А государство приберёт…
На прошлой неделе руководители ведущих компаний финансового рынка направили президенту Путину открытое письмо. Они просят сохранить накопительную часть пенсионной системы и пишут, что в противном случае страну ждут «серьезные негативные социальные и экономические последствия». Об этом же просит президента и Ассоциация профсоюзов бюджетников.
Напомню, что государство уже заморозило, а по сути изъяло 250 млрд из накопительной части за прошлый год. Тогда глава Минфина Силуанов сделал скандальное заявление, что деньги эти пошли на Крым, но потом оправдывался, будто его неправильно цитировали. Но в июле заверял, что больше это не повторится. В ведомстве заявили, что от продления моратория экономика «недосчитается» около 700 млрд руб., а это приведет к падению роста ВВП на 1%.
Но это, видимо, не весомые аргументы. И социальный блок правительства настаивает: накопительную часть нужно ликвидировать вообще, люди пусть копят на старость добровольно, а вся пенсионная система должна быть страховой. То есть финансироваться из бюджета. Налицо очередная распря в правительстве.
Формальный повод ликвидировать накопления вице-премьер Голодец видит в том, что негосударственные пенсионные фонды (НПФ) неэффективны: дескать, накопительная часть за год приросла всего на 4,7%, тогда как страховая — на 8%. Эксперты усмотрели здесь как минимум некомпетентность, а как максимум – подтасовку.
– Эти показатели просто нельзя сравнивать, – парирует Евгений Якушев, председатель совета директоров НПФ «Европейский пенсионный фонд». – Страховая пенсия индексируется из федерального бюджета, и её теоретически можно хоть удвоить, а затем говорить, что накопительная система работает в двадцать раз менее эффективно. Также нельзя оценивать результаты НПФ за один год. Непонятно, наконец, откуда взята доходность в 4,7% – по данным ЦБ, в среднем она составила 6,9%.
Наконец, принят закон об акционировании НПФ, и после завершения он гарантирует им возврат замороженных средств за второе полугодие 2013 года. Иначе закон нарушат. Но, видно, и противозаконные действия – не тот аргумент…
Дискредитация накопительной системы началась после того, как за один год на нее перешли около 10 млн. То есть больше половины людей, имеющих право. Это вызвало панику в социальном блоке – они поняли, что люди не принимают их пенсионную реформу. Напомню, что эта реформа – кстати, уже третья – расчеты будущей пенсии в живых рублях заменила абстрактными баллами, и в формулах не то, что пенсионеры, но и сами чиновники изрядно путаются. Мало того, невозможно даже прикинуть, на что человек может рассчитывать, поскольку цена балла каждый год будет меняться в зависимости от состояния дел в экономике. Ну а здесь у нас полный туман.
Словом, люди поставили разработчикам псевдореформы жирную двойку. Об этом говорит августовский опрос Фонда общественного мнения. Большинство (52%) людей 1967 года рождения и моложе предпочли накопительную систему, и лишь 20% – распределительную. Лишь 12% полагают, что отмена накопительной компоненты скажется положительно, однако вдвое больше (24%) ожидают отрицательного эффекта. Вот цитаты из ответов: «бред»; «это ужас»; «обалдели, очень отрицательно»; «на государство нет надежды»; «правительство нас не спрашивает», «опять грабеж»; «ищут опять, как забрать наши деньги».
Уместен вопрос: почему так легко отобрать у людей накопления и раздать невыполнимые обещания? Во-первых, потому, что есть иллюзия безответственности. Ведь негативные последствия далеки: накопления предназначены людям относительно молодым. А слугам народа пенсия начисляется по особым правилам. Например, бывшие депутаты Госдумы имеют право добавить к ней 55% своей зарплаты. Во-вторых, закон не защищает права будущего пенсионера. Он может сколько угодно копить в Пенсионном фонде, однако пока его деньги не попадут на индивидуальный пенсионный счет, они являются государственными, и человек не имеет полного права собственности на свои кровные. Такой статус пенсионных накоплений поощряет изымать их под любыми предлогами, что и происходит.
Но, может, существующая страховая модель вовсе неплоха? Может, не стоит стулья ломать? Увы, это классическая пирамида, за организацию которой, кстати, на простых смертных теперь заводят уголовные дела. Суть в том, что сегодняшним пенсионерам платят за счет тех, кому на заслуженный отдых еще нескоро. Такая пирамида устойчива, если население растет. А в России оно, вопреки восторженным рапортам о мудрой демографической политике, сокращается. По данным Росстата, если сегодня на пятерых работающих приходится четыре пенсионера, то уже через 8 лет это соотношение составит 1:1. И то – по самому оптимистичному сценарию. В этой ситуации дай Бог не усохнуть пенсиям, а уж об их увеличении лучше и не мечтать. Скорее всего, не за горами день, когда россиянам увеличат возраст выхода на пенсию.
