Говорят, человек научился добывать огонь трудным опытным путем – высеканием искры с помощью кресала, трением деревянных палочек, посредством неких природных стекляшек, а также поддержанием возгораний, вызванных молниями. Мальчишки, особенно те из них, которым повезло родиться в деревне, проходят эту науку в раннем детстве.
Завораживающие языки пламени в домашней печи, волшебные краски костра на сельском пустыре да и обычный пожар вызывают у тебя столько эмоций. Велико стремление познать эту великую тайну горения: чиркнешь спичкой, и через доли секунды будто бы из ничего возникает огонь – живая, теплая, мятущаяся субстанция, разрастающаяся прямо на твоих глазах с неимоверной скоростью. И боязно, и любопытно, и непонятно, но так интересно!
Как-то за околицей, около длинных корпусов молочно-товарных колхозных ферм с коровушками-кормилицами, вспыхнули несколько громадных соломенных скирд. Поглазеть на невиданный «аттракцион» сбежалось все село – и стар и млад. Такого светопреставления не было ни до, ни после: огромные столбы пламени, казалось, доставали до неба, гигантские клубы дыма застилали солнце, и яркий летний день вдруг превратился в ночь. Столь масштабный пожар сопровождался диким утробным гулом, идущим словно из-под земли. Работал элементарный закон физики: огню требовались все большие и большие порции кислорода, и он притягивал их из окружающего воздуха, из-за чего возникал мощный локальный ветер, который с упругим шумом устремлялся к эпицентру горения, угрожая затянуть туда и толпы сельских зевак. Жути добавлял и вой огненно-красных пожарных машин с включенными фарами, съехавшихся в эту «точку ада» со всей округи. Они поливали горевшие стога изо всех своих брандспойтов, только тугие водяные струи все равно не достигали цели – уносились ввысь и там от невыносимого жара просто испарялись на лету. Все это вызывало у слабонервных какой-то мистический ужас – уж не конец ли света наступил?! Как пожарным удалось укротить стихию, один бог ведает. Чумазые и уставшие, они потом с жадностью хлебали ледяную колодезную воду, принесенную сердобольными женщинами, утолив жажду, тут же распластывались в изнеможении на тенистой лужайке под кронами столетних дубов неподалеку. А на месте беды остались большие холмы черного пепла – их потом долго разносил по деревне степной ветер…
Странное дело, но, преодолев свой страх после увиденного и находясь в том противно-шкодливом дошкольном возрасте, я однажды предпринял попытку поджечь небольшой стожок сена рядом с курятником на задах нашего дома. Как назло, у меня ничего не получалось: спичек в коробке было много, однако они попадались то отсыревшие, то ломались в руках. Мною завладел какой-то дьявольский азарт. Наконец, последняя спичка загорелась, и я уже было поднес ее к самому основанию стога, как кто-то резко и больно ударил меня по рукам и оттолкнул в сторону. Тут я словно вышел из некоего гипноза. Придя в себя, увидел лицо отца белее мела. «Ты хотел всех нас спалить!» – в его голосе был испуг. Он, большой, сильный, грозный – и вдруг оцепеневший от страха. Таким я его еще не видел. А оттого испугался еще больше его. Почему-то представил себе, как сгорают заживо наши курочки и гуси, как мечутся в своих клетках пушистые наши кролики, как лает в ужасе наш любимец пес Дружок… Нет, на сей раз я не получил подобающую случаю порцию тумаков. Видимо, отец был в таком «трансе», что напрочь забыл о своих «обычных воспитательных» обязанностях. Но зато я на всю жизнь запомнил само собой выработавшееся житейское правило: не играй с огнем!
