Недавно с удивлением узнал, что доктору биологических наук, известному в стране и за рубежом талантливому ихтиологу-рыбоводу Игорю Семеновичу Мухачёву исполняется 80 лет.
– А я тебя числил в ровесниках, за шестьдесят, – удивляюсь моложавости ученого. – Как удается сохранять форму?
– Надо есть молодую пелядку, много есть... – загадочно улыбается Игорь Семенович. – Тогда и тебе сносу не будет…
Так слово за слово и разговорились. У меня проснулся профессиональный интерес, да и ему перед юбилеем надо было выговориться. После беседы отметил: может и есть прок в совете Мухачёва – есть любимую им рыбу, однако источник его бодрости совсем в другом. Все прожитые ученым годы наполнены напряженной, но приятной душе и уму работой.
Отец, Семен Павлович, с матерью, Ниной Агафангеловной, привезли Игорька Мухачёва в Челябинск в месячном возрасте. Промышленный гигант СССР – Челябинский тракторный завод – пригласил Семена Павловича разбивать сады. Опытный садовод-агроном озеленял проспекты и улицы уральского города, территорию завода. А еще выращивал картофель, огурцы и помидоры для трудового народа. Отец гордился профессией и втайне мечтал передать любимое дело детям – Донату, Игорю или Эмилии. Однако судьба довольно сурово обошлась с семьей Мухачёвых. Безвременно ушла из жизни мать, школьный работник. Брат освобождал Польшу, брал Берлин, но рано умер от ран.
Накануне 14-летия, в 1947 году, отец устроил Игоря на ЧТЗ учеником электрика. Подросток получил хлебную карточку. Эта профессия кормила и, как ни странно, привела его в биологию. Только тропка к ней, как вы уже догадались, была не совсем прямой.
Хорошо подготовленного электрика, учитывая его техническую грамотность, в армию призвали служить после соответствующей подготовки радиомехаником. На радиолокационной станции пеленговал воздушные цели. После службы хотел было поступать в технический вуз. Однако какой-то внутренний стопор сдерживал. Устроился в Челябинский институт механизации и электрификации сельского хозяйства лаборантом на кафедру. А туда наведывались ученые-ботанички с биофака педагогического института, исследовавшие методы использования электричества для повышения всхожести семян. Во время монтажа схем для них Игорь как-то сразу заговорил на равных на темы биологии. Видимо, отец заложил ему любовь к этой науке, которая до некоторых пор никак не проявлялась. Одним словом, общение закончилось поступлением на факультет общей биологии.
Второкурсником Игорь уже публиковал в союзных и региональных журналах статьи о произрастании нескольких видов цветов на Южном Урале. На третьем курсе одна из сотрудниц отвела Мухачёва в сторонку и сообщила, что его желает видеть для разговора один дядечка. Им оказался управляющий Челябинским рыбтрестом. Он организовывал производственную рыбоводную биологическую лабораторию, и ему был нужен шустрый, но серьезный молодой человек. Мухачёва он выбрал заочно, опираясь на характеристики своей жены – сотрудницы биофака.
С управляющим состоялся примерно такой разговор.
– Велика ли стипендия?
– Девятнадцать рублей.
– Я буду платить тебе 150 рублей, в подчинение дам 12 человек и машину.
У Игоря буквально челюсть отвисла. Но быстро внутренне собрался и пошел писать заявление о переводе на заочное отделение. Экзамены за институт сдавал экстерном, чтобы полностью отдаться работе заведующим лабораторией. На эту первую «крутую ступеньку» Мухачёв взобрался легко. Удержаться на ней было куда сложнее. Приходилось много ездить по Челябинской области – в рыбтресте числилось 150 озер. На каждом надо побывать не один раз. Требовалось исследовать кормовую базу, гидрохимию, ихтиофауну, зарыбление… Полученная информация буквально терзала молодого специалиста – строил планы на каждый водоем, пробовал зарыблять их судаком, карпом, лещом…
– Тебе надо серьезно заниматься пелядью, – наставлял Игоря мудрый управляющий трестом Федор Михайлович Флейшер.
Ареал обитания этой исконно сибирской рыбы – Обь-Иртышский бассейн, Енисей и Лена. Ученый из Ленинградского государственного НИИ озерного и речного рыбоводства Головков в очередной экспедиции собрал икру пеляди на озере Ендырь Ханты-Мансийского округа и оставил десять процентов ее Челябинскому рыбтресту в Аракульском рыбхозе. Мухачёву предстояло выбрать озера для вселения и заняться выращиванием скороспелой товарной рыбы. Для того времени это была революционная тема. Для Игоря Семеновича она станет делом всей жизни.
