Сегодня Клавдии Александровне – 76. Родом она из села Ключи Пермской области. Там прожила до 8 класса. К тому времени уже четыре года работала – жала зерновые, вязала снопы... Шли лихие сороковые. Шести сестрам и двум братьям было и холодно, и голодно. Одна обувь – на несколько человек… В общем, закалка получилась неслабая.
Десятилетку и медучилище Клавдия окончила в Свердловской области. Стала заведовать фельдшерско-акушерским пунктом (ФАП) в Ювинском сельсовете Красноуфимского района. Она да акушерка – на пять сел и деревень (три русских, марийское и татарское). Тогда эпидемии были самым обычным делом. Бывало, услышишь за окном собачий лай – ага, кто-то идет по улице, знать, не всех еще грипп свалил. С задачей – ликвидировать трахому в 2 года – Уржунцева справилась с большим трудом.
Дело осложнялось тем, что марийцы тогда еще не блистали опрятностью. Вместе с акушеркой Клавдия Александровна учила их стирать белье, пользоваться полотенцами. Так постепенно и ликвидировали заразную стадию злой напасти. Грамоту от исполкома за это получили.
Образованных людей на селе в ту пору не хватало. Немудрено, что Клавдию Александровну «сосватали» в председатели исполкома сельсовета. «Превращение» из фельдшеров в председатели Уржунцевой казалось очень страшным – боялась, плакала, но в итоге согласилась. И окунулась в роль ответственной за все. Непростым делом оказалось, к примеру, распределение благ. Стройматериалы, комбикорм и прочее каждый тянул к себе.
– А я этого не терпела, – вспоминает Клавдия Александровна, – вот на меня некоторые и затаили злобу, что ничего не давала взять в обход других. Но самое трудное было – ходить по семьям и заставлять людей сдавать яйца, молоко, мясо... Жили тогда очень бедно. Думала: «Ну, как я у них отберу последнее?». Меня сверху заставляли, а я начальству отвечала: «Пойдемте со мной в семьи, сами посмотрите, у кого забирать!».
Училась в юридическом институте, заочно его окончила, будучи председателем сельсовета (сельсовет ее занимал 1-е место среди 16-ти подобных). По этому случаю Клавдия Александровна попала даже делегатом от района на Всероссийское совещание председателей исполкомов сельсоветов.
– Делились опытом, работали вместе с председателями совхозов, – рассказывает ветеран. – Фермы смотрели, поставки молока, страду… Четыре года председательствовала.
С председателей Уржунцеву отпускать не хотели. Но… Умер сын, сгорела квартира. И муж уехал в Надым. Она – за ним: в одной руке чемодан, за другую схватились дети. В Надыме жили сначала в балке (это 72-й год). Потом появился «талицкий» вагончик – побольше.
– В регистратуре фельдшером поработала, – вспоминает Клавдия Александровна, – всего две недели, и – в исполком. Поставили задачу: «Надо организовать архив». Организации, как грибы, росли, а все данные о них необходимо было сохранять, ибо без архивных данных люди теряли стаж, пенсии. Ходила по трестам. Мне там говорили: «Не до архивов». Тресты все тоже в вагончиках находились, зданий всего три. Потихоньку убедила начальников. Выделили мне помощников, через год с небольшим создали архив.
Работать нотариусом Уржунцева пошла с большим желанием. Простые люди обычно не знают, как составлять документы, и посетителей в нотариальной конторе (которую, кстати, тоже организовала наша героиня) всё прибавлялось.
– Тогда за копейки это делалось и через кассу, – объясняет Клавдия Александровна, – мне только квитанции предъявляли. А зарплата у меня всегда маленькая была.
Всего восемь месяцев там проработала, и – в орготдел Надымского исполкома, в ведении которого находились город и три сельсовета. Опять упиралась, опять на нее давили: «Не получишь квартиру, если не согласишься». Пошла. Диплом юриста-правоведа имел большое значение.
Работала с депутатами, постоянными комиссиями. Депутатов на освобожденной основе тогда не было ни одного. А неосвобожденные могли порой, закрутившись, забыть важные депутатские дела. Курировала сельсоветы, готовила сессии. Без выходных зачастую трудилась. Поселки росли, население увеличивалось – понадобилось образовать новые сельсоветы. Она и организовывала. Обучала новых председателей сельсоветов. А еще ведала ЗАГСами, охраной природы, собесом, обществами охотников и рыболовов и т.д.
– До меня, – отмечает Уржунцева, – секретари орготдела держались год-два, потому что зарплата всего 120 рублей, а работа – без выходных. Сейчас много чиновников, а у нас на весь исполком было 56 человек. Многие не выдерживали, уходили. А я работала с удовольствием, мне нравилось.
Грянула перестройка. Клавдия Александровна оказалась в отделе экономики и развития народного хозяйства.
– Совет отдельно, исполком отдельно, – говорит ветеран, – какая-то злость друг на друга пошла. Депутаты пришли с производства. Исполком стал мэрией. Начали образовываться кооперативы и частные предприятия – их надо регистрировать. Всем как юрист подсказывала, как оформиться. Новый управделами без меня мало что мог сделать, так я и ему успевала помогать. Он, не выдержав, ушел, и я снова стала управделами, замом мэра. До пенсии там проработала, затем избрали меня председателем горкома профсоюза работников госучреждений (на общественных началах). А в Тюмень перебралась – стала членом совета ветеранов при представительстве Ямала (тоже на общественных началах). Только прошлым летом ушла на отдых. Внучка появилась, нянчиться надо.
Грамот и благодарностей у Клавдии Александровны много – от облисполкома, окрисполкома, профсоюза… Есть и медали: «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И.Ленина», «За освоение недр и развитие нефтегазового комплекса Западной Сибири» и «Ветеран труда».
– Мне очень нравилось, что раньше ни у кого не возникало недовольства зарплатой, мол, не будем работать. В основном люди трудились от души. Это сейчас в стране об энтузиазме речи нет. А тогда, хотя жилось непросто, народ был гораздо добрее. Видимо, нынче многие не видят перспектив, потеряли веру и обозлились. Если бы в наше время отношения были сегодняшними, мы бы просто остались неучами.
