Мы строили скрадок на тетеревином току. Скрадок для фотосъемки должен быть более основательным, чем для охоты, ведь сидеть в нем подчас приходится долго. Да и птицы для фотосъемки должны быть гораздо ближе, чем для выстрела. Строили из погибших в болоте березок и травы, взятой здесь же. Тут-то я и увидел обезглавленную тушку полевки, подвешенную на остром сучке березы. Выглядела она в точности, как на рисунке Формозова, замечательные книги которого много лет служат настольным руководством для начинающих натуралистов и охотников.
Не было сомнений, что проделка с полевкой – дело рук, точнее, клюва, серого или большого сорокопута.
Сорокопутом назвали птицу из-за того, что ее можно спутать с сорокой. Хотя похожим их делает лишь черно-белое оперение.
На латыни серый сорокопут называется Lanius excubitor, то есть палач. За что совершенно мирная с виду птица получила такое прозвище? Серый сорокопут, как волк в овечьей шкуре. За безобидной внешностью скрывается хищный нрав, который выдает лишь черная, как у Зорро, маска на глазах да крючковатый хищный клюв. Этим клювом, как острым топором, сорокопут обезглавливает свои жертвы, словно палач. Хоть основная добыча сорокопута – насекомые, он может поймать крупную полевку или птичку.
Сорокопут запасает пищу впрок. Особенно активно он занимается этим перед гнездованием, чтобы потом не тратить много времени на поиски корма. Вот тогда можно встретить в лесу жука, наколотого на острый сучок, а иногда и полевку. Все его жертвы обезглавлены, как в страшном старом романе. А в остальном очень даже симпатичная птица.
