В апреле видному партийному, профсоюзному и спортивному деятелю Тюмени Владимиру Петрову исполнилось 80 лет
Владимир Сергеевич, на зависть куда более молодым, полон нерастраченной энергии. И хотя во время прогулок в его руке можно увидеть трость, она – отнюдь не признак солидного возраста. Про возраст юбиляр даже не вспоминает. Наоборот, его воспоминания чаще всего уходят во времена далёкие.
Первый гол
На Центральном стадионе Тюмени проходил блиц-турнир. Его в послевоенные годы проводили регулярно в начале мая между футбольными командами города. А футбол в те времена был игрой очень популярной у всех, и особенно у мальчишек.
Володя Петров тогда учился в девятом классе, но уже начинал играть в составе взрослой команды «Спартак».
– В 50-м году таблицу лидеров в Тюмени возглавляли «Динамо», «Искра», «Торпедо», а наша команда, честно признаться, особыми успехами не блистала, и каждый забитый в ворота таких сильных соперников гол был настоящим событием, – рассказывает Владимир Сергеевич. – И вот во время матча я забил свой первый в настоящей спортивной карьере гол. Для меня это было таким событием, что я запомнил его на всю жизнь. Я чувствовал себя настоящим героем! И ещё врезалось в память, как мы отметили потом эту игру. Наш тренер Николай Иванович Белоусов, его уже нет в живых, повёл нас в столовую Дома крестьянина. Это красивое двух-этажное здание из красного кирпича и сейчас стоит рядом с ЦУМом. И вот Николай Иванович привёл нас в эту столовую, заказал каждому по котлете с картофельным пюре и по сто граммов водки. А я же ещё совсем молодой был, водку не пил. Подхожу к тренеру и говорю: «А можно мне вместо водки ещё одну котлету?». Они с игроками отдали мне котлету, а водку разлили между собой. Годы-то были голодные, отец у меня погиб, мы с мамой жили очень бедно, поэтому даже обычная столовская котлета для меня была чуть ли не пределом мечтаний.
Говоря об этом, Владимир Сергеевич так расчувствовался, что даже прослезился. Конечно, нынешним подросткам не понять людей старшего возраста, для которых высшей наградой за успехи в спорте могла быть обычная столовская котлета.
Бескозырка и брюки клёш
Никогда не забыть парню с тюменской окраины и своё поступление в Тихоокеанское высшее военно-морское училище им. С.О. Макарова.
– Учился я в школе, если уж признаться откровенно, неважно, – вспоминает Владимир Сергеевич. – И поведением примерным тоже похвастать не мог. Вот когда говорят «безотцовщина», имея в виду трудных подростков, так это точно про меня. Мать никак не могла совладать с моим воспитанием. И на педсоветы меня вызывали, и ремнем дома попадало, но всё было бесполезно. Я был уличным пацаном, дерзким, неуправляемым. И когда попал в военно-морское училище, меня будто подменили. Из 300 человек на своём курсе по успеваемости вскоре стал вторым. Мне понравилось учиться, понравилось быть примерным как в учёбе, так и в поведении.
Наверное, сказалось и взросление, и строгая дисциплина, и то, что воспитывали нас офицеры, за плечами которых была война. И рядом с ними мы осознали свою ответственность за судьбу страны. А какая гордость была, когда проходили по городу строем! А когда в красивой форме да с прикреплённым слева на бедре палашом выходили в увольнение! Да и питание у нас было нормальное. Разве можно было сравнить ту настоящую жизнь со школьными годами? Это был перелом в сознании. За годы учёбы мы стали и специалистами своего дела, и моряками в полном смысле этого слова. А моряк, офицер – тогда звучало очень гордо, и мы старались этому соответствовать в полной мере.
Семья
После военно-морского училища Владимира Петрова направили на Балтийский флот. По дороге к месту службы заехал домой в Тюмень, встретил свою единственную и без долгих раздумий женился на девушке с символическим именем Надежда.
– Мне тёща после ЗАГСА говорит: «Я твою жену тут караулить не стану. Женился, увози с собой – не дело это врозь жить», – со смехом вспоминает Владимир Сергеевич. – Ну, с собой так с собой! Нам ведь тогда собраться долго ли было – вещей ни у того, ни у другого. Всё в один чемоданчик уместилось. Сложили платьишки молодой жены и поехали в Балтийск (это порт в Калининградской области, куда я назначение получил).
В Балтийске командование направило Владимира на минный заградитель «Урал». Он обеспечивал практику курсантов ленинградских военно-морских училищ и даже стран социалистического содружества. Пусть далеко от родных мест, но хоть название корабля чем-то родным и близким казалось. А корабль находился в Таллине. И отправилась молодая семья в столицу Эстонской Республики.
