Поклонение автомобилю принимает глобальные масштабы
В нынешнем веке взаимоотношения машины и человека приобретают новые черты. Мы всё более и более начинаем уповать на механизмы, как бы заранее смиряясь со своей вторичностью по отношению к ним. Приходит время, когда не машина является придатком человека, а человек становится придатком машины и железная жизнь механизма определяет его бытие.
Дорогая хорошая машина требует соответствующего своему статусу хозяина. Своим совершенством, мощью она во много раз превосходит его: в ряду иномарок – она лучшая, человек же в любом случае остаётся человеком.
Если снять с него модную одежду, отобрать деньги, чем он будет отличаться от себе подобных? И если даже будет сильнее, выше, совершеннее остальных, то разница эта не сравнится с тем, насколько может одна машина превосходить другую.
Поэтому вольно-невольно владелец дорогой иномарки начинает вести себя не как Иван Иванович Иванов, а как Ваня Мерседес, Вова Вольво, Толя Тойота. Он начинает приписывать себе свойства своей машины, думая, если уж купил её, то она есть его неотъемлемая часть. Даже в жизни вне дороги он начинает чувствовать себя иномаркой, которой все должны уступать дорогу.
Что уж говорить о таком водителе, когда он садится за руль своего железного коня? У подобных «ассов» выработана особая манера езды, особые негласные правила, которых в «Правилах дорожного движения» вообще-то нет, на самом же деле – они существуют. Причём существуют более ощутимо, чем некоторые из тех, что прописаны в ПДД. По городской, переполненной автотранспортом магистрали такие водители едут, перемещаясь из ряда в ряд, из любой полосы поворачивая направо и налево, не моргнув глазом, пересекая сплошную линию, давя на газ при малейшей возможности.
По загородным трассам чудо-машины в буквальном смысле слова летят. Черепашьи девяносто – для них унизительны, как унизительно гонять мяч во дворе для профессионального футболиста. И они давят на газ. До разметки ли тут, когда порой даже и на встречный автотранспорт в самый последний момент внимание обратишь?
Трудно понять, зачем у нас, с ограничением скорости девяносто километров в час, разрешено продавать машины, для которых и сто девяносто не предел. За рубежом для такой езды построены скоростные дороги. У нас же, в Сибири, по крайней мере, рядом с Тюменью, их нет. Ясно, что человек, покупая такую машину, уже заранее готов нарушать правила. Машина своей мощью провоцирует его к этому. Это ж как надо себя скрутить, чтоб на дорогой иномарке ехать без нарушения скоростного режима!
Но самое необъяснимое явление – разрешение продажи мощных мотоциклов, способных за секунды развивать катастрофическую скорость. Они пострашнее иного оружия, потому что представляют собой неконтролируемую силу, вырвавшуюся из недр прогресса на улицы города. Место их – на гоночных трассах, а не в жилых кварталах, так как остановить эти рычащие механизмы даже инспектора дорожного движения не в состоянии. Когда смотришь, как с бешеным рёвом они проносятся от светофора к светофору, ужас берёт от одной лишь мысли, что кто-то попадётся им на пути. Не меньшую опасность представляют эти мотоциклы и для своих хозяев, опьянённых их скоростью и маневренностью. Они надеются, что механизм их совершенен, но на дороге есть десятки факторов, способных стать роковыми. Начиная от пролитого Аннушкой масла, кончая самой примитивной выбоиной, коих на наших магистралях считать – не пересчитать, куда попадать и на машине страшно, что уж говорить о мотоцикле. Как тут не вспомнить Ильфа и Петрова: «В нашей обширной стране обыкновенный автомобиль, предназначенный, по мысли пешеходов, для мирной перевозки людей и грузов, принял грозные очертания братоубийственного снаряда».
Человеку нравится владеть машиной, потому что ему принадлежит сила и мощь её. На самом же деле часто получается иначе: это человек принадлежит машине, подчиняясь её силе и мощи. Не человек управляет машиной, а машина – человеком, потому и диктует ему логику поведения на дорогах.
И ещё: машина пожирает пространство вокруг человека, вытесняя его самого. Во дворах уже нет места для детей, хотя и детей-то особенно нет. Какой смысл столько денег вкладывать в расширение городской магистрали, когда сразу же после реконструкции она начинает напоминать одну большую парковку, и проезжая часть, какой была, такой и остаётся? Платные стоянки крайне непопулярны, потому что автомобиль можно безнаказанно оставлять, где угодно: на проезжей части, на остановках, на тротуарах, на газонах – так зачем ещё деньги платить?
Поклонение машине принимает поистине глобальные масштабы: если раньше мы строили светлое будущее, то сейчас перестраиваем это светлое будущее, чтобы по нему удобно было ездить. Свобода передвижения становится важнее всего прочего. Мы как-то забыли, что по улицам люди не только едут, но и идут, а то и просто гуляют. И все они – и даже те, кто едет, – дышат. О загрязнении воздуха выхлопными газами ныне говорить не модно, особенно после того, как с улиц убрали троллейбусы, но, когда в час пик смотришь на чадящий, медленно вползающий на мост поток автомобилей, становится жутко: а чем мы дышим и почему ещё живём?
Не пора ли вместо того чтобы обречённо увеличивать пропускную способность магистралей, отойти от автомобильной эйфории и поставить машины на место: в гаражи и на стоянки? Не лучше ли, чем расширять улицы и строить подземные переходы, ввести ограничения для движения личного транспорта в определенное время и по определенным зонам?
