Всё меньше россиян мечтают о собственном бизнесе
На прошлой неделе опубликованы результаты глобального мониторинга предпринимательства. Его провели Babson College и London Business School, а с российской стороны – Высшая школа менеджмента СПбГУ. Результаты грустные.
Только 4,3% имеют собственный бизнес (в странах БРИКС – 21%, в Восточной Европе – 24%), цитирует отчет газета «Ведомости». Желающих в ближайшее время основать свое дело набралось всего 2,2%. Почти половина из тех, кто закрыл бизнес в 2012 г., зареклась связываться с предпринимательством.
Исследование показало, что самые активные предприниматели – мигранты. На днях правительство приняло постановление, запрещающее этим людям заниматься торговлей, а она в малом бизнесе занимает более трети. Несложно предположить, что скоро и торговать станет некому…
Глобальный мониторинг исследовал бизнес вообще. Но если рассматривать эту сферу детальнее, ситуация выглядит еще хуже. Я недавно писал, что с декабря ликвидировали свое дело более 420 тысяч индивидуалов. Главным образом потому, что вдвое увеличились их социальные взносы. Другой неприятнейший сюрприз вскрыло четвертое исследование журнала «Эксперт» по среднему бизнесу вообще и по так называемым компаниям-«газелям», растущим не менее чем на 30% в год. Так вот, средних компаний стало на 40% меньше, хотя все предыдущие годы их число прибывало.
Хоть и говорят, что в России, пусть и недоразвитая, но все же рыночная экономика, однако ситуация с бизнесом невольно порождает вопрос: а нужен ли он нашей стране вообще? На встрече с представителями бизнеса, которая прошла опять же на минувшей неделе, президент так рассказал об успехах некоторых регионов, что вывод напрашивается сам собой: экономическая политика центра замечательная, просто всем надо равняться на передовиков. «Вот смотрите, – сказал В. Путин, – Белгородская область: за 10 лет, с 2002-го по 2012 год ВРП увеличился в 9 раз… За этот же период более чем в 6 раз вырос валовой региональный продукт в Ленинградской области и Краснодарском крае, более чем в 5 раз – в Республике Татарстан…».
Этот пассаж нуждается, как минимум, в двух комментариях. Во-первых, упомянутые регионы отличаются усиленной поддержкой власти местного бизнеса вопреки условиям, которые навязывает Москва. Значит, немалая заслуга бизнеса есть в том, что ВРП этих регионов рос быстрее, чем в целом по стране, но об этой роли бизнеса почему-то не было сказано ни слова. И, во-вторых, эксперты не без оснований заподозрили, что цифры, озвученные на встрече, не очищены от инфляции. Данные Росстата показывают, что за тот же период валовой региональный продукт, посчитанный в физическом объеме, увеличился от 1,7 раза в Татарстане до 2,5 раза в Белгородской области. Тоже неплохо, но не в 5-9 раз.
Понятно, что все региональные власти не могут, да и не хотят действовать вопреки политике центра. Вот и топчется экономика страны на месте, угрожая сорваться в штопор. Месяц назад Минэкономразвития снизило прогноз годового прироста ВВП до 2,4%. За четыре месяца промышленность чуть подросла только в марте, а в апреле осталась на уровне декабря. Поскольку подешевевшая нефть снизила доходы бюджета, заговорили даже про экономию на подготовке к чемпионату мира и о том, а не отложить ли финансирование некоторых разделов перевооружения армии! Правда, на минувшей неделе Минэкономики чуть-чуть добавило оптимизма, обещая мизерное ускорение роста во втором полугодии. Однако Всемирный банк влил свою ложку дегтя: его свежий прогноз – ВВП России увеличится в 2013 году лишь на 2%.
Причин – море! Например, агентство «Финмаркет» выяснило, что россияне работают меньше, чем граждане развитых стран мира, но потребляют почти столько же. Так, душевой ВВП по паритету покупательной способности в России составляет 21–22 тыс. долларов в год, примерно две трети от развитых стран. Но сельхозпродукции на одного занятого Россия производит впятеро меньше США и Словакии, вдвое – Германии и Дании, на треть – Белоруссии. В торговле мы в 2–2,5 раза отстаем от Бразилии, Бельгии и США, а превосходим лишь Венгрию и Южную Корею. В промышленности на россиянина добавленного продукта приходится втрое меньше, чем в США, которые, в свою очередь, уступают Норвегии, Азербайджану, Ирландии и Бразилии. Намного опережают наших финансистов коллеги в Турции, Венгрии, Болгарии, Латвии, Эстонии, Казахстане, не говоря уже о развитых странах. Но хуже всего наши дела в образовании, здравоохранении и социальных услугах. Здесь Россия в семь с лишним раз уступает Японии, почти в шесть раз – США и Южной Корее, более чем втрое – Мексике, в 2,5 раза – Турции.
