ТЭК проигрывает интеллектуальную борьбу «за сознание масс»
В Тюмени прошли очередные губернаторские чтения. Десятые по счету. Тема основного доклада: «Ресурсное проклятие: миф или реальность». Докладчик – Константин Симонов, генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности, консалтинговой фирмы, клиентами которой, в том числе являются нефтяные компании.
Цель доклада – «развеять миф о «ресурсном проклятии», вброшенный в не контролируемую государством часть прессы (назывались «Ведомости», где учредителями являются иностранцы). Примерно это же можно прочесть и в других качественных изданиях, как негосударственных, так и государственных (там, где институт обозревателей не превратился в профанацию), – так что «этот вопрос», по мнению докладчика, назрел.
Доклад был выстроен в виде слайдов, напоминающих судебное разбирательство. Позиция «обвинения»: сырьевая зависимость консервирует экономическую и технологическую отсталость страны, парализует стремление к инновациям, подрывает сектор несырьевого экспорта, генерирует риски экономических кризисов из-за возможного падения цен на нефть. Не говоря уже о том, что препятствует развитию демократии.
В качестве подтверждения приводилась цитата из Е.Т. Гайдара: «У власть предержащих нет необходимости налаживать современный диалог с обществом. Тот исторический диалог, который только и прокладывает русло формирования набора институтов, ограничивающих произвол власти, обеспечивающих гарантии прав и свобод граждан».
Основные выводы «обвинения»: диверсификация экономики не может наступить без целенаправленного сокращения сырьевого комплекса; развитие других отраслей возможно только за счет нефтегазовой промышленности; подлинная демократия в России может наступить лишь в случае резкого сокращения зависимости бюджета от нефтегазовых денег.
Требования «обвинения»: продолжать увеличение налоговой нагрузки на нефтегазовый комплекс для ослабления налогов на другие отрасли; сокращать производство нефти и газа для развития демократических институтов; решительно отказаться от проектов запуска новых нефтегазовых провинций в РФ.
Контраргумент «защиты»: в США нефтегазовый сектор совершенно не мешает диверсификации экономики. Соединенные Штаты – самая мощная сырьевая держава, причем с давней традицией добычи углеводородов. Но это удивительным образом не помешало США диверсифицировать свою экономику.
Возражение «обвинения»: есть «хорошие и плохие» сырьевые страны. «Сырьевое проклятие» «не действует на те страны, где уже были хорошие политические институты».
Реплика «защиты»: то есть добывать сырье можно только странам, где есть устойчивая демократия?! Тогда вопрос: как же она там появилась? И почему в некоторых развитых странах сырье стали добывать до появления устойчивых демократических институтов? Первая нефтяная скважина в Америке была пробурена за три года до начала гражданской войны.
Основная позиция «защиты»: если у вас нет сырья, это совершенно не значит, что у вас появится современная экономика; отсутствие сырьевых ресурсов далеко не всегда является локомотивом для развития несырьевого сектора; отсутствие развитого сырьевого комплекса совершенно не обязательно ведет к появлению сильных демократических институтов.
Почему развитие других отраслей промышленности должно идти за счет нефтегазового комплекса? Почему для развития обрабатывающей промышленности нужно обязательно создавать условия для деградации НГК комплекса? И почему вы, наконец, так уверены, что путь к хорошим политическим институтам лежит через нищету, а уничтожение нефтегазового комплекса является обязательной предпосылкой для бурного развития несырьевых отраслей?
Контраргумент «обвинения»: «когда цена на продукцию сырьевого сектора увеличивается, растущие зарплаты начинают перетягивать работников из торгуемого сектора в ресурсный» (К. Сонин).
Возражение «защиты»: где вы это увидели, если во всех видах добывающих отраслей (не только нефть и газ, а все виды полезных ископаемых) в России занято 997 тысяч человек?! Численность занятых в экономике РФ по видам деятельности: обрабатывающая промышленность – 10 миллионов 475 тысяч человек; сельское хозяйство – 6 миллионов 394 тысячи; строительство – 5 миллионов 320 тысяч; оптовая и розничная торговля, ремонт автомобилей и бытовой техники – 11 миллионов 867 тысяч человек.
Цифры, на мой взгляд, любопытные. Скажем, «операциями с недвижимым имуществом, его арендой и предоставлением услуг» у нас занимаются 5 миллионов 135 тысяч человек (возможно, сюда затесались лица, сдающие внаем жилплощадь); финансовой деятельностью, куда уже никто так просто не затешется, в РФ занято 1 миллион 115 тысяч человек. Признаться, изучая предоставленные докладчиком цифры, я искал количество охранников вообще, и в нефтегазовом секторе в частности, но не нашел.
Тем временем Константин Симонов подбирался к ключевому вопросу: может ли добыча сырья быть инновационной? «Конечно!!! Только несколько примеров: добыча на глубоководном шельфе, подводные комплексы бесплатформенной добычи нефти, битумная нефть, сланцевый газ. В России нефтегазовый комплекс – одна из немногих отраслей, сохранивших способность к генерированию инновационных, а не псевдоинновационных решений».
В качестве наглядного примера приводился магистральный газопровод Бованенково – Ухта – Торжок. Чтобы вести газопровод через Байдарацкую губу, нужна соответствующая труба. А это новое, современное производство, «а не какая-нибудь там профанация». К тому же вложение в нефтегазовую отрасль сулит значительный мультипликативный эффект.
В качестве достойного примера инновационности в нефтегазовой отрасли, эмоционально сообщил докладчик, «проклятистами» признается разве что добыча вязкой нефти и коксового газа, остальное, по их мнению, внимания недостойно!
