По левую сторону улицы Ирбитской, ведущей к храму Покрова Пресвятой Богородицы, есть невеликая по занимаемой площади полузаброшенная усадьба. В селе Каменка, перелицованным новостроем, такие встречаются все реже…
Пожилой, не вполне оправившийся после операции человек – хозяин почерневших от времени построек. Да еще здесь хозяйничает независимая по характеру кошка Безымяшка, неразличимая в огородном бурьяне. Вон она, вижу, крадется по крутому склону, со стороны донельзя разросшихся ракит.
Жена Анатолия Дмитриевича Губарькова давно лежит на городском Червишевском кладбище. Два сына, реденько другие родственники и соседи нарушают устоявшееся одиночество. Сам он тоже ездит в город по той или иной казенной надобности: благо, проезд у ветерана труда бесплатный.
Независимый вид этого пожилого мужчины обращает на себя внимание. …Мы сидим в старом доме с новым газовым оборудованием и пьем за разговором чай.
Толька появился на свет в 1936 году. Когда его, маленького бродяжку, поместили в детприемник, а потом в детдом, документы отыскались не сразу. На глазок прибавили два года. Даже в таком серьезном документе, как трудовая книжка, пришлось позднее делать приписку: «исправленному верить».
Отец парнишки вместе с товарищами по прииску погиб во время японской бомбежки в Забайкалье. Судя по уцелевшему крохотному фотоотпечатку, кормилец семьи обладал умом и внешностью киногероя. Уезжал из Московской области (деревня Кромино теперь относится к Калужской), работал на экскаваторе…
Жена с четырьмя детьми перебралась в деревню к родителям. Толика там определили в 1-й класс, но он сбежал. Скитался, покуда не сняли с поезда на станции Лиски.
Умом и смекалкой сорванец пошел в отца. В школе за «пятерки» хвалили, потому и шалости прощали. Бывало, несется по коридору, как угорелый, а учительница поймает и, вместо того, чтобы отругать, сунет в рот карамельку.
Ремесленное училище, привившее ему любовь и уважение к токарному делу, тоже вспоминается по-доброму. Начинали с дружками учиться в Липецке, а завершили учебу в Воронеже.
– На каникулах, – рассказывает Анатолий Дмитриевич, – из ремеслухи отпустили повидаться с матерью, перебравшейся к тому времени в другую местность и долгое время разыскивавшей меня. В Рассказово (Тамбовская область) мы встретились с ней на рынке. Она обнимала меня и плакала, а я уже знал, что мужики не плачут. Прогостил я у мамки все лето…
Работать на токарном станке ему сразу понравилось. Любил корпеть над сложными деталями, старался достичь высокой точности обработки. Ведь не чему-нибудь, а ремеслу учился. Были потом и вечерняя школа, и Томский политехнический институт. Но как Волга начинается с ручейка, так и длинная, полноценная трудовая биография Губарькова началась с малого. С трудовых четырехгодичных «университетов жизни» быстро взрослевшего поколения. Ремеслуха ковала «ударопрочные» кадры в послевоенные годы.
Свежеиспеченный токарь был трудоустроен на Воронежский авиационный завод. Подобные этому предприятия именовались тогда почтовыми ящиками. В Воронеже был дислоцирован «ящик» под номером 71. Губарьков проработал там два года. Девчонка, с которой он дружил, вышла замуж, и парень снова отправился скитаться по стране. Был призван в армию, когда настал черед. Служил в Румынии, в войсках правительственной связи.
Поступил в Томский политех на очное отделение, экзамены сдал на удивление легко.
Познакомившись с девушкой Настей, работавшей на заводе резиновой обуви, Анатолий сделал ей предложение руки и сердца. Так у студента появились свой стол и дом. В том смысле, что жена и готовила замечательно, и перечить была не горазда. А ведь нам хорошо только там, где нас любят.
Имея прочный тыл, Анатолий Дмитриевич успешно защитил диплом инженера-механика. Сначала он – инженер производственно-технического отдела, через год становится начальником механического цеха. Преподавал вождение на автобазе, посылавшей его на учебу в Томск. Позднее в его трудовой биографии появляется Ульяновский завод гидроаппаратуры. Там он творил, выдумывал, пробовал! На счету инженера Губарькова такое множество рационализаторских предложений, что записям не остается места в трудовой книжке. Этот крепыш с кучерявой шевелюрой и глазами-буравчиками успевал следить за новинками технической литературы и буквально фонтанировал идеями. Идей было столько, что порой он записывал рационализаторские предложения на другого человека. Они, детдомовские, свой кусок под одеялом не едят…
А время, движимое прогрессом, шло вперед. Менялись политические лозунги в стране: на смену «ускорению» пришла «экономика, которая должна быть экономной», и это тоже не оказалось истиной в последней инстанции.
Нравилось внедрять в заводское производство станки-автоматы. Над ними, «гостями из будущего», ломали головы, вечеруя, наладчики и инженеры-конструкторы. Чтоб в конце концов установленный в отведенном ему месте новый станок не заставил пожалеть о затраченных на его приобретение средствах.
«Доводить до ума» – любимое выражение технаря Губарькова. Все дела, и не только производственные, он старался сделать наилучшим образом.
Взял за привычку, занимая кресло руководителя, не устраивать подчиненным разносов. Не любил разговоров на повышенных тонах. Понимать, что не справляется с работой, – такого, кажется, не было. Не срабатывался с начальством – бывало. Тогда он писал заявление и уходил без выяснения отношений. Принципиальный, не всегда удобный товарищ.
…В нефтегазодобывающее управление «Правдинскнефть» А. Д. Губарьков устроился работать в порядке перевода. В должности начальника сектора по разработке техдокументации на станки-автоматы, которыми занимался пять лет. Это было в июле 1976-го. Три года трудился инженером-технологом проектно-ремонтного участка. Ремонтировали всю линейку имеющегося оборудования. Выезжая на место в любую погоду, в любое время года, делали врезку в нефтяные и газовые артерии. Без головы такую операцию не проведешь.
В Сургут он был принят начальником аварийно-восстановительного участка. Знает Губарькова и Когалымская ЦБПО НП. Много лет, выражаясь современным языком, занимался сервисным обслуживанием в нефтяной промышленности. Был специалистом на своем месте. Перевелся в НГДУ «Ватьеганнефть», заняв должность инженера-технолога по ремонту скважин. Работал на Федоровском месторождении нефти и газа.
…Помнится занятный случай на Юганской Оби, когда в насос (закачивали воду в скважину для повышения внутрипластового давления) забилось множество налимов. Насос пришлось разрезать при помощи газосварки.
Этому человеку выдавали за его жизнь ключи от пяти квартир. Приглашали как знающего, толкового специалиста. Гарантировали нормальные бытовые условия (иначе другие переманят). А в семье подрастали двое сыновей. Старший в начале 90-х, окончив вуз, решил вдруг заняться бизнесом. Вроде бы и получилась, но налоги все-таки задушили! Вернулся в науку, защитил кандидатскую диссертацию. Младший сын работает охранником. Анастасия Ефимовна, жена, много лет проработала поваром в детском саду.
Оставшись один, Анатолий Дмитриевич все курсирует между городской квартирой, где живет меньшой сын, и этим ветхим домишком. Считает себя бездельником: после перенесенной операции врачи определили его на «легкий труд». (Я думаю, в эту категорию он записал себя по ошибке). Много читает, не изменяя своим привязанностям. У него своя, неприметная посторонним, жизнь.
