Загадочный томский старец Федор Кузьмич до сих пор привлекает внимание ученых исследователей, писателей, о нем за 150 лет после его смерти написано огромное число статей и книг. Мое внимание к этому старцу привлечено со студенческих лет. На пятом курсе Томского государственного университета я подрабатывал в Томском педагогическом училище (читал курс лекций по основам философии). Училище стоит на месте разрушенного Богородице-Алексеевского мужского монастыря. Недалеко от него возвышалась гробница, накрытая мраморной плитой с вырезанным восьмиконечным крестом и надписью: «Здесь погребено тело великого и Благословенного старца Федора Кузьмича 20 января 1864 года». (В 1997 году была восстановлена часовня над могилой старца).
К тому времени мои познания о сибирском старце были скудны, я прочел незаконченный рассказ Л.Н. Толстого 1905 г. «Посмертные записки старца Федора Кузьмича», которые читатель принимал за подлинную исповедь старца.
Впервые рассказ был опубликован в журнале «Русское богатство» за 1912 г. Позднее мне попались воспоминания очевидцев, рассказавшие о том, что в 1850 году Толстой посетил келью старца на пасеке Латышева, село Краснореченское, и в течение целого дня беседовал с Федором Кузьмичом. Прочитанные мною книги Д.С. Мережковского об Александре Первом и В.К. Шильдера о царствовании Александра Павловича (библиотека при Томском университете, одна из крупнейших научных библиотек мира, позволяла иметь такую возможность) оставили меня с неразрешенной загадкой, как, впрочем, и тысяч читателей.
«Александр Павлович, писал компетентный историк двух царствований В.К. Шильдер, «сфинкс, не разгаданный до гроба». Я прочитал не один десяток работ, посвященных Александру Павловичу – Федору Кузьмичу, но ни на шаг не приблизился к разгадке и мог бы вслед за историком повторить, что и будущие историки будут ломать головы над загадкой, имя которой – Александр Павлович Романов. Легенды, мифы существовали в различные эпохи, периоды истории развития человеческого общества. Легенды – это инстанция такого рода, что человеку не подобает ни слепо верить в них, ни безропотно отвергать их. Одной из легенд, ставших, по мнению ученых, значимой для России, занимающихся эпохой царствования династии Романовых, возникшей в период правления Александра I и Николая I, стала легенда превращения императора Александра Первого в старца Федора Кузьмича.
Многие известные люди России и даже императорское семейство верили в истинность легенды. Писатель В.Г. Короленко писал: «Правда ли это? Возможно ли, что в лице Федора Кузьмича жил и умер Александр I. Вопрос, казалось бы, странный, но ведь его допускал известный историк В.К. Шильдер». Одним из первых, кто описал легенду о сибирском отшельнике, был хорошо знавший все тайны царской семьи князь Н.С. Голицын, его легенда опубликована в журнале «Русская старина» за ноябрь 1880 г. Многочисленные исследования последних дней царствования Александра Павловича, скончавшегося 19 ноября 1925 года в городе Таганроге, а также близкие, находящиеся рядом, указывают на то, что он не болел, и скоропостижная смерть императора вызвала подозрение в ее подлинности. Многие историки и писатели считают, что имела место инсценировка, хорошо продуманная и до сих пор вызывающая неподдельный интерес у всех, кто прямо или косвенно касается этой темы.
Известно, что Александр I тяготился своим положением венценосца и несколько раз предлагал брату Константину заменить его. В одной лишь религии он находил утешение и облегчение своих душевных тревог. Он часто посещал монастыри, вступал в продолжительные беседы с духовенством и затворниками, встречался со знаменитым подвижником – пророком Серафимом Саровским. Измученный угрызениями совести как участник убийства императора Павла I, своего отца, Александр Павлович даже помышлял о самоубийстве, но, будучи православным человеком, не взял на себя этот страшный грех и инсценировал свою смерть вдалеке от столицы. Историки, поддерживающие эту версию, считают, что вместо императора в Петропавловском соборе был погребен другой человек, и даже называют его имя – фельдфебель Масков. По воспоминаниям современников, приближенных царской семьи, на смертном одре Александр I был совершенно не похож на себя. Отсутствие императрицы Елизаветы Алексеевны, которая скончалась через полгода, и П.М. Волконского, близкого сподвижника, на панихиде и траурных церемониях в Москве и Санкт-Петербурге, говорит о многом. Забегая вперед, замечу, что имеются недостоверные свидетельства, относящиеся к 1921 году, когда по решению советского правительства в Петропавловском соборе был вскрыт гроб Александра Павловича, но он оказался пустым.
А теперь о легенде. Как император России стал старцем Федором Кузьмичом. Легенды, как и медицина, частенько пичкают нас плохими лекарствами, настоящие снадобья бывают крайне редки. В 1826 году в Сарове в храме преподобного Серафима появился средних лет человек, который высказал желание стать послушником. Его исповедовал сам настоятель, и он был принят в братство под началом Серафима под именем Федора. Через некоторое время храм преподобного Серафима посетил с многочисленной свитой император Николай I. Имеются свидетельства, что после торжественной службы и трапезы государь удалился в келью настоятеля, где, кроме него, находился послушник Федор. О чем беседовали трое в течение трех часов, одному Богу известно…
Преподобный Серафим Саровский преставился в 1833 году, а осенью 1836 г. к одной из кузниц на окраине города Красноуфимска прискакал верхом на лошади бедно одетый пожилой человек и попросил подковать его лошадь. Незнакомец объявил себя бродягой, представился Федором Кузьмичом, а на вопрос, как фамилия и кто его родители, сказал, что не помнит. Он привлекал к себе внимание ненатруженными руками, и хотя одет был по-крестьянски, в нем чувствовалась аристократическая порода, особый язык, вызывавший сомнение у крестьян. За бродяжничество Федора Кузьмича судили 20 ударами плетьми, он был очень доволен такому наказанию и особенно местом поселения в Сибирь, а точнее, в Мариинский уезд, деревню Зерцалы Томской губернии, куда прибыл 26 марта 1837 года и поселился в бедной крестьянской семье. Из старого хлева ему сделали келью, в которой он прожил десять лет. Со слов крестьян, знавших старца, он не чурался никакой работы, обладал большой физической силой, поднимал на вилы копну сена и метал ее на стог. Федор Кузьмич отличался простотой быта, носил рубашку из холста, подпоясанную веревочкой, и шаровары, спал на доске, обтянутой холстом, в еде был постник, много времени проводил в молитве. Когда старец умер, обнаружилось, что его колени покрыты мозолями от длительного стояния на них.
