Актерство считается профессией публичной, однако тех, кто работает в Тюменском театре кукол, зрители вряд ли знают в лицо. Они обычно скрыты за ширмой или маской, отдавая свой голос и мастерство персонажам. Но это позволяет значительно расширить свои творческие возможности. Актриса Ольга Грязнова пришла в кукольный театр из драматического, и будучи много лет в профессии, заново обучалась секретам кукловодства. Благодаря постоянному общению с детьми, она и сама остается в душе ребенком, любознательным, постоянно открывающим для себя что-то новое.
– Ольга Васильевна, наверное, каждая девочка мечтает стать актрисой. Вы помните, когда это желание появилось у вас осознанно?
– Мы писали сочинение на тему «Кем я хочу стать». Я помню, как долго писала о том, что хочу быть учительницей, а в конце неожиданно выдала: «Может быть, я стану актрисой».
– И что вас натолкнуло на эту мысль?
– На нашей улице в маленьком городке у нас первых в доме появился телевизор, и там по вечерам шел балет. Это было настолько захватывающее зрелище, что я захотела быть его частью. Потом поняла, что балериной никогда не стану, время ушло. Но желание связать себя с искусством осталось, и после школы я поехала в столицу Казахстана Алма-Ату и поступила в театральный, выбрала специальность «актриса драматического театра». Потом окончила еще Омский университет по специальности «режиссер любительского театра, преподаватель». А теперь по воле судьбы работаю в театре кукол.
– В вашем маленьком городке был театр?
– Профессионального не было, но во дворце культуры был народный театр, куда приходили обычные люди. Свой первый актерский опыт я получила именно здесь. Помню, в одной из постановок играла предательницу, и мне нужно было плакать на сцене. И вместе со мной в зале плакала моя мама, она забыла о сюжете, о том, что моя героиня не очень хороший человек, ей просто меня было жалко.
– То есть вы начинали с отрицательных ролей. Говорят, их играть интереснее?
– Намного. Хотя, если играешь в детском театре, то нет отклика зрителей, вряд ли они станут любить Бабу-ягу, а это такой яркий персонаж. Сейчас, когда я попала в театр кукол, играю тех героев, которых бы мне никогда не предложили в драме. В спектакле «Король-олень» я исполняю роль одной из невест, она такая полная, у нее низкий голос. Но кто бы мне дал ее в драматическом театре.
– Зато актер драматического театра узнаваем, а кукольники всегда остаются в тени…
– Я пережила этот момент, когда работала в драмтеатре, зрители меня узнавали, а сейчас мне гораздо удобнее быть незаметной. Я даже одежду выбирают такую, чтобы никогда не подумали, что по улице идет актриса. Когда ты не виден в толпе, тебе легче наблюдать, что-то на себя примерять, подглядеть секреты человеческой души.
– Вы играли в Тюменском драматическом театре, потом работали в Омске, а в Тюмень вернулись актрисой театра кукол. Сложно было перестраиваться?
– Мой супруг Сергей Грязнов получил должность главного режиссера театра кукол, и я последовала за ним. Я привыкла радоваться его успехам, но и сама не отставала. Здесь совершенно иной ритм работы, иные роли. Они должны быть яркими, с разными голосами, с разной пластикой, требующей других навыков. Перестраиваться, действительно, было трудно, но я старалась. Нужно было понять, что на сцене главный не ты, а кукла, через нее актер должен донести до публики суть происходящего.
– Вы помните первую куклу, которую вы оживили?
– Это была Мышка в спектакле «Теремок». Тогда мне написали такое пожелание: «Мышка должна быть не любопытной, а любознательной». И спустя столько лет я могу сказать, что знаю и люблю свое дело. Это даже хорошо, когда в 40 ты начинаешь еще чему-то учиться, мозг не притупляется, душа не стареет.
– У каждой куклы есть свой характер, как вам удается найти общий язык?
– Бывает, ты начинаешь общаться со своей куклой, а она не подчиняется, ей хочется играть по-другому. Кукла – это вообще мистика, она ждет, когда ты в нее вдохнешь жизнь. Иногда я веду куклу, а иногда и она меня. Отношения актера и куклы сложные, многие даже никогда не берут ее к себе домой, она должна оставаться в своем пространстве.
– Аудитория театра кукол – это дети. Сложно найти с ними общий язык?
– В драматическом театре у меня было амплуа травести, и этот опыт мне очень помог, поскольку за плечами немало детских спектаклей. Когда мы ездили по населенным пунктам и я играла царевну в комнате с печкой, изображая, что нахожусь в лесу, требовалось максимально прочувствовать образ. Если ты начинаешь недоигрывать, врать, то дети сразу же это чувствуют. А здесь необходимо перешагнуть через ширму, через маску, чтобы установить контакт.
– Есть любимые роли?
– Даже не знаю. Наверное, те, что мне сложнее давались. В «Приключениях Незнайки» – это Гунька. Он мальчишка, у него индивидуальная походка, голос. Эта роль меня до сих пор не отпускает, мне кажется, еще есть над чем работать.
– Обсуждаете театральные дела вместе с мужем?
– Нет. У нас ушло на это много времени, поначалу я пыталась что-то советовать, спорить. А сейчас дом – это дом, там обсуждаются только дела семейные.
– Ваша дочь не пошла по стопам родителей. Вы ее отговорили?
– Она сама так решила. Но сейчас, работая гидом за границей, получая неплохие деньги, она иногда говорит, что, может быть, зря не пошла в театральный.
– У вас хобби или вторая профессия – изготовление париков?
– Это хобби, я люблю разные дизайнерские дела, а вторая профессия, которую я осваиваю уже шестой год – преподавание сценической речи. Мне это безумно интересно, ведь не только я учу студентов, но и они мне многое дают, происходит обмен энергией.
– У вас столько работы – и актерская профессия, и преподавание, плюс еще изготовление париков. На себя, любимую, сколько времени остается?
– Почти не остается, но это и хорошо – жить в таком ритме. Гораздо хуже, если станет скучно.
– У вас есть роль-мечта?
– Я не позволяю себе мечтать. Я не переживаю, дадут мне роль или нет, буду ли я Снежной королевой или стану возить санки, на которых ездит Кай. Я согласна на любую работу.
