или как смягчить синдром беспомощности
В прошлый раз (№126 от 1 октября) я рассказал о попытках привлечь на Дальний Восток 3 млн россиян, посулив им по бесплатному гектару земли. По мнению многих экспертов, такими экстравагантными мерами эффективность территории к показателям Аляски или Канадского Севера не приблизить.
Однако сказанное вовсе не означает, будто для достижения такой цели не существует иных способов. Об этом я и хочу рассказать, а точнее, пересказать идеи талантливого сибирского ученого-экономиста Юрия Воронова, кстати, моего бывшего коллеги по работе в 70-х годах в журнале «ЭКО».
Для начала вот такая картинка. В 2012 г., который объявили неурожайным, на юге Западной Сибири получили с гектара в среднем около 8 ц. Для сравнения: в северных провинциях Китая средняя урожайность в том же году оказалась вчетверо выше. А ведь условия земледелия там не лучше, чем в Алтайском крае и Республике Алтай, Омской, Новосибирской, Кемеровской и Томской областях. Кстати, до революции в Сибири с гектара получали 13 ц/га.
У столь разительного отставания, по мнению Воронова, несколько причин. Сельскохозяйственное производство у нас, по сравнению с коварной Америкой, в 5 раз расточительнее по энергоемкости, в 4 раза – по металлоемкости, а по производительности труда Россия отстает в 10-13 раз. И самое грустное в том, что страна наша не имеет внутренних возможностей это отставание ликвидировать.
Например, сеялки сибирского производства, в чем-то лучшие в стране, внешне похожи на китайские. Разница в том, что в китайских полно электроники, а в наших её нет вообще. А электроника необходима для точного сева. Семена должны лежать на равных расстояниях друг от друга, да еще и рядом с удобрениями. Ещё электроника заставляет сеялку формировать между бороздками гребень, и зернышки тогда укладываются в его середину, выше борозды. В этом случае всходы появляются на две недели раньше, что заметно повышает урожаи. Кроме того, нашим аграриям нужны не отдельные машины, даже хорошие, а цельные технологические системы. Но в нынешних условиях машиностроители вкладывать деньги в их создание не рискуют.
Другая причина позорного отставания агрокомплекса лежит в иной плоскости. Вернусь в 2012 год: хотя он был объявлен неурожайным, однако именно в этот сезон экспорт пшеницы из России вырос на четверть! Как-то концы с концами не сходятся. Разгадку нужно искать в липовых прогнозах урожайности по методу пальцем в небо. Руководитель Новосибирского облстата А. Кисельников говорит: «Сколько на самом деле произведено и имеется в стране на данный момент зерна, точно не знает никто, может быть, Господь Бог». («ЭКО» № 3 за 2013 г.) Фокус в том, что прогнозы грядущего урожая по сей день – это нечто из разряда цирковых номеров. Когда крестьяне после 1917 г. не приняли советскую власть, чиновники решили измерять урожаи на корню, поскольку амбарное зерно утаивалось. Разработали фантастические методики. Статистикам вручали рамку со сторонами в 1 метр. Её швыряли на поле так, чтобы рамка падала случайно. Колоски внутри неё собирали, извлекали зерна и делили на три кучки по размерам. В каждой определяли средний объем зернышка, используя специальные формулы. Ну а Москва спускала на места утвержденную на текущий год среднюю плотность одного зернышка! В результате высчитывали объем урожая.
Нынче положение чем-то похожее, только без рамок. Статистики рассылают аграриям разные формы, а заполненные анализируют. Урожайность культур сопоставляют в длительной динамике. В случае сильных отклонений выясняют причины, респондентов просят уточнить данные.
Однако на основе рассказов аграриев невозможно получить достоверную информацию о собранном зерне и урожайности, утверждает Воронов. Это главная коммерческая тайна крестьян. Они если не воют с государством, то не верят ему примерно так же, как в канун коллективизации 30-х годов. Причин более чем достаточно. Одно внезапное и резкое повышение страховых взносов убрало около 300 тыс. индивидуальных предпринимателей. А ведь огромная их часть работала в селах или в тесном контакте с крестьянами. Добавлю, что государство, почище слона в посудной лавке, вмешалось в экспорт зерна, установив, на основе ошибочных прогнозов урожая, «драконовскую», по выражению Андрея Сизова, исполнительного директора аналитического центра «СовЭкон», экспортную пошлину на пшеницу. Ее сохранение означает потери растениеводства в 34 млрд руб. только в текущем году. Для сравнения: субсидий на полевые работы в текущем сезоне выделяют почти вдвое меньше. Да еще страна потеряла свои ниши на мировом рынке, и не факт, что их удастся вернуть. Последняя новость. На инвестиционном форуме в Сочи Герман Греф заявил: при существующем законодательстве нет никакой возможности сделать малый бизнес прибыльным. И что, такому государству крестьяне доверят самое сокровенное?