Сегодня средняя трудовая пенсия просто мизерна: 11,6 тысячи. Она замещает зарплату на 37%, а к 30-му году коэффициент упадет до 25%, хотя правительство обязалось поднять его до 40. Для сравнения: в Словакии, Румынии и Латвии коэффициент замещения 72%, в Венгрии – аж 104%. А государства, отказавшиеся от накопительной составляющей, уже столкнулись с серьезными последствиями для экономики: нет длинных денег на инвестиции.
Да, распределительные системы действуют в Германии, Франции, что усердно пропагандируют наши реформаторы. Однако при этом они умалчивают, что в этих странах очень развиты корпоративные программы. Например, в Германии пенсию от предприятия получает примерно половина пожилых (в России – лишь 4%). Эксперты предупреждают: без системы пенсионных накоплений – прозрачной и хорошо регулируемой – старшее поколение россиян, особенно средний класс, в старости обречено на нищету.
Но вице-премьер Голодец ратует за то, чтобы люди добровольно копили на старость. Реальна ли такая альтернатива? Большинство экспертов её отрицают. Во-первых, у россиян сильна вера в мудрого царя-батюшку. А во-вторых, зигзаги пенсионной реформы не вдохновляют самую продвинутую часть общества верить благим намерениям, звучащим как официальные фанфары. Но как дополнительная компонента, вместе с накопительной частью и корпоративными программами, добровольные взносы при обязательной поддержке государства вполне реальны. Проблема одна: такая задача не по зубам реформаторам, которые за 20 лет так и не смогли создать и запустить понятную и справедливую пенсионную систему.
Нынешняя коллизия осложняется тем, что во всем мире пенсионные фонды – источники длинных инвестиций. И чем больше к ним доверия в обществе – тем надежнее чувствует себя бизнес. Беда в том, что и этот опыт не для России писан. Тем более что международные рынки капитала, судя по всему, для нас закрыты на срок, который никто не рискнет угадывать. Остается только внутренний финансовый рынок, но и здесь не разбежишься. С начала года Минфин продал облигаций федерального займа всего на 132 млрд руб. при плане 450 млрд. Нет никаких гарантий, что до конца года план будет выполнен. Эксперты напоминают, что изначально планы и вовсе были наполеоновские: занять в 2014 году на внутреннем рынке более 800 млрд, в том числе в первом квартале — 275 млрд. Хотя бизнес как никогда нуждается в деньгах, однако мало кто верит в рубль и ясную перспективу. А потому, остерегаясь рисков, готовы покупать «длинные» облигации лишь при доходности в 10%. Это в 4-5 раз выше нормальных ставок. Уникальность ситуации в том, что лишь чуть меньше 10% выросла доходность и по коротким трехмесячным займам, что говорит об угрожающих рисках. На такие щедроты Минфин не готов раскошеливаться, а потому несколько раз переносил аукционы. Редкая ситуация на рынке государственного долга, казалось бы, неминуемо и серьёзно озаботила бы власти: валовой внутренний продукт вырастет нынче не более чем на 0,5%, если это, конечно, рост. Однако последний комментарий премьера Медведева газете «Ведомости» дышит невозмутимостью: «Экономика находится под воздействием не только внешних шоков, но и структурных перекосов. Мы ориентировались на значительно более высокие темпы роста, сейчас мы исходим из того, что экономика вырастет в этом году на 0,5%, может, чуть больше. В следующем году – около 1%. Это мало, не очень хорошо. Но и мир находится в довольно сложном положении».
Ну что ж, будем радоваться тому, что у соседа собака сдохла…
Остается одна палочка-выручалочка: рост доллара. Глава Минфина Силуанов говорит, что каждый рубль приносит бюджету 90 млрд дополнительных доходов. С начала года «зеленый» потяжелел почти на 5 руб., дотянув до средней цены в 35 руб. Нынешний бюджет верстался из расчета 35,5 руб./$, так что есть куда падать, но резервы эти сиюминутные. Бюджет на следующий год считали, исходя из среднего курса 37 руб./$, а эксперты прочат 40-41 рубль. Вот такая примитивная бухгалтерия. Она, разумеется, не учитывает, что девальвация национальной валюты тянет за собой инфляцию, которую каждый россиянин ощущает на своем кошельке.
Имея такую картину, нужно обладать сверхъестественным оптимизмом, ликвидируя накопительную часть пенсионной системы: из-за этого только в 2015 г. экономика лишится почти 900 млрд руб. Правда, окончательное решение примут в середине сентября, и вице-премьер Голодец обещала, что оно «будет обсуждаться со всеми – и с профсоюзами, и с депутатами, и с широкой общественностью». Но в такой спешке остается одно: быстро проголосовать. Что, вероятно, и будет сделано.
