«Пусть всех имён не назову,
Нет кровнее родни.
Не потому ли я живу,
Что умерли они?»
Абрам Матвеевич Темник… Это имя – в списках Героев Советского Союза среди 15 других, «рожденных» 1-м Тюменским военно-пехотным училищем. И первоначально узнаём о нём из отчёта о работе училища при его расформировании в июне 1946 года, подписанного его начальником полковником Н.Н. Якимовым. Но эта справка Центрального архива Министерства обороны была востребована много позднее, а потому и сведения не были преданы гласности своевременно.
Официально имя Темника появилось на страницах нашей прессы лишь в октябре 2010 года. Поводом для дальнейших поисков сведений о Герое послужило сообщение по московскому радио отставных израильских генералов, приехавших в Россию в связи с подготовкой к 70-летию Победы и упомянувших о его подвиге. Занялась этой работой бывшая руководитель музея ТВПУ Лариса Павловна Бодрова.
Из архивных документов, мемуаров военачальников и соратников мы узнали очень многое об Абраме Темнике.
Не мог оставить равнодушным и рассказ о двоюродном деде его внука Александра. Это поистине потрясающие страницы боевой биографии Героя.
А теперь – отрывки из очерка Александра Темника «В ушах звенела тишина» о героизме, патриотизме, самопожертвовании истинного патриота Отечества – Абрама Темника.
«Закопченное берлинское небо открывало окна, сквозь которые ласково улыбалось почти майское солнце.
Окровавленный циферблат командирских часов показывал 10.47 утра 29 апреля 1945 года.Жить оставалось меньше суток.Комбриг не чувствовал боли. Сознание еще отказывалось верить в происшедшее, и первые мгновения после взрыва были безболезненными. Необычная легкость скоро пройдет, и разорванные внутренности скрутят сознание во все уменьшающуюся черную точку, но это чуть позже. А пока первые секунды звенящей тишины почти божественны…
...Комбриг смотрел на солнце, и оно не слепило. Это не показалось ему странным. Мысли начали крутиться вокруг одного: ради чего он жил, и что после него останется в памяти близких ему людей…
Он еще не знал и уже никогда не узнает, что через месяц, 31 мая 1945 года, Указом Президиума Верховного Совета СССР ему будет присвоено звание Героя Советского Союза. Что до Великой Победы, ради которой он сейчас прощался с солнцем, оставалось ровно десять дней. Он еще не знал, что будет похоронен в центре Берлина, у Бранденбургских ворот, на самом видном и почетном месте, и живые цветы будут всегда лежать у подножия его памятника, а потомки будут гордиться своим отцом и дедом. Он еще не знал, что в его честь назовут улицы в городах…
Полковник просто понимал, что до рейхстага оставалось меньше километра узких берлинских улиц, на которых его заблокированные теснотой танки стали легкой мишенью для обезумевших солдат – когда-то позади и когда-то впереди сильной немецкой страны, а пока – загнанного в угол и умирающего в агонии страшного фашистского зверя.
Полковник понимал, что его бригаде доверено одно из девяти красных знамен, которое должно быть водружено над рейхстагом одной из девяти групп, первой туда прорвавшейся…
Комбриг вспомнил очень серьезное лицо командующего танковой армией М.Е. Катукова при их последней встрече:
– Получен приказ командующего фронтом Г.К. Жукова о создании специальной группы, которой будет поручено первой ворваться в Берлин, захватить два правительственных аэродрома Адлерсхоф и Темпельхоф и не допустить вылета с них руководства рейха. Затем эта группа должна будет первой подойти к рейхстагу и удерживать там плацдарм до подхода основных сил. Вашу кандидатуру руководителя группы одобрил лично Верховный…
Тут командарм первый раз улыбнулся:
– Товарищ Сталин помнит вашу ночную прогулку по Польше…
…Щуплый, черноволосый, но уже с пробивающимися усами, которые со временем станут его тайной гордостью и по которым его на многих черно-белых фотографиях легко будет спутать с Вождем…
Они действительно иногда очень похожи на фотографиях. В зависимости от ракурса…
Военное училище окончено, и армейская жизнь захватила молодого офицера полностью. Бурное время «очищает» кадры и освобождает одну должность за другой. Мало кто тогда сомневался, что все законно и правильно. ...А вскоре и Халхин-Гол, где молодой майор принимает под командование танковый полк…
…Начало тошнить и темнеть в глазах. Солнце из ласкового и приятного стало бурым и тяжелым. Сознание теряло концентрацию…
…комбриг понимал, что надо выбивать противника из квартир и с крыш прилежащих домов, иначе бригада будет уничтожена… решение пришло почти сразу… всем офицерам надеть чистое белье и парадные кители!.. Сначала его приказ не поняли. Смысл дошел через несколько минут. Все ясно осознали, что они идут на смерть. И все ясно осознали, что в сложившейся ситуации другого выхода просто нет… Приказ может быть выполнен только ценой смерти…
Интересно устроен человек. В минуты смертельной опасности у него исчезает инстинкт самосохранения, если он защищает самое дорогое для себя. Сегодня мы, такие умные и просвещенные, понимаем, что самое дорогое для человека это его семья, тыл, если хотите, прайд – по аналогии с природой. И это не кажется странным. А для тех солдат Великого Сражения самым дорогим была Родина, которую они защищали от захватчиков. И мало кто тогда задумывался, а тем более понимал, почему так сложилось…
За Родину! Этот призыв отодвигал инстинкт самосохранения далеко, очень далеко в глубь сознания…
...Команда высших офицеров бригады в парадных кителях с орденами и с автоматами начала, применяя современную терминологию, «зачистку» окружающих зданий. Комбриг лично возглавил штурмовую группу. Рейхстаг был в зоне прямой видимости, но разблокировать улицу для сгрудившихся танков под снайперским огнем и противотанковыми фаустпатронами было невозможно. Танки горели. Танкисты выскакивали и попадали под прицельный огонь. Офицеры взялись за смертельную работу.