Старец имел духовника в лице батюшки Петра Петрова. В 1849 году Федор Кузьмич поселился в селе Краснореченском, где ему построил келью крестьянин Иван Латышев. Там его навещал Иркутский епископ Афанасий, епископ Иннокентий, ставший впоследствии митрополитом Московским. Разговоры они вели на французском языке. Где бы ни находился старец, он старался по возможности работать, занимался с ребятишками, учил их Священному писанию, грамматике, географии, истории, любил рассказывать о жизни Петербурга, Отечественной войне 1812 года, о полководцах Суворове, Ушакове, Кутузове, Аракчееве. Деньги за свои труды не брал, принесенные продукты отдавал беднякам, у которых были дети. Однажды во время сенокоса крестьяне после ответов на многочисленные вопросы услышали от старца сокровенные слова: «Я сейчас свободен, независим, покоен. Прежде нужно было заботиться о том, чтобы не вызывать зависти, скорбеть о том, что друзья меня обманывают, и о многом другом. Теперь же мне нечего терять, кроме того, что всегда останется при мне – кроме слова Бога моего и любви к Спасителю и ближним. Вы не понимаете, какое счастье в этой свободе».
Федор Кузьмич за свою деятельность, праведный образ жизни и за провидение считался у местного населения святым и пользовался всеобщим уважением, в его келью было паломничество людей разных сословий. Александр Второй в бытность его наследником престола встречался со старцем. Известно, что Федор Кузьмич переписывался с разными людьми (некоторые графологи не обнаружили идентичность письма старца и императора, кроме известного юриста А.Ф. Кони, признавшего адекватность почерков: «письма императора и записки странника писаны рукой одного и того же человека»). В частности, переписка с бароном Дмитрием Остен-Сакеном, с императором Николаем I велась с помощью шифра.
Получив известие о смерти родного брата, императора Николая I, старец заказал панихиду, на которой долго молился со слезами. В 1858 году купец Семен Хромов уговорил старца переехать на жительство к нему в Томск. Последние пять лет, проведенные в Томске, Федор Кузьмич жил в полном одиночестве, никого не принимал. После того как его опознали женщина и солдат, признав в нем поразительное сходство с императором Александром, и бросились в ноги, старец сказал: «Умоляю вас, молчите, если хотите мне добра, вы ошиблись». Семен Хромов, до конца опекавший старца, накануне смерти спросил его: «Благослови, батюшка, спросить тебя об одном важном деле». «Говори, Бог тебя благословит», – ответил старец. «Есть молва, – продолжил купец, – что ты, батюшка, не кто иной, как Александр Благословенный. Правда ли это?». Старец, услышав эти слова, стал креститься и говорить: «Чудны дела твои, Господи… Нет тайны, которая бы не открылась».
Федор Кузьмич скончался на 88-м году жизни, год рождения старца совпадет с годом рождения Александра I. На исповеди старец отказался назвать имя своего покровителя («Это Бог знает»), а также имена своих родителей («Святая церковь за них молится»). Внимание к старцу после его смерти не ослабло, на что указывают такие факты: в 1873 году могилу Федора Кузьмича посетил великий князь Алексей Александрович, а в 1891 году поклонился святому старцу цесаревич, будущий император Николай Второй, пожелавший построить на месте кельи каменную церковь, строительство осуществлено не было. Появилось исследование биографа Александра Павловича, великого князя Николая Михайловича Романова.
В «Истории русской церкви», изданной Спасо-Преображенским Валаамским монастырем в 1991 году, в хронологических списках русских святых за 19-й век предстоятелей Русской церкви, великих князей, царей, императоров и императриц российских я обнаружил «Святого праведного Феодора Томского, Сибирского (1864). В 1984 году Федор Кузьмич был канонизирован Русской православной церковью как праведный Феодор Томский в составе Собора Сибирских Святых. Меня заинтересовало молчание выдающихся деятелей Томска, которые никак не откликнулись на пребывание Федора Кузьмича в городе Томске. В это время в Томске жили: М. Бакунин, Д. Кузнецов, Г. Потанин и др. Особенно меня заинтересовало молчание великого ученого-энциклопедиста Григория Николаевича Потанина (1835-1920), который откликался на все события, происходящие в Сибири, Томске. Я просмотрел письма Потанина, изданные в пяти томах иркутскими исследователями в 1987–1992 гг. (а также присланную мне переписку Г Потанина с М. Васильевой, огромный том, «Мне хочется служить Вам, одеть Вас своей любовью», изданный издательством Томского университета в 2004 году. Какое великое эпистолярное наследие ученого, писателя! Однако в письмах ничего о Федоре Кузьмиче не сказано, наверное, великие умы заключают в себе и те истины, о которых следует говорить, и те, о которых лучше умолчать…