Пелядь – ихтиологический вид, который определил еще в ХVIII веке петербургский ученый Готлиб Гмелин. Тогда немало исследователей разъезжало по необъятной России с изучением разных вопросов, в том числе их интересовала ихтиофауна и структура рыбного хозяйствования. Тобольсий губернатор выделил Гмелину бригаду сопровождения, и экспедиция поплыла вниз по Иртышу, потом по Оби. В Самарово ученый попросил аборигенов показать всю рыбу.
– А эта как называется?
– Сырох, – говорит ханты.
В Обдорске та же самая схема: какая тут у вас водится, как эта называется?..
– Пелятка, – говорит ненец.
А уже в столице, в Зоологическом музее, Гмелин внимательно изучил коллекцию.
– Эх, хотели меня надуть, – радостно произнес он. – Сырох и пелятка – это же один и тот же вид.
И ученый записал на латинском и русском языке: «пелядь, сырок». Так он обозначил сибирскую рыбу из семейства сиговых.
Если же вам в магазине говорят, что пелядь – молодая рыба, а сырок – та же, только подросшая, то это чистейшей воды обман. Заблуждение, которым пользуются продавцы, чтобы вздуть цены. В отличие от других видов сиговых «пелядь, сырок» обладает высокой скороспелостью. За время одного сезона от апреля-мая до октября-ноября сеголетки достигают 90-150 граммов, а двухлетки – от 300 до 600 граммов.
Свой рыбоводный опыт и результаты исследований во время работы в Челябинском рыбтресте Мухачёв систематизировал и публиковал в журналах «Рыбное хозяйство», «Рыбоводство и рыболовство», «Вопросы ихтиологии». Потом последовали представления в научной печати собственной разработки технологий. На последнем году заочной аспирантуры в Ленинградском ГосНИИорхе Игорю пришлось уволиться из рыбтреста. Задел в голове и черновиках для написания диссертации был большой, но катастрофически не хватало времени для оформления работы на тему однолетнего выращивания товарной пеляди.
После очной аспирантуры Мухачёва по государственному распределению направили в Астраханский институт рыбного хозяйства, где ректор сразу же назначил новоиспеченного кандидата наук исполняющим обязанности заведующего только что организованной кафедрой рыбоводства. У него в подчинении оказалось несколько маститых кандидатов наук, которые по знаниям могли заткнуть за пояс любого нынешнего доктора наук. Специалисты они были в рыбной Астрахани высокого уровня, но только в своих направлениях. Всерьез о рыбоводстве в этом, обильном на живое серебро краю тогда и не помышляли. Для Игоря Семеновича это были новые «университеты», новая «школа жизни», новые испытания на крепость. Астраханской закалки хватило на всю жизнь. Об Астрахани Игорь Семенович вспоминает неохотно, отделываясь фразой: «Там очень жарко!». Тем не менее он крепко стоял и на этой ступеньке. Лишь сердце и душа тосковали по родным местам.
А в Тюмени еще в 1963 году был создан Сибирский НИИ рыбного хозяйства, который возглавил Александр Николаевич Петкевич после работы в Томском и Новосибирском рыбтрестах и на Алтайском рыбокомбинате. Руководители в то время зорко следили за продвижением специалистов, умели работать с кадрами. Поскольку Челябинский рыбтрест подчинялся объединению «Сибрыбпром», производственные предприятия которого были разбросаны по Уралу и Западной Сибири, Александр Николаевич получал информацию и об Игоре Мухачёве. Когда тот исчез из поля зрения в Астрахани, вместе с начальником объединения Петром Николаевичем Загваздиным решили «выудить» его оттуда до окончания трехлетнего срока отработки. Запушили телеграммами и молодого кандидата наук, и министра рыбного хозяйства РСФСР…
Освобожденного астраханского «пленника» сразу же назначили заведующим лабораторией озерного рыбоводства СибНИИрха. В 1971 году этот институт переименовали в комплексный Сибирский научно-исследовательский и проектно-конструкторский институт рыбного хозяйства (СибрыбНИИпроект). А Мухачёв, преодолев очередную крутую ступеньку, становится заместителем директора нового института по науке. К тому времени было юридически оформлено создание Казанского рыбхоза. Игорю Семеновичу довелось руководить разработкой рыбоводно-биологических нормативов, биотехники, поликультуры и ряда других направлений. Здесь-то и пригодилась челябинская практика на 150 озерах. Он уже на глаз очень многое определял: какая соленость озера, его глубина, сколько кислорода в воде… Заносил все на бумагу. Листик к листу – так повелось с самого начала работы еще в Челябинске. Бесценная энциклопедия-архив, большое подспорье в научной работе.
