Продолжат реформировать РАН осенью
Окончание. Начало в № 120 (19025) за 12 июля 2013 г.
Обсудим вторую претензию к Академии. Её чуть не со слезами на глазах вице-премьер Голодец исполнила перед депутатами Госдумы: «Сегодня российская наука обременена огромным грузом федерального имущества и земельных площадей, которые, по данным Счетной палаты, используются не по назначению… Есть и моральное отношение… Академия наук обладает огромными площадями, если говорить только об основной Академии, это 260 тысяч гектаров, на каждого академика по 2 гектара. Мне, как человеку, вышедшему из системы РАН, горько и обидно. Я считаю верхом цинизма, когда на площадях Академии наук построили элитный комплекс, и сегодня на улице Косыгина, дом 2 продают квартиры, 1 миллион долларов…».
Претензии по части федерального имущества как минимум странные. Министр Ливанов даже говорит о его национализации! Но ведь РАН им только управляет. Коли есть недостатки – почему не вмешаться вовремя, а приберегать как аргумент для реформы?
Обращаю внимание на последнюю часть пассажа Голодец. У него есть предыстория. В мае 2012 г. на Общем собрании РАН её глава академик Осипов пожаловался В. Путину, что «потолок» цены не позволяет закупить жилье в регионах, и прежде всего в Москве. На что В. Путин ответил: «Есть выход: использовать под жилищное строительство земельные участки, находящиеся в ведении РАН. Это более 330 тыс. га... Правительство дало поручение ведомствам проработать этот вопрос и изменить законодательство – чтоб застройщик продавал часть квартир работникам РАН по цене 30 тыс. рублей за квадратный метр».
А через два года, опять же на Общем собрании РАН, Осипов рассказал Путину, как реализован совет премьера: РАН построила на своих землях, рядом с президиумом, на улице Косыгина и в Черемушках, два дома, цена получилась удивительно низкой – около 1700 долларов за кв. м. Путин попросил Осипова поделиться секретами дешевизны с Минобороны.
И вот теперь, читая обвинения Голодец, я недоумеваю: подозревает ли она, что бросает камни в адрес своего высшего начальника – президента страны? Если знает – это как минимум провокация. Если не знает, что РАН всего лишь последовала совету тогдашнего премьера Путина, то о какой преемственности курса правительства можно говорить вообще? А тем более в такой щепетильной сфере, как управление фундаментальными исследованиями во всей огромной стране?
В прошлый раз я написал, что, соглашаясь возглавить туманное агентство по управлению, не знаю чем, академик Фортов, как мне кажется, попал в ловушку. Так вот, положение избранного президента РАН, на самом деле, двусмысленное. В. Путин уже более месяца после выборов не утверждал Фортова в должности полноценного президента, но сделал это сразу, как только академик согласился возглавить агентство. Однако заставит ли Фортов работать чиновников агентства на науку? Это большой вопрос. Ведь, кроме земли и зданий, агентству собираются отдать и оборудование лабораторий!
Скажу больше: идеального управления государством фундаментальными исследованиями нет нигде в мире. По единственной причине: не только чиновнику, но даже самому автору новой идеи, а тем более крупного открытия, подчас трудно, а то и невозможно объективно оценить последствия, а значит, и просчитать материальное обеспечение очередных этапов исследований. Хрестоматийный пример: великий Резерфорд, открыв ядро атома, отрицал возможность использования его энергии в мирных целях.
Да, в США наука управляется лучше. Я несколько лет назад рассказывал про это, однако не грех коротко напомнить. В конце 50-х годов Америка создает сетевое развивающее государство (СРГ). Специально подготовленные чиновники не восседают в креслах, а рыскают по всей стране в поисках исследователей с идеями. Гибкое и мобильное государство в лице этих сотрудников оказывалось в нужном месте в нужное время. Если независимые эксперты одобряли идею, чиновники помогали организовывать группы исследователей, предоставляя им небывало широкую свободу. В том числе в распоряжении солидными средствами. Если группа через год не получала ожидаемых результатов, чиновники СРГ, включенные в процесс изнутри, перекидывали финансирование другим группам. Но если появлялся результат, группу поддерживали до выхода на коммерческий этап.