Между тем вычисление ежегодных сборов зерна – это главное условие стабильного развития рыночной экономики. Воронов прекрасно знает, о чем говорит. Еще в конце 80-х ему поручили возглавить рабочую группу, создавшую сибирскую товарную биржу, которая успешно проработала более шести лет. Потом экономист вместе с британскими специалистами участвовал в создании Московской товарной биржи. Однако вскоре высокое начальство охладело: креп госкапитализм. Англичане же помогли становлению бирж в Казахстане, где они эффективно работают по сей день, не в пример жалким российским. Наши власти самонадеянно утверждают, будто биржи успешно подменяются другими механизмами: например, компенсацией колоссальных убытков аграриям и госзакупками зерна. Однако в первом случае предварительные заявки урезают в разы, а при зерновых интервенциях административно установленные цены отличаются от реальных, как небо – от земли. Слишком многие в стране заинтересованы в этих финансовых потоках: чем они мутнее, тем крупнее рыбу можно выудить. А то, что при этом разоряются крестьяне – ну что ж, это неизбежные издержки рынка...
Примерно такая же история с прогнозированием урожаев. После фиаско с Московской биржей Воронов участвовал в организации кафедры землеустройства в Сибирской геодезической академии. Была надежда наладить прогнозы урожаев в Западной Сибири по космическим снимкам. К тому времени уже появилась общеевропейская система прогнозирования на базе 16 специализированных спутников. В ЕС вскоре научились выплачивать компенсации фермерам, если кто-то на конкретном поле не посеял ту культуру, цена которой могла упасть. В Китае аналогичная система работала на базе 4-х спутников. Даже Зимбабве арендовала у французов спутниковый канал для этой цели! А в России как не было ничего, так и нет по сей день. В безденежье прозябают несколько групп энтузиастов, да фантазеры прогнозируют урожай по звездам. «Мое начинание на кафедре, – говорит Воронов, – провалилось из-за полного отсутствия интереса геодезистов. Мне пришлось перейти на работу в Новосибирскую торгово-промышленную палату и время от времени заводить разговоры с местными агроначальниками и депутатами о том, что неплохо бы компенсировать хозяйствам за отказ сеять пшеницу севернее Транссиба».
Зачем я описываю эти сюжеты? Все за тем же: Россия самостоятельно не в силах одолеть ни технологическое, ни организационное отставание даже от Китая. И Воронов предлагает опять же глобальное решение, которое напрашивается само собой. Земли юга Западной Сибири, Восточного и Северного Казахстана, а также западных районов Китая – это единый зерновой клин, только разделенный тремя госграницами. Размеры этого клина – 40 млн гектаров. Это вам не тот клочек, который сулят власти Дальнего Востока! Если интегрировать эти земли и на базе современных технологий получать вполне реальный урожай в 30 ц\ га, то можно ежегодно собирать по 120 млн т. Напомню, что стомиллионный урожай в России считают за счастье, которое выпадает крайне редко. А если учесть методики счета, то и редкость сомнительна.
Чтобы реализовать идею Воронова, нужно создать трехсторонний консорциум, выступающий мировым центром производства зерна для всего евразийского континента. Выгода России в том, что посевные площади остаются в собственности нынешних владельцев. С фермерами и хозяйствами заключаются контракты, расплачиваются с ними не только после сбора урожая, но и по объемам выполненных работ.
Функции консорциума делятся на две части. Первая, организационная, поначалу может сводиться к обмену сельхозтехнологиями. Должен появиться единый семенной фонд, единая система сельхозмашин и технологий, согласованы режимы, объемы и методы внесения удобрений. Вторая функция – создание единой системы поставок зерна на мировые рынки. Для этого необходима проработка логистики для евразийского континента, включая порты, независимо от их национальной принадлежности. (Как тут не вспомнить об идее свободного порта, о чем говорили на ВЭФ!) Такой проект, по мнению Воронова, сопоставим по масштабам со строительством Суэцкого или Панамского каналов, существенно изменивших мировые рынки.
Консорциум может представлять объединение не только торговых, но и производственных фирм, интернациональные мехотряды которых будут проводить посевные и уборочные кампании по единому для трех стран графику. Другие фирмы могут перерабатывать сырье и продавать продукцию под единым брендом. Сибирско-казахстанско-китайский зерновой клин имеет все шансы стать основным центром регулирования цен на мировом рынке зерна.
Андрей Сизов, которого я цитировал выше, и другие эксперты говорят о начале второй фазы так называемого экономического суперцикла, продолжительность которого измеряется 30-50 годами. Характеризуется он, прежде всего, полярным изменением цен на мировых рынках. В то время как нефть подешевела вдвое, а медь – на четверть, зерновая культура № 1 в мире – кукуруза – чуть-чуть, но подорожала. Основная зерновая культура для России – пшеница – выглядит тоже прилично. Близки к уровням годовой давности и цены на живой скот, говядину. Если учесть наступление зеленой энергетики, то спрос на углеводороды к концу этого суперцикла будет падать, а нефть и газ станут значительно дешевле. Прогнозы показывают, что торговля зерном будет не в пример выгоднее. Так что появление зернового клина, о котором говорит Воронов, для России стратегически важно. Правда, заключает экономист, создание консорциума возможно при соблюдении основного условия: появления в России такой же, как в Китае и Казахстане, сети специализированных зерновых бирж, которых нельзя подменить интервенциями, статистическими формами и предсказателями урожаев по звездам.
И последнее. Воронов напечатал свою статью в «ЭКО» в 2013 году. Однако чиновники сами пишут статьи о том, в какой тупик они завели экономику, а вот статьи экономистов, предлагающих надежный выход из этого тупика, им не интересны...
