьма существенные. Свежий доклад Высшей школы экономики показывает: за два года реальные доходы упали на 14%. По данным Росстата, только за сентябрь падение почти учетверилось, а в октябре еще и удвоилось. Средняя реальная зарплата с 2011 г. снизилась почти на 30% и стала меньше не только китайской, но и казахской. Сравните: рядовой специалист в США получает почти в 8,5 раза больше, чем в России, в Германии – в пять раз, во Франции – в четыре раза. Но вот на прошлой неделе первый вице-премьер Шувалов заявил: «Падение доходов закончилось. Надеемся, что в будущем году все-таки это уже будет тенденцией для всех групп населения…». Неужто? Если в большинстве стран работодатели адаптируются к кризису, увольняя работников, то у нас – режут зарплаты, чтобы блеснуть низкой безработицей. Официальной. Это в свою очередь порождает новую цепочку неприятных последствий: высокую текучесть персонала – минимальные вложения в человеческий капитал – мизерный рост производительности труда. Но все эти нюансы уже за красивой витриной универмага.
А г-н Шувалов продолжает источать оптимизм уже по другому поводу: макроэкономическая ситуация в стране "практически идеальная". В этот ряд вписывается, в частности, инфляция. Она, по официальным данным, за два последних года составила 23%, а за 10 месяцев нынешнего – 4,5%. Выступая 1 декабря с посланием, президент Путин говорил: «Ожидаем, что по итогам текущего года значительно снизится инфляция… Если вы помните, она в 2015 году составила 12,9 процента. Надеюсь, что в этом году не поднимется выше шести, будет где-то 5,8». Скорее всего, этими цифрами главу государства снабдил Центробанк, главная задача которого – сбить инфляцию к концу следующего года до 4%. За счет урезанных доходов и спроса населения! Ориентир Минфин уже заложил в бюджетную трехлетку. Однако прогнозисты, опрошенные Высшей школой экономики, уверены: инфляция вплоть до 2022 г. будет выше. Загвоздка в том, что населению, в гуще которого власти надеются отыскать инвесторов, до лампочки таинственные «макроэкономические показатели». Оно каждый день сталкивается с ростом цен.
В отличие от Росстата, холдинг «Ромир» использует свою методику: восемь последних лет он анализировал изменения не по ценникам, а по 10 млн конкретных покупок людей, включающих 156 наименований: продукты, промтовары, лекарства, корм для домашних животных, алкоголь, табак… В итоге вычислен индекс-дефлятор, этакий средний показатель «личной инфляции» каждого потребителя. Теперь сравните: в октябре цены на продукты по Росстату выросли к сентябрю на 0,8%, а дефлятор показал, что на 2,9% – более чем втрое к официальному уровню. Еще разительнее разница за 10 месяцев этого года: дефлятор показал 7,3%, а Росстат – всего 4,5%. Эксперты «Ромира» ждут, что к концу года дефлятор может перевалить за 8%.
У инфляции есть серьезный «подельник» – потребительские кредиты. В них увязла четверть россиян. Появились даже целые города-банкроты, например, Котлас в Архангельской губернии. Причем, похоже, у банкиров лопается терпение, и они начинают подменять коллекторов, которых еле-еле укротили. Так, на прошлой неделе сотни тюменцев, пытаясь снять деньги со своих банковских карт, обнаружили их пустыми – без ведома владельцев с них списали проценты по кредитам. За подробностями отправляю к «Новой газете» за 30 ноября. Словом, все эти и другие факторы не по годам, а по месяцам отгрызают всё более увесистую часть доходов даже вроде бы у потенциальных инвесторов. Я уж не говорю о том, что вкачивать эти скудные деньги в устаревшие технологии – последнее дело. А новейших, без которых промышленность не переползёт с четвертого уклада хотя бы к пятому, не говоря о шестом, – таких технологий нет и ждать неоткуда. Санкции.
Выходит, под маской стабильности, которую так возлюбили власти, на самом деле скрывается длительный и губительный застой. Но люди-то живут другими ритмами, под которые подстраивается нормальная экономика, поскольку она существует не для себя, любимой. У предпринимателя одна задача – угодить потребителю. И как только меняются исходные условия, пишет основатель австрийской школы, великий экономист и философ Людвиг фон Мизес, бизнес вновь встает перед необходимостью выбирать разные способы удовлетворения потребностей людей. Но если эта взаимосвязь рушится (а это и происходит в застой) не только экономика, но и общество начинают трещать по швам. И никакие духовные скрепы тогда не спасут.
Видно, и впрямь у России особый путь: быть не умной и богатой, а гордой, великой, но нищей. Правда, велики мы только ракетами да территорией, которая, как недавно пошутил президент Путин, не имеет границ…
Игорь ОГНЕВ
