Первое ощущение жизни я получил от приступа голода. И, почуяв запах хлеба, пополз, но не было ничего и никого – был только запах, и ... провал в сознании.
У нас была полная и дружная семья. Две мои сестренки были моими ангелами-хранителями. Жили мы в большом рабочем бараке без всяких удобств. А наш город Ижевск слыл оружейной кузницей России, так сложилось исторически. Его автомат Калашникова известен во всем мире.
Детство наше протекало под пушечную канонаду, пулеметные и автоматные очереди. С началом войны в городе ввели военное положение – это означало суровое выполнение всех требований времени.
Отец работал на оборонном заводе и так редко бывал с нами, что моя детская память его не помнит. Он месяцами неотлучно был на производстве, а когда ему разрешали, приходил домой и, увидев троих голодных детей, сразу же отправлялся в деревню за продуктами. Возвращался домой полураздетый, ведь расплачивался он снятой с себя одеждой.
А мама, как птица, прикрывала нас от невзгод своими крыльями, готовая на всё ради детей. Неподалеку жил директор завода, у него была большая семья и горы белья. Матушка стирала эту гору с утра до вечера. В доме у директора, как говорят, полная чаша, но оплата за труд была скудной. Сытый голодного не разумеет. Мама приносила пайку, делила на троих, а сама оставалась голодной. Вдобавок ко всему в самый тяжелый период войны я сильно заболел. Мать понесла меня в госпиталь, и военврач, осмотрев, вынес суровый вердикт: «Мальчик не жилец». Однако, подумав, сказал, что, возможно, поможет укол пенициллина, но у него приказ – только для раненых.
Какие небесные силы вмешались, или это подвиг военврача, мне неизвестно, но приказ был нарушен. И жизнь моя продолжалась. Сестренки научили меня петь популярные тогда фронтовые песни. И когда приходили с работы соседи, я пел для них. Не профессионально, конечно, но эмоционально и вдохновенно. И светлели лица уставших людей. Они улыбались. Ведь детский лепет, как щебет птиц, божественно прекрасен.
Между нами и взрослыми установилась духовная связь. Мы нужны, необходимы были друг другу. Становились одной огромной семьей, где нет лжи и зла, где торжествует любовь.
Вечерами ребятишки собирались в кружок в тихом темном углу (в городе была светомаскировка) и рассказывали друг другу сказки. И находились такие талантливые рассказчики, что наши души летали то в небесах, то опускались в тартарары. Было так интересно и увлекательно. Но сказки кончались, и мы возвращались в реальность с ее радостями и печалями.
И вот наступил тот день, или, точнее, ночь. Я спал глубоким сном, когда крепкие руки отца подхватили меня и вынесли на улицу. Я открыл глаза – о чудо! Ночное небо было расцвечено громадными разноцветными гроздьями салюта. Они медленно и величественно опускались с большой высоты, освещая пространство вокруг голубым свечением. Это божественное небо извещало о победе над тьмой. Это действо, это чудо завораживало и потрясало всю мою детскую сущность и оставило яркий свет в памяти. А что делалось в нашем большом бараке: шум, гам, крики радости, рыдания! Все слилось, смешалось в единый могучий порыв. Это была... По-бе-да!
И возвращались с войны солдаты.
Я играл в коридоре барака и, пыхтя, толкал перед собой табурет, изображая танк, а себя – танкистом, ведь мне шел уже четвертый год. Мимо стремительно прошагал военный и постучал в крайнюю дверь, где жила молодая женщина. Эту комнату накануне обворовали: не залезая, через окно, крючьями вытащили последнюю одежонку. Женщина была в шоке. И вот стук в дверь – и на пороге ее молодой и здоровый муж-офицер. Диво дивное! Как она бросилась к нему на грудь! Со слезами и восторгом обнимала своего долгожданного, любимого. И жизнь вернулась и осветила ее жалкую каморку. Утром я увидел соседа с полотенцем на плече у умывальника, веселого и довольного. Мы, ребятня, как стая воробышков, сопровождали его, дядю Сеню, везде, где он появлялся. То был не последний и не единственный миг моего счастья... Это случилось после запуска первого искусственного спутника Земли. Вечером мы пришли всем классом на самую высокую горку в поселке и с затаенным дыханием ожидали появления в вечернем небе той самой первой нашей звездочки. И вот она появилась среди вечных звезд, маленькая, живая, только что рожденная и уже любимая нами. Мы прыгали от восторга, кричали «Ура!» и обнимались. Как радостно было ощущать гордость за свою страну, за наш талантливый народ, за нашу новую, уже мирную победу. И это при том, что на местах былых сражений стояли еще «разбитушки», доты, дзоты, окопы и всякий военный хлам.
А через несколько лет, по воле солдатской судьбы, я оказался там, где ковалась и свершилась новая космическая победа, еще более грандиозная и масштабная по значимости. И я снова оказался свидетелем и очевидцем этих свершений. Такова уж моя планида.
Время не стоит на месте, и все меньше остается тех, кто создавал, кто участвовал в свершении этих побед, и тех, кто был свидетелем и очевидцем. И молодым надо знать, какой ценой оплачены эти победы, и хранить память о тех, кто принес самое дорогое на алтарь Отечества.
