Почти семь лет моей жизни отдано Нижневартовску – сначала поселку, а с 1972 года – городу, который благодаря Самотлору получил всемирную известность.
Впрочем, исполнилось и давнее желание – жить в экстремальных условиях Крайнего Севера. Оно не подкреплялось какими-то меркантильными целями – заработать денег на машину, улучшить свое материальное благополучие. Эта мечта появилась еще во время учебы в Бугурусланском нефтепромысловом техникуме в конце 1960 года. Уже тогда Тюменская область явила миру свои богатейшие запасы черного золота и голубого топлива.
Сказать, что условия жизни и труда были в то время тяжелыми, значит, ничего не сказать. Это сейчас Нижневартовск выглядит вполне современным европейским городом, а в те далекие годы визитной карточкой самотлорской столицы были сплошные топи, непролазная грязь, полчища гнуса, балки да деревянные брусовые домики. Впрочем, об этом достаточно полно рассказали в своих воспоминаниях мои современники – Сергей Дмитриевич Великопольский, Эдуард Дмитриевич Бушмакин, возглавлявшие в разные годы городскую партийную организацию.
Поскольку инспекция труда тогда была «приписана» к профсоюзам, то разместился я в райкоме профсоюза нефтехимии, где председателем в декабре 1969 г. избрали Федора Семеновича Удовенко. Нельзя не сказать хотя бы несколько слов об этом замечательном человеке. К тому времени ему было 54 года. Участник Великой Отечественной войны, человек с активной жизненной позицией. Смелый, принципиальный, решительный. Поработав до очередной отчетно-выборной районной конференции, Федор Семенович затем возглавил кадровую службу во вновь организованном НГДУ имени В.И. Ленина.
Ему на смену по рекомендации райкома КПСС пришел молодой, энергичный буровик Игорь Михайлович Сосновских. Поработал он в райкоме профсоюза недолго и был переведен в один из вновь образованных отделов горкома КПСС заведующим. В этом году ему исполнилось бы 75 лет, но на земную жизнь Игорю Михайловичу было отпущено до обидного мало – не полных 65 лет.
После того, как кандидатура вашего покорного слуги, предложенная горкомом КПСС, у председателя облсовпрофа Меркулова «не прошла» (у него существовал твердый принцип, привнесенный с партийной работы: человека, побывавшего на выборной должности, ни в коем случае не брать снова), очередным председателем райкома профсоюза нефтяников избрали Николая Васильевича Прохорова, работавшего, как и предыдущий председатель, в Мегионской конторе мастером по буровому оборудованию.
Казалось бы, у власти диктатура пролетариата в лице единственной представительницы – КПСС, советская власть, защищает интересы трудящихся… Для чего еще какие-то профсоюзы? Тем не менее имели место нарушения, ущемляющие права трудящихся, подрывающие веру в законность. Кроме того, в компетенции профсоюзов находился, как сейчас модно говорить, весь блок социальных вопросов. По ряду позиций профсоюзы, начиная с «первичек» и вплоть до ВЦСПС, обладали правом контроля за деятельностью администрации предприятий, министерств и ведомств. Так что этот «придаток администрации», как некоторые несправедливо именовали
профсоюз, в ряде случаев такого «жару-пару» мог поддать, что мама не горюй!
Прохоров успешно справлялся с делами. Немало помогал ему в этом и защищенный тыл: семья – супруга Вера Алексеевна и двое детей. До Нижневартовска Николай Васильевич много лет работал на Сахалине, где судьба свела его отца с Виктором Ивановичем Муравленко. Так что специальность буровика Прохоров-младший выбрал, имея перед глазами пример отца – рабочего и руководителя – Муравленко.
Не ставлю себе целью описать в кратких воспоминаниях ту многогранную работу, которую проводил райком профсоюза. Скажу одно: эта общественная организация, руководимая вышеназванными персонами, принимала активное участие в освоении нефтяного края, хотя сами «нефтяные короли» после развала великой державы оказались совершенно «голыми», как в прямом, так и в переносном смысле.