Далее Константин Симонов обратился к Соединенным Штатам, к которым ни по части демократии, ни по части энергетики, являющейся становым хребтом современной экономики, ни у кого вопросов не возникает.
В добывающих отраслях США трудятся 9 миллионов 200 тысяч человек. В 2011 году они добыли 399,1 миллиона тонн нефти (для сравнения: в России – 505,1 миллиона тонн) и 611 миллиардов кубометров газа (в России – 588,9 миллиарда кубометров). Причем американцы, как и европейцы, включают в отчеты исключительно товарный газ, тогда как у нас считается газ устья скважины, часть его потом идет обратно в пласт.
«Так кто же сырьевая держава?!» – воскликнул господин Симонов. А действительно – кто?
Сейчас в Соединенных Штатах наметились интересные процессы. Новый курс США на возрождение национальной экономики и возвращение обрабатывающей промышленности в свою страну. Ранее американские фирмы выводили производство в страны с дешевой рабочей силой. Сейчас возвращают. Это стало возможным благодаря дешевеющей электроэнергии, которую дает сланцевый газ. Сам по себе газ дорог, но в некоторых штатах в нем встречаются дорогостоящие сопутствующие, окупающие добычу, особенно этан.
Докладчик привел цепочку. Рост добычи сланцевого газа ведет к его удешевлению. Удешевление газа – к удешевлению электроэнергии. «Дешевые энергоносители сформировали необходимое конкурентное преимущество, которое США и пытаются реализовать».
Согласно данным Boston Consulting Group к 2020 году США смогут перехватить 2–4 процента экспорта у Германии, Италии, Франции, Великобритании, а также 3–7 процентов экспорта – у Японии. За счет такого ускорения роста экспорта Америка заодно способна создать 2,5–5 миллионов новых рабочих мест в промышленности. Экспорт может дополнительно расти на 90–130 миллиардов долларов в год.
Кстати, экспорт товаров из США в 2010 году составил 1 триллион 839 миллиардов долларов, а в 2011 году – 2 триллиона 100 миллиардов. Так что об индустриальном возрождении там не только говорят.
К слову, удешевление электроэнергии привело еще и к бурному развитию добычи битумной нефти (для ее добычи нужно много электроэнергии), которая наращиванию несырьевого экспорта отнюдь не помешала, скорее, наоборот.
Константин Симонов подвел аудиторию к неутешительному выводу: «Сегодня отечественный нефтегазовый комплекс проигрывает интеллектуальную борьбу за сознание масс». За 2011 год в центральной и региональной прессе более 2000 раз употреблялся термин «нефтяная игла», более 500 раз – «голландская болезнь». Правда, под «голландской болезнью» почему-то понимается не использование в качестве своеобразной валюты тюльпанов (о чем знает каждый первокурсник), а отток рабочей силы из перерабатывающих отраслей в нефтегазовую отрасль при наращивании добычи, но мы имеем дело с прессой – что с нее возьмешь.
«Лагерь противников нефтегазового комплекса, – с тревожной ноткой в голосе сообщил докладчик, – весьма разнообразен и имеет четкую программную стратегию, направленную на дискредитацию НГК».
В качестве примера приводился видный деятель оппозиции писатель Дмитрий Быков: «России, кажется, давно уже пора попробовать выживать без нефти: от нее одно зло. Нефть – кровь Земли – приливает обычно, как крови и положено, к самым неблагополучным регионам: нефтяное процветание не спасло Россию, а затормозило ее развитие. Альтернативная Россия должна строиться не на нефти».
Противники не гнушаются воздействовать даже на неокрепшую детскую психику, внушая «гротескное представление о добыче». В качестве примера приводилась «Священная книга оборотня» писателя Виктора Пелевина: «Пестрая корова! Слышишь, пестрая корова! Я знаю, надо совсем потерять стыд, чтобы просить у тебя нефти. Мы не заслужили. Я знаю, что ты про нас думаешь. Мол, сколько ни дашь, все равно Хаврошечке не перепадет ни капли, все сожрут эти кукисы-юкисы, юксы-пуксы и прочая саранча».
Предотвращая невольный вопрос, зачем в столь почтенной аудитории, где собрались кандидаты и доктора наук, рассказывать о воззрениях писателей, имеющих весьма отдаленное представление об экономике в целом и о добыче нефти в частности, докладчик привел цитату из Денниса Медоуза: «Россия, великая страна, которая существует как минимум на протяжении 1100 лет, большую часть своей истории утилизировала возобновляемые источники энергии – дрова. Почему же вас сегодня так страшит идея, что в будущем Россия может вернуться к использованию возобновляемых источников, откуда такая странная привязанность к невозобновляемым нефти и газу? Любая жизнь рано или поздно кончается, и с углеводородами точно такая же история».
История историей, но речь идет о международном рынке, с которого нас очевидно выталкивают. Противостоять этому пытаются разными путями, в том числе и с привлечением серьезных иностранных СМИ. Наши, по понятным причинам, для этого совершенно не годятся.
Другой вопрос – борьба отечественных лоббистских групп за дележ бюджетного пирога. Там есть как сторонники, так и противники «нефтянки», в том числе на самом верху (надо же за счет чего-то развивать машиностроение).
И что же в «сухом остатке»: огромные рекламные бюджеты отечественных сырьевых компаний оказываются бессильны перед словом писателей или не склонных писать под диктовку обозревателей. Скверно, когда есть деньги, но нет мозгов.