Вид парадных мундиров, полных к концу войны орденов и медалей, производил на обезумивших солдат вермахта впечатление «психической» атаки Первой мировой. Этого легкого шока офицерам было достаточно, чтобы уничтожать противника и освобождать путь к цели… Первый квартал был очищен…
… Сознание уходило. Ему на смену начала приходить боль. Огненная боль. Комбриг не видел, что взрывом фаустпатрона при перебежке из одного здания в другое ему вырвало живот…
… Он с трудом попробовал сконцентрироваться… На память пришла операция на Висле, когда еще только назначенный командиром танковой бригады подполковник «пристроил» один из своих полков в хвост отступающим немецким танкам и под покровом ночи вместе с ними, «одним целым», не зная ни паролей, ни направления бегства немцев, оторвался от своих основных сил более чем на 500 км.
Утро в глубочайшем тылу отступающих немецких частей было сродни сюжетам Кафки. Связи нет. Максимальная дальность радиосвязи того времени – 150 км. Топливо в танках на исходе. Ошалевшие немцы с рассветом начинают приходить в себя и глазам не верить от обилия красных звезд на «своих» танках.
Решение опять пришло мгновенно. Комбриг дает команду вступить в бой – и через час отчаянной драки захватывают склады ГСМ. Путь назад они пролетели на одном дыхании, расчистив «клин» для наступающих частей.
Об этой суперафере доложили Верховному. Сталин посмотрел личное дело и, отложив трубку, произнес:
– А этот полковник лих.
– Подполковник, товарищ Сталин, – осмелился поправить его Поскребышев.
– Нет, полковник. Оформляйте приказ!
…Боль накатывала волнами. Причем каждая последующая волна была сильнее предыдущей. Полковнику казалось, что время остановилось, хотя на самом деле прошло несколько минут.
…Среди танкистов повис крик: «Командира убили!..» Слезы, гнев, отчаяние, любовь к комбригу – какой из этих компонентов оказался решающим? Но взрыв дикой энергии, ненависть к врагу и звериная злоба сделали свое дело – бригада с мясом вырвалась из смертельного затора и рванула вперед…
Овеянная вечной славой и омытая кровью своих героев, 1-я танковая бригада выполнила поставленную перед ней задачу и позже вошла в состав знаменитой Таманской дивизии. Комбрига отвезли в госпиталь. Солнце уже не светило, но жизнь держалась в крепком теле офицера еще почти сутки.
Так погиб мой двоюродный дед, Герой Советского Союза, командир 1-й гвардейской Чертковской, дважды ордена Ленина, Краснознаменной, орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого танковой бригады 8-го механизированного корпуса Первой танковой армии, гвардии полковник Абрам Матвеевич Темник. Ему было 37 лет. Его памяти и памяти всех, отдавших свои жизни ради спасения будущих поколений от звериного лика фашизма, посвящается.
С праздником Победы всех нас! И никогда не забывайте о Солдатах этой Победы!»
Справка: Темник Абрам Матвеевич родился в 1907 году на Украине в селе Черниговка Запорожской области в семье рабочего.
С 1929 года служил в Красной Армии. Закончил Московское военно-политическое училище, а позднее Высшие военно-политические курсы и Академию бронетанковых войск.
Участник боёв с японцами на р. Халхин-Гол в 1939 году, за что награжден орденом Красного Знамени.
После военной кампании прибыл в Тюмень вместе с 600 участниками этих боёв во вновь образованное 1-е Тюменское военно-пехотное училище, как свидетельствует официальная запись, «на должность заместителя начальника отдела политпропаганды», где и служил до июня 1941 года. С этого времени – на фронтах Великой Отечественной войны. Участник Сталинградской и Курской битв, освобождал Польшу.