Бюджетные деньги шли также на создание факультетов информатики в крупных университетах, перспективные научные проекты в фирмах, где опять же агенты СРГ обнаруживали интересные идеи. Если программы начинались на федеральном уровне, то после многие координировались в Штатах. Как один из результатов деятельности СРГ в конце 60-х возник Интернет, и сегодня США – бесспорный лидер в мировой науке.
А в России учат ли чиновников вот так взаимодействовать с учеными?
Возвращаясь к нашим реформаторам, я вижу главную загвоздку: пресловутую вертикаль власти, словно новогоднюю елку, увешивают гирляндами агентств, которые запутывают управление в вязкую паутину. Еще раз: американское СРГ (сетевое!) эффективно работало именно потому, что сами США представляют собой точно такую же матрицу: децентрализованное государство. Не нужно быть большим пророком, чтобы предсказать: будущее агентство, даже во главе с президентом Академии, только и будет делать, что вставлять ученым палки в колеса. Я с радостью признаю ошибку, если академик Фортов обуздает чиновников агентства! Но ведь примеров – хоть отбавляй! Несколько лет и огромные усилия понадобились, чтобы хоть немного поправить чудовищный закон о госзакупках, превративший поставку мизерного количества препаратов для срочных опытов в бюрократическую пытку ученых.
Другой пример чиновного творчества. Не далее, как в апреле правительство решило, что если иностранные организации дают гранты нашим ученым, то прежде нужно испросить у Минобрнауки высочайшее разрешение, представить внушительный пакет документов: указать цели гранта, а также сведения о тематике финансируемого исследования. А ведомство может целый месяц «рассматривать, анализировать и оценивать» бумаги. Ведь грант должен соответствовать 27 приоритетным для России научным темам, утвержденным президентом Медведевым летом 2011 г. Кстати, среди них фундаментальных исследований нет вообще.
Решение правительства – глупость чисто российского происхождения, ничего подобного в мире нет. Это и понятно: наука стала глобальной гораздо раньше экономики, более того, первый процесс породил второй. «Правительство должно радоваться, что кто-то финансирует исследования, которые у нас либо получают деньги в последнюю очередь, либо не финансируются вообще. Вместо этого их попросту запрещают», — считает академик Евгений Онищенко из Физического института РАН. Однако нынче в России сплошь и рядом все иностранные агенты. Тут лишняя осмотрительность не повредит…
Но все ли благополучно в Академии? Надо ли ее реформировать? Кто бы отрицал! Но вот с какого бока подступиться? Тема эта отдельная, и я к ней скоро вернусь. А пока скажу, на мой взгляд, главное: здесь, во-первых, противопоказаны крайности, в какую впали нынешние реформаторы. А во-вторых, не худо бы помнить, что ученые, как сказал академик Фортов, «не крепостные крестьяне». Да и, правда, теперь нет «шарашек», где за колючей проволокой с часовыми на вышках трудились выдающиеся ученые. Некоторых даже выпускали. А «эффективный» менеджер Сталин сетовал (свидетельство историка Юлии Кантор): «Освобождение этим людям, конечно, нужно, но с точки зрения государственного хозяйства это плохо... Будут освобождаться лучшие, а оставаться худшие. Нельзя ли... чтобы люди эти оставались на работе – награды давать, ордена, может быть… В лагере атмосфера другая, там трудно испортиться... ". А на свободе портятся! Вот, две трети ученых сбежали из нынешней России. По этому поводу премьер Медведев недавно высказался: пусть, дескать, едут, кто хочет…
Нынешнего главу Минобрнауки сталинская эпоха не застигла, но у исторической памяти и психологии своя причудливая генетика. Г-н Ливанов высокомерно признался, что взорвавший Академию проект закона был готов уже осенью, но чиновник и не собирался обсуждать его с научным сообществом, поскольку «бесполезно». Еще Пушкин писал про таких: «он чином от ума избавлен». Невольно думаешь: а понимает ли власть на самом деле, что без современной науки такой стране, как Россия, полные кранты?
И последнее. Министр Ливанов назвал РАН «полуфеодальной». А какой может быть Академия в полуфеодальной стране? Конечно, атмосфера там лучше, потому что в Академии все-таки элита общества. Но работает она примерно в полуфеодальных условиях всей России. Поэтому такие национальные системы, как полиция или Академия, можно реформировать только вместе со всей страной. Отдельно не получится.