– Человеку рыбу очень трудно понять, – говорит Игорь Семенович, – у него другая среда обитания. К тому же каждому виду рыбы требуется свое – в зависимости от возраста, времени суток и года развития. Рыбы пойкилотермные, к примеру, зависят от температуры окружающей среды. У гомотермных людей, животных, птиц температура от самого рождения одна и та же. А у рыбы температура от нуля до 30 градусов в течение года ходит. Вода остыла до льда – и у нее +10 всего-то. Прогрелась до +280 – и у рыбы столько же. Содержание кислорода при разной температуре воды разное. Ихтиолог обязан знать назубок жизненные потребности рыбы в любой климатической зоне. Он должен по первому взгляду определять состояние среды и рыбы.
Талантливый Мухачёв усвоил это в первые годы самостоятельной, наполненной глубокими исследованиями и наблюдениями, творческой работы.
В должности заместителя директора по науке вновь пришлось много ездить не только по Тюменской области. Зоной научного обеспечения были и водоемы от Урала до Байкала и Якутии. Скажем, построили в Ханты-Мансийске рыбоводный цех. как не проверить там прохождение инкубации? Приступили к сооружению подобного объекта в Сургуте – и туда надо. Присмотрел под Тюменью озеро Кучак, набросал на 2–3 страничках предложения для объединения «Сибрыбпром», и через полгода цех уже работал. Начинали там с муксуна и чира, которые нерестятся лишь на пятый – шестой год. Долго ждать. А пелядь – быстроразвивающаяся рыба... Перешли на нее.
В 70-е годы в зоне хозяйственной деятельности «Сибрыбпрома» было создано 40 озерных рыбхозов. По всем показателям лидировал среди них Казанский. Успех объяснялся тем, что здесь было довольно высокое научное обеспечение. Ученые из СибрыбНИИпроекта во главе с Петкевичем и Мухачевым совместно с производственниками решали проблемы повышения продуктивности, внедрения поликультур и другие. Если раньше тюменские карасевые озера и тобольские окунево-плотвичные давали 20–30 килограммов рыбы с гектара, то с помощью рыбоводных работ Казанский рыбхоз выращивает в среднем по 100 килограммов с гектара в год. На некоторых водоемах отлавливали и по 300. В 1975 году в системе «Сибрыбпрома» вырастили сиговых почти 5 тысяч тонн. Это была существенная прибавка к результатам путины во всем Обском бассейне. Начальник объединения Загваздин с помощью науки придал делу масштабность. А в советское время такие достижения не замалчивались. Власть всерьез заботилась о реализации продовольственной программы.
После специального постановления ЦК КПСС и правительства СССР об опыте тюменских рыбоводов в областном центре состоялось Всесоюзное совещание, на которое прибыли представители от каждой республики, края и области, где имелись пригодные для рыбоводческой деятельности водоемы. Среди участников – вторые или третьи секретари обкомов, председатели региональных исполкомов, производственники и ученые. Говорить Мухачёву пришлось с утра до вечера. Свозил высоких гостей в Казанский рыбхоз, где посмотрели выращивание не только сеголеток, но и двухлеток, трехлеток – с помощью аэрации можно выращивать в наших заморных озерах и довольно крупную пелядь. Подивились участники совещания рыхлению илов. Миллионами лет накопленные илы в озерах лежат втуне, не используются. А если их взрыхлить, подскакивает объем кормовой базы, позволяющий повышать продуктивность рыбы в 2–3 раза.
Прогрессивные руководители последовательно внедряли рекомендованные учеными технологии: боронование, рыхление, зарыбление поликультурой… В озера одновременно запускали пелядь, карпа, белого амура, толстолобика и хищников – судака и щуку. Немало водоемов «заражено» сорной рыбой – верховкой и ротаном, от их обилия кажется, что озеро «закипает». Буквально мириады мелких прожорливых рыбешек! Наверху судак активно поедает верховку, а в зарослях ротан встречается со щукой.
– Было мнение, что программа, намеченная тогда тюменцами, провалилась? – имел я неосторожность возразить Игорю Семеновичу.
