Об Анатолии Брехунцове написаны «тонны» статей, очерков и заметок в различных СМИ – местных и центральных, общественно-политических и сугубо специальных. Напомним самым забывчивым: Анатолий Михайлович – президент Группы компаний «СибНАЦ», генеральный директор Сибирского научно-аналитического центра. Это мощный мозговой центр, осуществляющий научное обеспечение геологоразведочных работ в Западной Сибири и других регионах России. По призванию Брехунцов – исследователь земных недр, первооткрыватель. Заслуженный геолог Российской Федерации. Доктор геолого-минералогических наук. Действительный член Академии горных наук. Автор более 200 научных публикаций.
Принимал непосредственное участие в открытии нефтяных и нефтегазоконденсатных месторождений, в том числе Мамонтовского, Усть-Балыкского, Новопортовского, Русского, Заполярного, Уренгойского, Ямбургского. После окончания геологоразведочного факультета Томского политехнического института прошёл путь от техника-геолога Усть-Балыкской нефтегазоразведочной экспедиции до главного геолога “Главтюменьгеологии”. Когда же крупнейший в мире геологический главк в ходе перестройки был упразднён, создал свой СибНАЦ...
Вспомнить же имя одного из самых ярких представителей славной когорты первооткрывателей природных кладовых Западной Сибири заставляет приближающаяся знаменательная дата: в 1962 году на севере Тюменской области было открыто первое месторождение газа – Тазовское. За ним последовали другие, более крупные и более знаменитые – Уренгойское, Ямбургское, Заполярное, Медвежье. И к каждому из этих событий непосредственное отношение имеет Анатолий Брехунцов. Чем же это не повод для разговора?
Известно, что профессия геолога – одна из наиболее экстремальных, а то и опасных. Что ж, будет вполне логично, если в ходе нашего интервью с Анатолием Брехунцовым мы попытаемся уточнить некоторые моменты в его жизни и воззрениях с помощью понятия «самый-самый». Итак...
– Анатолий Михайлович, что вы считаете самой большой удачей в своей жизни?
– У меня, слава богу, одной большой удачей не ограничилось. Если человек участвовал в открытии хотя бы одного крупного месторождения – уже, считай, прожил жизнь не зря. Мне повезло: у меня целый список таких месторождений. Из всех наград больше всего, пожалуй, горжусь нагрудным знаком «Первооткрыватель месторождений». Впрочем, званием заслуженного геолога России – в равной степени.
Иметь хорошую, крепкую, дружную семью тоже можно считать удачей в жизни каждого человека. У меня именно такая семья. Двое детей, дочь и сын, четыре внука. Это и большая удача, и счастье.
– А самое большое огорчение?
– Самое большое огорчение – когда теряешь друзей. С кем вместе работали долгие годы, делили все радости и невзгоды. Как пелось в одной песне: «Мы хлеба горбушку – и ту пополам». Это не то что огорчительно – страшно и обидно: всегда кажется, что они уходят слишком рано. Яровой Юрий Евгеньевич... Вместе по молодости шагали, нога в ногу – он главный геолог Тазовской нефтеразведочной экспедиции, я – главный геолог Новопортовской, затем Ямальской, он – Тарко-Салинской, я – Тазовской экспедиции. Встречались часто, вместе ездили в командировки, были единомышленниками. Эта потеря очень значимая для меня. Такая же большая потеря – Салманов Фарман Курбанович. Часто думаю: почему человеку так мало дано в жизни? А ещё о том, что когда люди уходят, и это самое печальное, система забывает о них очень быстро...
Не могу не сказать также вот о чём. Если вести речь о сегодняшнем состоянии геологоразведки, об уровне прироста запасов полезных ископаемых в стране, то кратко ситуацию можно охарактеризовать так: мы живём за счёт того, что было сделано в советское время. Мы проедаем своё прошлое. И это тоже очень большое огорчение в жизни.
– Самая большая трудность, которую вам удалось преодолеть?
– В начале 60-х годов, когда освоение Тюменского Севера только начиналось, вся эта работа была сплошной гигантской трудностью. Это сейчас понастроены хорошие дороги, по ним бегают современные мощные машины. А тогда ведь ничего этого у геологов не было. Но был огромный энтузиазм. Вооружённые этим чувством, мы добирались до самых недоступных, казалось бы, мест, бурили всё новые разведочные скважины. Одну за другой выполняли, на первый взгляд, невыполнимые задачи.
