Искусство художника-реставратора для нас, живущих за тысячи верст от культурных столиц, вещь достаточно абстрактная. Обладатели редкого ремесла, однако, есть и в Тюмени. Это специалисты по дереву, металлу, керамике, ткани, коже, меху, художественной графике и живописи. Их руками обновлены и позолочены маковки, кресты местных православных храмов, их стараниями запущены механизмы старинных часов, восстановлены двуглавый орёл и трубящий ангел в Тобольском кремле…
Среди множества предметов, возрождённых талантом уникальных умельцев, не только церковная утварь, культовое литье, но и нумизматика, оружие, предметы быта из меди, бронзы, латуни, серебра. Известный тюменский мастер Леонид Парфенов отреставрировал редкие по своей сложности часы.
В своё время ему предложили заняться хранящейся в музейных фондах музыкальной шкатулкой. А его коллеги, в свою очередь, специализируются на том, что дают вторую жизнь старинным головным уборам, крестьянскому и городскому костюму, обуви прошлых столетий, предметам этнографии северных народов Тюменской области. Особенно поражают воображение отреставрированные татарское платье и русская женская рубаха конца XVIII – начала XIX веков. Потому что, по словам специалистов, восстановить заново полуистлевшую строчку и саму ткань – дело весьма мудреное. Выручают современные технологии и материалы.
Свои тонкости и у тех, кто работает с керамикой, включая глину, фарфор, фаянс, стекло. Здесь, говорят, мастерство заключается в том, чтобы при склеивании разбитой посуды стыки были незаметными. Среди множества таких вещей из прошлого – уникальный графин. Он собран из сотен стеклянных осколков, и на это потребовалось целых два года.
У столяра-краснодеревщика и резчика по дереву Вячеслава Захарова – целое собрание восстановленных редкостей из музейных фондов: древние кадушки, ушаты, стулья с витыми ножками. А ещё деревянный футляр от часов, пролежавший где-то на чердаке более двух сотен лет и теперь радующий глаз почти первоначальным товарным видом: накладной резьбой, точеными деталями, отделкой шпоном и лаком…
Путь Захарова в реставраторы весьма своеобразный. Он ещё мальцом прибегал к деду на фабрику музыкальных инструментов «Тюмень», где тот делал знаменитые в своё время «пианины». С тех пор и прикипел к дереву. Учился премудростям обхождения с этим природным материалом всегда, особенно, когда ему попадалось в руки какое-нибудь творение стародавнего мастера. Однако «приветы из прошлого» случались подчас и весьма неожиданные. Вот добротный с виду стол, отделанный шпоном, при ближайшем рассмотрении оказался с вкраплениями халтуры, из-за чего пошло коробление поверхности, вздутие. Пришлось исправлять недоделки безымянного коллеги, правда, коробление захотелось оставить как есть, – пусть история знает своих героев конца XIX – начала XX веков.
…Старинные палаш, сабля и кинжал, встречающиеся на тех или иных выставочных стендах, зачастую являют собой подлинные творения искусства, в том числе реставраторского. Ещё относительно недавно их клинки были изъедены ржавчиной, а кожаные ножны буквально рассыпались в руках. Но вот снова радуют глаз восстановленный трудяга-самовар, великолепие керамического блюда или чашки и ещё множество свидетельств высокого человеческого умения.
Однако далеко не каждый интересующийся историей и чудодействием реставраторов знает, что секреты и нюансы их ремесла зачастую постигаются обычным методом «тыка». 
Взять ту же технологию сусального золочения. Её пришлось расшифровывать буквально по крупицам, по книжкам в библиотеке. Потому что знающие мастера, ясное дело, не хотят за здорово живёшь отдавать свой хлеб – не желают делиться бесценной информацией и навыками. Тем не менее у жаждущих знаний, у людей настойчивых есть возможность стажироваться во Всероссийском научно-художественном реставрационном центре имени А. Грабаря в Москве. А это хорошая школа. У каждого, кому посчастливилось отшлифовать там своё умение, теперь имеется высокая квалификационная категория. Тюменским мастерам в этом смысле повезло. Их природный дар подкреплён теорией. Значит, организации хранения, профилактики и сохранности музейных собраний в регионе обеспечен подобающий высокий уровень.