Хочу упомянуть и имена некоторых председателей первичек, которых можно смело назвать соратниками Муравленко.
Баранников Пантелеймон Иванович, председатель профкома легендарной «Мегионнефти». Участник Великой Отечественной войны, он также активно участвовал в послевоенном становлении нефтепромыслов Краснодарского края. Нет, не зря доверил ему многосотенный рабочий коллектив «Мегионнефти» возглавить профсоюзную организацию! Сам из рабочих, «нахлебавшись лиха», Пантелей Иванович (так обычно к нему обращались) хорошо знал цену справедливости, а природные ум и сметливость подсказывали ему, как принять правильное решение. Оставив пост председателя профкома, он до пенсии работал мастером по добыче.
Атаян Михаил Герасимович – председатель бурового комитета не менее легендарной Мегионской конторы бурения. Я познакомился с ним в июне 1968 года, когда по инспекторской работе прилетел в Нижневартовск. В то время Атаян занимал сразу две должности: штатную – инженера по технике безопасности, и общественную – председателя буркома. Получалось, что он как бы сам себя и контролировал. Более основательно сотрудничество с Михаилом Герасимовичем продолжилось после перевода в Нижневартовск на постоянную работу в 1970 году. Не скажу, что Атаян был человек без единого «пятнышка», этим я погрешил бы против истины. Ему, как и всем людям, были присущи обычные человеческие слабости. Но когда дело касалось вопросов труда, быта и отдыха рабочих, он проявлял твердость и принципиальность. Как национальную черту отмечу широту его натуры и щедрость души, обязательность.
Однажды мне довелось присутствовать на совещании, которое проводил с буровиками Муравленко. Речь зашла об отсутствии какой-то задвижки, поставку которой записал себе в блокнот начальник главка. Этот эпизод говорит о том, что в процессе бурения (впрочем, как и в нефтедобыче) самая «мелкая» деталь имеет огромное значение, может нарушить эти процессы и даже остановить их. Атаян, кстати, тогда попросил Виктора Ивановича выделить несколько автомобилей для награждения победителей в соцсоревновании, и эта просьба была выполнена.
После совещания мне представилась возможность пообщаться с Муравленко. Я поблагодарил его за выделенную мне служебную машину УАЗ-452 («батон») взамен ГАЗ-66, основательно разбитой за четыре года в условиях бездорожья. Кратко проинформировал о состоянии условий труда на предприятиях главка, о росте травматизма на производстве и мерах по их недопущению в дальнейшем. В общей сложности около десяти лет знал я начальника Главтюменнефтегаза. Посчастливилось работать и рядом с его старшим сыном Валерием. Меня изумляли доступность и простота Виктора Ивановича, тактичность и вежливость в общении с людьми разного возраста и положения. Уверен, что наши «заклятые друзья» – американцы, пообщавшись с ним, сказали бы: «Чертовски классный парень этот Виктор Муравленко из станицы Незамаевской».
Листая пожелтевшие страницы протоколов пленумов и конференций Тюменского областного отраслевого профсоюза, снова и снова поражаешься масштабности тех задач, решение которых оказалось по плечу таким исполинам, каким был Муравленко. В 1967 году он был избран в очередной состав отраслевого обкома профсоюза и принимал активное участие в работе пленумов, конференций или же направлял для докладов и выступлений своих верных соратников В.Ю. Филановского, Е.И. Павлова, А.И. Якушеву.
Нельзя не отдать дань уважения первым трем председателям Тюменского отраслевого обкома профсоюза – Александру Михайловичу Шарапову, Сергею Степановичу Мелентьеву и Владимиру Васильевичу Горюнову. Они внесли свою лепту в освоение нефтегазовой целины. Не покривив душой, могу сказать, что это были замечательные, высоконравственные люди. Немалую часть своей жизни они посвятили профсоюзной работе. Всем им светлая и вечная память.