В штабе Владимиру показали, где на рейде находится его корабль «Урал», посоветовали добраться до него на катере, чтобы доложить командиру о прибытии для продолжения службы. Надежда села на пирсе на чемоданчик в ожидании мужа, а он отправился с докладом.
Командир встретил радушно, поинтересовался семейным положением и тем, где осталась жена. «Да вон на пирсе сидит на чемодане», – растерянно сказал Владимир. Командир дал трое суток отпуска для поиска жилья.
В офицерском общежитии для жены места не было, но там дали адрес вдовы моряка, которая могла приютить на некоторое время. Устроились в комнатке, а уже через три дня Владимир ушёл в плавание.
Корабль
С морской службой Владимир уже был знаком – практику проходил на кораблях Тихоокеанского флота, но там служба была временной, а тут – свой корабль, на который назначен штурманом. Дело это уже знакомое: на практике постоянно приходилось определять местонахождение по звёздам, по луне, по береговой линии да другим приметам, пеленгуя мыс или ближайший маяк. Так что штурманское дело освоил хорошо.
На корабле служили более тридцати офицеров, и командир старался формировать из них действительно команду. На праздники он устраивал самые настоящие балы, чтобы морские офицеры могли комфортно чувствовать себя в приличном светском обществе, хорошо знали правила этикета. И на эти приёмы офицеры собирались обязательно с жёнами.
– И на первом таком балу, – вспоминает Владимир Сергеевич, – моя жена оказалась в центре внимания. Там выбирали самую молодую жену. И не для того, чтобы польстить ей, а для того, чтобы старшие знали её и потом помогали осваиваться, учили ждать мужа из дальнего плавания. Это было тоже своего рода неписаным законом офицерских жён.
Возвращение в Тюмень
Хрущёвская политика по большому сокращению армии сильно отразилась на отношении офицеров к
своей службе. Одни попали под сокращение, другие опасались такой же участи. В запас стали увольнять офицеров с огромным опытом, в том числе боевым, но не имеющих высшего образования. И вот в этой обстановке пошатнулась вера в дальнейшую перспективу, которая для молодого офицера значила очень многое. Наступило разочарование и у Владимира. Не добавляло оптимизма и отсутствие жилья. В Таллине, а потом в Ленинграде мыкались по чужим углам, у Надежды не ладилось с постоянной работой, и решил Петров «сойти на берег». А куда податься, сняв форму? Надумали возвращаться к родным в Тюмень. С моря – в самый центр суши.
Это был настоящий шок. После Таллина и Ленинграда столица деревень впечатление производила более чем унылое. Особенно на Надежду. Она выходила замуж за офицера, мечтала о какой-то красивой жизни. Пожила в городах с высокой культурой, а вернуться пришлось обратно к вросшим по окна в землю халупам. Тюмень тогда действительно была большой деревней, с кривыми улочками скромных деревянных домов, и заканчивалась Текутьевским кладбищем. И везде грязь. Особенно после дождей.
Хотя в городе было много знакомых, начинать новую жизнь оказалось непросто. Тем более человеку, привыкшему к строгой дисциплине. Владимир работал на судоремонтном заводе, там же, на Мысу, жили и даже в центр города выбирались редко.
Работая, стал учиться. В Тюмени в то время был учебно-консультационный пункт Уральского политехнического института, который потом стал прародителем Тюменского индустриального института. В этом УПК тогда уже работал Аркадий Константинович Щекотов, он до сих пор трудится в ТюмГНГУ, где нередко встречаются старые знакомые. А каждый свой будний день начинает Владимир Петров в ТюмГНГУ на кафедре у легендарного геолога, члена-корреспондента РАН Ивана Нестерова. С ним вот уже несколько лет занимаются организацией работы Союза создателей Тюменского нефтегазового комплекса.
Позднее, в индустриальном институте, имея богатый опыт инженерной деятельности, уже работая в обкоме партии, Владимир начал писать кандидатскую диссертацию по обработке металлов в электролите. Но закончить не успел, получив назначение на работу в Урай. А тему уже более глубоко разработал потом его научный руководитель и защитил докторскую.
Самостоятельная должность
Избрание его по рекомендации обкома первым секретарём стало полной неожиданностью для сотрудников Урайского горкома. Такого в практике работы с кадрами не припоминали, чтобы инструктора обкома, пусть даже отработавшего в этой должности чуть ли не семь лет, направили первым секретарём. Доверие было большим, но и ответственность предстояла немалая. Отказываться в те годы было не принято, и Владимир поехал работать на Север. Судьба связала его с ним на долгие годы.
