В музее изобразительных искусств открылась выставка литографий Марка Шагала Bible (“Библия”). Тюмень впервые принимает у себя произведения великого мастера – живописца, графика, монументалиста, театрального художника, уроженца Витебска, еврея по национальности и самоощущению, гражданина мира по духу и образу жизни.
Первым выступил раввин тюменской синагоги Игорь Варкин. Он рассказал, как сбываются мечты: “Осенью прошлого года ко мне зашел Лев Почерк, принес флаер с выставки Марка Шагала “Библия”, на котором значилось: “Арт-центр “Перинные ряды”, улица Думская, метро Гостиный двор, Санкт-Петербург”, и сказал: “Как было бы здорово, если бы здесь было написано, например, “Орджоникидзе, 47”.
Игорь Евгеньевич позвонил в арт-центр и поинтересовался, во сколько обойдется показ выставки в Тюмени. В ответ назвали сумму, для синагоги неподъемную. Тогда он отправился в правительство Тюменской области. Там идею в принципе одобрили, но дали понять, что для ее финансовой поддержки нужна более веская причина, чем простой интерес. “Столетие тюменской синагоги подойдет?” – спросил раввин Варкин. Так все и свершилось. На вернисаж он пришел с двумя флаерами, на первом написано “улица Думская”, на втором – “Орджоникидзе, 47”.
“В Интернете мне попался удивительный ролик, – дополняет заведующая отделом классического искусства Оксана Костко. – В Париже, в центре Помпиду, возле гравюр Шагала японская девочка пытается подняться в воздух. Она подпрыгивает, машет руками, изображая полет”. Тема полета была сквозной в творчестве Шагала. Помните знаменитую картину “Над городом”? Художнику довелось жить в Петербурге, Москве, Париже, Берлине, Нью-Йорке, путешествовать по Сирии, Палестине, Египту. “Как скитался народ израильский, так всю жизнь скитался и Марк Шагал”, – отмечает искусствовед арт-центра “Перинные ряды” Валентина Кириченко, специально приехавшая к нам на открытие выставки. А что такое полет, как не вечное странствие, свободное от условностей, границ и пут гравитации...
Смотрят в небо “Окна Иерусалима” витражи синагоги при Медицинском центре Хадасса. В первом зале размещены двенадцать литографских эскизов к этим витражам. Двенадцать колен израилевых – яркое разноцветье. Синий, зеленый, желтый, красный... “Марк Шагал представлял род израилев как целый спектр цветов, разошедшихся от одного божественного луча”, – объясняет Валентина Кириченко. Витраж он называл “прозрачной перегородкой, разделяющей два сердца: мое и всего мира”, литографский камень или медную доску – талисманом. “Мне казалось, что я могу поместить на них все свои печали и радости”, – писал художник.
В литографии гравировальной доской служит тщательно отполированная плита известняка. Сначала на ней рисуют черным литографским карандашом, затем рисунок протравливают, плиту покрывают краской, которая остается на камне лишь в местах травления. Дальше, как обычно: лист бумаги, пресс – и оттиск готов. Цветная литография и вообще любая цветная гравюра сложна тем, что каждый цвет, каждый оттенок изображения наносят на отдельную гравировальную доску, в данном случае – камень, и последовательно делают оттиск на листе бумаги, совмещая красочные пятна. Сколько цветов – столько камней.
Библейские сюжеты Шагал изображал с юности в самых разных техниках. Изучал и осмысливал священные тексты, стремясь “увидеть” Библию, которая представлялась ему “самым большим источником поэзии всех времен” и тайной, “подобной природе”. А в тридцатые годы, получив заказ от французского издателя Амбуаза Воллара на серию иллюстраций к Ветхому Завету, решился на большое путешествие на Святую землю. Результатом стали циклы гуашей, рисунков, офортов. Но литография, гравюра на камне, наверное, лучше всего передает дух архаики, незыблемость древних основ…
Сорок ветхозаветных сюжетов размещено почти по порядку, с небольшими перестановками. Сначала – ангелы, потом – сотворение мира, Адам и Ева в раю, изгнание из рая… И наконец вполне земные Сара и Авраам. Женские образы у Шагала всегда исполнены особого смысла, и библейская серия не стала исключением. Художник подчеркивает “женскую соподвижническую миссию терпения, верности, любви”. И в истории Сары, чье изображение крупнее изображения Авраама, и в
истории Эсфири, и в истории Руфи… Каждая работа дополнена соответствующим отрывком из Библии, где раскрывается содержание литографии.
А живые, яркие краски говорят сами за себя, делая листы бумаги похожими на витражи, – и в первом зале, и во втором. “Они буквально сияют в темноте, – уверяет Валентина Кириченко. – Происходит излучение цвета… Цвет становится светом”.
Посетителям музея вряд ли доведется полюбоваться литографиями Шагала в темноте. Ну а блеск отреставрированного бронзового бюста работы Наума Арансона (предположительное название “Мальчик Ким в тюрбане”) виден лишь при свете. Накануне открытия выставки Марка Шагала искусствовед Оксана Костко получила из Кировского музея новые сведения об этом произведении и решила дополнить ими экспозицию. Известный скульптор тоже родился в Витебской губернии, почти всю жизнь прожил в Париже, а с началом сороковых годов перебрался в США. Как же тесен мир…
Выставка работает до конца сентября. Успевайте!