– Есть, наверное, и самое приятное воспоминание?
– Это рождение детей. Первой была дочь. До сих пор помню все подробности. Ямал. Мы жили в посёлке Мыс-Каменный. Как раз в это время (ноябрь) стояли очень сильные морозы. в силу разных причин посёлок оказался полностью размороженным. Переживаний, понятно, хватило. Но неисправность в теплоснабжении была довольно быстро устранена.
Нынче смотришь на те события и думаешь: сейчас не кинулся бы, не совершил бы того, что совершал тогда, когда был молодой, дурной. Большинству живущих на Большой земле такое, пожалуй, даже трудно представить. Эта темнотища в течение полугода, морозы за пятьдесят да ещё ветер, метель. Утром просыпаешься – темно, вечером ложишься спать – темно. Продуктов свежих нет, питались сушёным картофелем, овощами, тушёнкой. Летом солнце месяцами в небе болтается, не можешь заснуть... Но всё было нипочём – и в этом преимущество молодости.
– Не могу не спросить вас о самой большой мечте...
– Начну с того, что для меня это не то что трагично... а может, даже и трагично... событие, когда государство в начале 90-х годов, после развала Советского Союза, ликвидировало всю геологическую отрасль. Был мощнейший в мире главк – «Главтюменьгеология», с численностью работающих 120 тысяч человек. В одночасье взяли и решили: государству главк не нужен. Все экспедиции, какие были, оказались брошенными на произвол судьбы. К глубокому сожалению, и сейчас отношение к геологии не улучшилось. Сегодня рынок, частные компании, по крайней мере, в Западной Сибири, эксплуатируют те месторождения, которые были открыты в советское время. В этом году будем отмечать 50-летие открытия первого крупного газового месторождения, получения первого фонтана в Тазовском. Эта дата невольно рождает и не совсем радостные мысли. Те месторождения, которые были обнаружены с 1962-го по 1970 год, содержат запасы более 30 триллионов кубометров газа. А накопленная с тех пор добыча – 16 трлн. Конечно, обида берёт: геология как отрасль ликвидирована, ликвидирована промышленность, которая выпускала буровые станки и т.д. И сейчас в этой сфере китайцы, французы, американцы становятся великими. Россия же где-то позади. Горько это сознавать.
«Главтюменьгеология» была комплексной системой, имевшей свой транспорт, свои машины и пароходы, свои строительные подразделения, свои сейсмики, своё бурение. Сегодня всё это разложено на отдельные кирпичики. Сейчас это так называемые сервисные компании. Они мало на что способны, они хиреют. Потому что компании добывающие не заинтересованы, чтобы отечественный сервис перевооружался. Предпочитают пользоваться услугами сервиса зарубежного.
Можно много говорить о подобного рода негативных последствиях... Скажу кратко: моя мечта, чтобы в России было Министерство геологии. Сегодня нет слова “геология” и всего, что с этим связано, ни в одном министерстве. Министерство природных ресурсов не отвечает, по сути дела, за геологию. Государство упорно не желает брать геологоразведку под своё крыло. Но мы, геологи, всё-таки надеемся: наступит момент, когда там, «наверху», появятся, наконец, люди, у которых глаза будут загораться при слове «геология», которые будут «биться» за будущее страны, как это делала гвардия геологов 60-80-х годов. Нынче я таких людей не вижу.
– Но наверняка был человек, на которого вы старались равняться?
– Скорее всего, это собирательный образ. Потому что меня всегда, к счастью, окружало много достойных людей, на которых стоило равняться. Пожалуй, самым авторитетным для меня человеком всегда был Фарман Курбанович Салманов. С первой нашей встречи, когда я приехал на практику в Усть-Балыкскую экспедицию, где он был тогда главным геологом. Безусловно, мы были в разных «весовых» категориях не только по возрасту. Но в последние годы часто пересекались – оказались, можно сказать, на одной «орбите». Мне всегда импонировали его неуёмная энергия, геологическое чутье, дар организатора, талант общения с людьми на всех уровнях – от рабочего до председателя Совета Министров. Назову ещё Юрия Евгеньевича Ярового, у него были черты характера, которые мне хотелось бы иметь. Когда надо, он умел быть напористым, порой жёстким. Мне, например, до сих пор не хватает жёсткости. Иногда мягкость вредит. Я это знаю, но...