Шесть лет проработал Владимир Петров первым секретарём Урайского горкома партии. Избрание первым совпало по времени с началом оттока кадров в Нижневартовск как известных нефтяников, так и партийно-хозяйственных руководителей. На Урай стали смотреть как на пройденный в нефтедобыче этап, и тем не менее Владимиру удалось убедить тогдашнего лидера области Бориса Евдокимовича Щербину строить в городе спортивный комплекс. Тот все необходимые согласования утвердил в Москве, и в Урае появился лучший спортивный комплекс с двумя плавательными бассейнами.
Первым секретарём горкома комсомола тогда работал Александр Спирин, такой же заядлый, как и Владимир Петров, спортсмен. Вдвоём они вовлекли в спортивную орбиту сначала своё окружение, руководителей предприятий и организаций. Те, в свою очередь, рабочих. Потянулись в спорткомплекс и подростки. Жизнь в городе преобразилась. Практически исчезло пьянство, не стало хулиганства, на нет сошла преступность.
Округ
В 1979 году Владимира перевели в Ханты-Мансийск, где он был избран первым секретарём окружного комитета партии. Должность вроде бы высокая, но удовлетворения не приносила.
– Тогда всё руководство развитием ТЭК было возложено на Тюменский обком партии. Окружкому отводилась роль, я бы сказал, декоративная, – вспоминает Владимир Сергеевич. – Все решения относительно развития территории, строительства городов и освоения месторождений принимались в Москве и Тюмени, а мы, по сути, были только сопровождающими лицами. Вот я, будучи первым секретарём, и мотался по автономному округу то с одним, то с другим. По двести с лишним дней в году был в командировках. Конечно, это позволило познакомиться с округом досконально, но повлиять на что-либо мы не могли. А мне хотелось узнать не только промышленную часть жизни, но и то, как живут в сёлах, как устроен быт малочисленных коренных народов. И однажды во время своего отпуска я взял катер и отправился в путешествие по рекам автономного округа. Вот это был круиз! Столько впечатлений не привезёшь ни из какого зарубежного тура!
Спорт, спорт, спорт…
Ещё во время работы первым секретарём Урайского горкома Владимир Петров не мог понять необходимости существования окружкома партии. А потом, когда сам стал его возглавлять, в откровенных разговорах с руководством обкома не раз говорил о ненужности этой структуры, о том, что было бы разумно сохранить окрисполком, который бы занимался вопросами малочисленных коренных народов.
– Наверное, я стал слишком много «гундеть» про житейские нужды округа, про бытовые проблемы людей, – высказывает предположение Владимир Сергеевич. – А с руководства областной партийной организации требовали миллионы метров проходки, миллионы тонн нефти, миллиарды кубометров газа, и требовали любой ценой. Москве не было дела до спорта, культуры, организации досуга рабочих. И с первых секретарей окружкома меня отправили работать секретарём облсовпрофа. А поскольку я всю жизнь дружил со спортом, то, когда мне поручили в облсовпрофе заниматься спортивными делами, можно сказать, определили должность по специальности, – смеётся Владимир Сергеевич. – А потом, после выхода на пенсию, предложили руководить обществом «Спартак». Таким образом я вернулся к родному «Спартаку», где начинал играть ещё подростком.
Владимир Петров с единомышленниками, среди которых был нынешний директор института физической культуры ТюмГУ Валентин Зуев, придумали организовать сельские спортивные игры. Для проведения соревнований одному из районов выделяли из фонда социального страхования приличную сумму денег на строительство спортивных сооружений, на следующий год средства давали уже другой территории, и таким образом начали формировать хорошую базу в городах и районных центрах области. С их лёгкой руки это благородное дело сохраняется практически в том же виде до сих пор.
Владимира Петрова с полным основанием можно считать и одним из инициаторов появления Дворца спорта профсоюзов в Тюмени. Как человек, курирующий в облсовпрофе спортивное направление, он был вплотную занят вопросами строительства и оформления этого сооружения. И на следующий день после подписания акта приёмки дворца в эксплуатацию в его стенах прошло выступление Киевского балета на льду. Это стало грандиозным событием в культурной и спортивной жизни как города, так и области.
Золотая свадьба
Но самым главным среди своих памятных дней Владимир Сергеевич называет золотую свадьбу. Хотя этот день отмечали они очень скромно, в кругу самых близких людей. 
Теперь уже больше полувека они вместе с Надеждой Фёдоровной идут по жизни. И радость делили, и невзгоды. Нелегко пришлось в молодости, да и потом часто бывало не больно-то сладко. Особенно когда мотался по своим бесконечным командировкам, а все домашние хлопоты ложились на плечи супруги.
Говорят, два переезда равны пожару. А они из города в город переезжали семь раз! И, наконец, снова осели в родной Тюмени.
Теперь уже и дети – две дочери, Юлия и Елена, – свои семьи имеют. У Петровых два взрослых внука, и даже правнучке шесть лет.
И так радостно на душе, когда знаешь, что у них всё хорошо. Ради этого и стоит жить!
