Они поднимались по лестнице не спеша, ибо ноги-то уже немножко не те. Особо летать не можно, да и это понятно: младшему из гостей за шестьдесят. На входе их встречал лихой баянист в форме бойца Красной армии и что-то наигрывал из мелодий времен войны.
В Тюменском Домжуре собирались ветераны журналистики. Не все, лишь те, кто смог приехать или прийти. Ну, и примкнувший к ним автор этих строк. Это была не просто встреча коллег, это была акция под названием «Дети войны».
Даже сегодня, когда на минуту прикроешь глаза, вспоминая события дня минувшего, нет-нет да и вспыхнет неизвестно почему картина незабываемая – люди, людской поток, море людское, разливающееся по улицам и площадям, люди, несущие портреты тех, кого, в подавляющем большинстве случаев, уже нет с нами. Портреты отцов, братьев, сестер, матерей, дедов и бабушек, да, бабушек, воевавших в Великую Отечественную, тащивших неподъемную ношу тыла, заслуженно награжденных, победивших и пропавших, сгинувших в немом безответном времени.
В Домжуре портреты не несли, их показывали в зале, где собрались все пришедшие и куда подходили все новые и новые гости. Впрочем, какие они в Домжуре гости? В общем, в тесноте, да не в обиде. По идее инициаторов, каждый пришедший непременно должен был найти в своем домашнем архиве драгоценные фото дорогих ему фронтовиков и тружеников тыла и рассказать о них собравшимся. Рассказать о судьбе, о жизненных дорогах, детских впечатлениях о годах войны – кто застал эти годы, о вкусе и запахе той эпохи.
И они рассказывали и показывали портреты дорогих их сердцу людей. Многих из собравшихся я знаю хорошо, а со многими, с кем тесно не сталкивала журналистская стезя, знаком шапочно. И вдруг они, как правило, скромные и не сильно говорливые на общих встречах, стали открываться с совершенно неожиданной стороны. Великое красноречие снизошло на них, когда они рассказывали, как собирали в поле колоски, как десятилетними пацанами запрягали буренок, чтобы пахать заскорузлую землю, как стояли на снарядных ящиках девчонки, будущие мамы более молодых из нас, и точили снаряды на токарных станках. Это биография и моей мамы тоже. Все для фронта, все для победы! И письма, письма с фронта… Их мало, они бережно хранились в домашних старых комодах, шкатулках, потертых папках с тесемками. И в каждом втором письме – стихи. СТИХИ! Не о войне и атаках, а о доме, послания дочурке или сыну, любимой жене. Эти стихи нельзя судить строго, их писали не профессионалы, а простые солдаты, их писали душой и сердцем, которое, возможно, спустя полчаса во время затяжного боя будет разорвано тупым раскаленным осколком…
Дети войны…Вернее, довоенные дети, что всю войну засыпали и просыпались с одной мыслью: когда же папа или мама вернутся домой? Счастье выпало далеко не всем. И послевоенные дети, кому несказанно повезло – война пощадила их родителей. Война не рожает детей, она их убивает. Поэтому дети войны – это дети вопреки войне. Дети назло войне. Акция в Домжуре – это лишь малый ручеек, который впадает в великую реку под названием НАРОДНАЯ ПАМЯТЬ.