– Постановление ЦК КПСС и правительства по рыбохозяйственной деятельности, – чеканно ответил он, – было программным документом по использованию опыта тюменских производственников и ученых по выращиванию рыбы на самовозобновляемой кормовой базе. ЦК КПСС, правительство нас поддержало – большое им спасибо! Но вышло как по Черномырдину... Кто прислушивался к науке, у того получилось. Другие заявляли, что их в таком простом деле учить не требуется. А без знания биологии и экологии рыб у них постоянно вымирало поголовье. Или игнорировали рыхление и даже аэрацию. К примеру, является весной горе-хозяйственник и заявляет, что у него аэратор не работает. А что же ты зиму делал, когда рыба погибала?
Мухачёв понимал, что озерному рыбоводству нужны свои хорошо подготовленные кадры. Пока их не будет, воз проблем не сдвинуть. Прибегает как-то в кабинет к нему секретарь: «Там тебя приглашают!». У директора полон кабинет – не протолкнуться и не продохнуть. Некоторых обкомовских и облисполкомовских узнал. Один из них и представляет: «Вот это новый ректор нашего университета Игорь Александрович Александров. Скажите, какую пользу хотела бы иметь от этого учебного заведения рыбохозяйственная отрасль?» Ну, Мухачев и дал ректору наказ: «Создать кафедру ихтиологии и рыбоводства, потому что кадров в регионе не хватает. Я приезжий, этот – приезжий, тот – приезжий. Все в этом кабинете приезжие. Ни одного тюменского специалиста по рыбному хозяйству нет. Нам, конечно, можно сказать спасибо за заботу, но каждый думает о другой малой родине. Университету нужно каждый год выпускать 20–25 человек ихтиологов. А начальник «Сибрыбпрома» должен всех их трудоустроить». Не забыл Игорь Семенович и про организацию кафедры рыбоводства в сельхозинституте.
Все сбылось с легкой руки Мухачёва. Более того, в сельхозинституте стали готовить ихтиологов-рыбоводов по программе рыбных институтов. Ректор Игорь Дисанович Комиссаров также «завязал» подготовку специалистов на «Госрыбцентре». Там предоставили помещение для учебных лабораторий, организовали кафедры ихтиологии и гидробиологии, аквакультуры. Ученые стали и преподавателями. А студенты с первых курсов участвуют в научно-хозяйственной деятельности «Госрыбцентра»...
– Ну вот, появились специалисты, – наступаю на больную мозоль профессору Мухачёву, гуру двух вузов, – а по статистике Тюменская область выращивает в год сиговых всего около тысячи тонн, то есть отстает от челябинцев в 3–4 раза. Именно на территории Южного Урала крупные промышленные города страны скупают свежие пелядь и пелчира.
– Верно, – соглашается Игорь Семенович. – В середине 80-х у нас в области выращивали в озерах 4–4,5 тысячи тонн сиговых в год. Надо хотя бы «догнать себя». А что имеем? Скажем, в Тобольске есть инкубационный цех, его продукцию покупают все, только не Тобольский район. Там вообще нет озерного рыбоводства. В товарном сиговодстве тюменцы сдали позиции. Почему? С причинами падения надо разбираться. Не скрою, мы с коллегами из двух вузов в меру сил стараемся дать научное обеспечение рыбоводству на Южном Урале. А в Тюмени в наши двери никто не стучится.
Хотя Мухачёву и 80, он не собирается сдавать позиций. Сейчас вот организовывает ставшую традиционной Всеуральскую конференцию рыбоводов, посвященную 100-летию сиговодства Урала и России.
– Следующую конференцию рыбоводов УФО хотелось бы провести в Тюмени, – говорит Мухачёв, – если областная власть пожелает разобраться с падением сиговодства. А повод для серьезного разговора с участием ученых есть. Без науки нельзя. 
Вот руководитель федерального агентства по рыболовству Андрей Крайний ликвидировал ихтиологическую комиссию с широким участием ученых, и сегодня никто не знает, что делается в агентстве и верное ли направление там выбрали.
Из учебников по озерному товарному рыбоводству сегодня в стране расходятся только книги тюменского профессора. В их основе – огромный опыт, сотни тысяч экспериментов. Недавно изданный новый учебник Мухачёва стал настольной книгой студентов, ученых и рыбоводов России. На обложке фотография с лодкой, наполненной пелчиром.
– А это работники Кунаширского рыбхоза Челябинской области, – поясняет Игорь Семенович. – Там выращивают товарных сиговых всерьез. Долго жить хотят. Молодая пелядка, придает крепость здоровью и силы. За нее стоял и стоять буду!