Какая связь низкой производительности с бизнесом? Да прямая. В нашей экономике половиной основных фондов в той или иной форме владеет государство. И чаще всего эти фонды принадлежат монополиям. Они на то и существуют, чтобы не давать хода конкуренции. Значит, нет и стимула поднимать эффективность, а стало быть, и производительность на предприятиях. Легче всего взвинчивать тарифы.
На днях Институт проблем естественных монополий опубликовал доклад по ситуации в энергетике. Если в 2002 году тарифы для промышленных, бытовых и сельскохозяйственных потребителей были примерно одинаковы, то через 10 лет для населения они выросли в 3,8 раза, для сельского хозяйства – в 5,5 раза, а для промышленности – в 2,7 раза. Между прочим, за последние 5 лет цена электроэнергии для промышленности увеличилась в 2,1 раза. Значит, рекордно тарифы скакнули именно в последнее пятилетие. Эксперты усматривают, во-первых, топорной реформу РАО «ЕЭС» и, во-вторых, подорожавший в 2,6 раза опять же за последние пять лет газ. Поскольку около половины электроэнергии у нас производится на этом топливе, а оно в издержках «весит» около 70% – вот вам и главная причина непомерного подорожания. Например, в США за последние пять лет цена газа снизилась почти в три раза, потому и электроэнергия там вдвое дешевле российской.
Уместен вопрос: почему эти фокусы легко сходят монополиям с рук? Ответ на поверхности: у высшей власти «не поднялась рука» тормознуть рост тарифов. Дело в том, что лет десять официально существует идея, будто высокие тарифы заставят потребителей экономить ресурсы. Не получилось и не получится в нашей модели. Скорее, бизнес останется без штанов. Когда у монополии за спиной само государство, ей сам черт не страшен. Идея оправданности высоких тарифов привела, например, в энергетике к завышению стоимости инвестпрограмм и неоправданному их расширению. Вот доказательство: резерв генерации мощностей в России вдвое больше, чем в Европе, и втрое – чем в США. Деньги заморожены, отдачи нет.
Похожая ситуация на железных дорогах. Растущие тарифы создают условия не для увеличения, а для снижения объема перевозок. В итоге предприятия не могут отгрузить свою продукцию.
А власти сокрушаются: почему не растет бизнес? Да ему среди монопольных акул жизненного пространства не остается! Поэтому выживает лишь треть частных компаний, действующих более трех с половиной лет (в развитых странах — свыше половины).
Остановлюсь на антимонопольной политике. Как ни странно, бизнесмены «Деловой России», Национальной ассоциации институтов закупок на круглом столе в Высшей школе экономики выдали Федеральной антимонопольной службе (ФАС) по полной, обвинив ведомство в палочной системе. Общее число дел, которые касались не только конкуренции, но и госзаказа, превысило 55 тыс. за 2011 год. ФАС, по обвинению в злоупотреблении доминирующим положением, возбудила почти 3,2 тыс. дел против компаний. Для сравнения: в США таких дел насчитали всего 9, в Германии – 32, во Франции – 26, в Великобритании – 3, в Италии – 3, в Канаде – 11. Та же ситуация с делами по антиконкурентным соглашениям: доминирующей у нас может стать компания с долей рынка в 1%, если у ближайшего конкурента полпроцента. Административное бремя слияний в России в 60 раз тяжелее, чем в США, в 50 раз – чем в Великобритании, в 20 раз – чем во Франции. ФАС обвинения, конечно же, отвергает, но факты – вещь упрямая, и они говорят, что ведомство больнее всего бьет не по крупным монополистам, а по малому и среднему бизнесу.
И, наконец, за эту последнюю злосчастную «пятилетку», по данным судебного департамента Верховного суда, по экономическим статьям осуждены 248 тысяч предпринимателей. Руководители общественных бизнес-объединений на недавней встрече с президентом в Воронеже предложили амнистировать около половины из 13,6 тыс. осужденных по экономическим статьям. Проект документа, предварительно согласованный с профильными комитетами Госдумы и Генпрокуратурой, В. Путин назвал «сырым» и предложил доработать. Но эксперты в этом жесте усматривают нежелание власти идти на меры, которые могут вызвать отрицательную реакцию общества. Согласно опросу ВЦИОМа, 33% населения поддерживают амнистию для предпринимателей, 36% — против и 31% — затрудняются ответить. Глава Левада-Центра Лев Гудков говорит, что против амнистии настроены пожилые провинциальные жители, которые считают предпринимателей спекулянтами, мошенниками и мечтают о возвращении советской модели экономики.
Ко всем прелестям добавьте бюрократические препоны, которые, вопреки «дорожным картам», не рушатся, и вы получите картину маслом. А мы удивляемся, что доля студентов, готовых заниматься собственным делом, резко сократилась — с 5-8% до 1%. Молодые мечтают о карьере на государевой службе. Для этого есть основания. За первый квартал зарплаты чиновников выросли на 70%...