– А какую черту своего характера вы считаете основной?
– Наверное, постоянство, приверженность тому, во что верю. Если за что-то взялся, стремлюсь довести до конца. Считаю, что и в эти дни служу, как могу, своему главному призванию – геологии. Преданность ей прошла через всю жизнь...
– Что больше всего цените в других людях?
– Прежде всего порядочность. Не могу простить тех, кто предает. К сожалению, пришлось с этим столкнуться. Дружишь с человеком домами, а потом оказывается, что он совсем не тот, за кого себя выдавал. Это очень больно.
– Анатолий Михайлович, у вас немало общественных нагрузок. Какая самая важная для вас?
– Пожалуй, участие в Гражданском форуме Тюменской области. Там поднимаются насущные вопросы и проблемы, волнующие общественность.
– А самые удачные реализованные проекты СибНАЦа?
– Наш коллектив был горд, когда получил заказ от Министерства энергетики РФ на подготовку Генеральной схемы развития нефтяной отрасли до 2020 года. Совместно с другими компаниями, Министерством энергетики эту работу выполнили. Она была принята правительством и сегодня реализуется.
По заданию этого же министерства закончили работу по созданию Программы комплексного освоения месторождений Ямало-Ненецкого автономного округа и севера Красноярского края до 2020 года. Она также реализуется.
Следует отметить очень объёмную, интересную работу, которую мы сделали по заказу Газпрома – совместно с институтом ВНИИГАЗ создали геологическую модель полуострова Ямал и шельфа Карского моря.
– О глобальном проекте по освоению полуострова Ямал и приямальского шельфа сейчас очень много говорят и пишут. Можно ли считать его самым крупным проектом, в котором возглавляемая вами Группа компаний “СибНАЦ” собирается принять участие?
– Да, это так. Не устаю повторять: масштабные геологические проекты должны быть общегосударственными, общенациональными. Именно такой проект – Ямальский.
К Ямалу у меня особое отношение, я бы сказал, личное. Мне было 25 лет, когда меня назначили на полуостров главным геологом экспедиции. И вот этот первый опыт ответственной работы, юношеский восторг от геологических открытий – всё это осталось в памяти, запало в душу. Так что Ямал для меня не просто географическое название, это то, что ассоциируется с самым активным и творческим периодом в жизни. Ямальский проект – поистине великий проект, потому что там великие ресурсы нефти и газа. Этого газа хватит стране на 50 лет. Благодаря этому проекту будет возрождён Северный морской путь...
Проект уже воплощается в жизнь, строится завод по сжижению газа в северной части полуострова, в районе Южно-Тамбейского месторождения. СибНАЦ участвует в этом проекте в качестве субподрядной организации, чем наш коллектив очень гордится.
– Самое приятное, чем вы занимаетесь в свободное время?
– Свободного времени почти нет. К сожалению, на первом месте до сих пор остаётся работа, она требует постоянного внимания. В семь утра я уже на рабочем месте, домой возвращаюсь тоже после семи. Иногда времени не остаётся ни на что, кроме как посмотреть последние известия. Порой удаётся повозиться с внуками – вот удовольствие. В молодости увлекался хоккеем. Когда работал генеральным директором Уренгойнефтегазгеологии, мы там впервые построили хоккейный корт. Сначала маленький. Подняли народ, поставили на коньки. Устраивали чемпионаты – каждое предприятие выставляло свою команду. В нашей экспедиции хоккеем занимался едва ли не каждый, я тоже играл... Потом мы построили второй корт, более крупный. Там занималось порядка трёхсот детишек. Сын играл в хоккей, да и сейчас в любительской хоккейной лиге у них одна из лучших команд в Тюмени. Внук играет в хоккей, чему я очень рад: значит, передал и ему своё увлечение. Если времени чуть больше, берусь за книги. Вот сейчас читаю про Ивана Грозного, его эпоху. Очень интересная, в чём-то отталкивающая, в чём-то притягательная фигура. Его действия, его окружение... Всё это очень интересно.
