Нас было трое братьев: Галий, Карим и я. Отец умер рано, поднимала нас мама.
В 1938 году Карим пошел служить в Красную армию, а в 1940-м Галия призвали на военные сборы. Я тогда учился в шестом классе.
После возвращения со сборов Галий сказал:
– Буду учить тебя водить трактор, сначала колесный, потом гусеничный. Меня заменишь…
– А ты куда собрался? – спросил я.
Брат ответил:
– Меня заберут на войну.
– С кем будем воевать? – продолжил я задавать вопросы.
– Точат зубы Япония и Германия. Кто на нас пойдет первым, пока неизвестно…
– Когда начнем учебу?
– Завтра же пойдешь со мной в поле.
Старший брат понимал, что обстановка в мире накаляется. А в это время среднего брата, который служил на Дальнем Востоке, перебросили на запад. В Советском Союзе во многих районах проводили военные маневры.
После посевной тракторы проходили профилактический ремонт. Два колесных и один гусеничный были разобраны. Освободившись от полевых работ, брат начал меня учить и, показывая детали и узлы стальных коней, рассказывать об их функциях.
– Вот это коленчатый вал. Это цилиндр, по нему ходит поршень. Это шатуны. А это шариковые подшипники. Запоминай, потом спрашивать буду.
Я старался запомнить. После помогал другим трактористам промывать детали и участвовать в сборке разобранных узлов. Так проводил лето 1940 года.
После ремонта тракторов приступили к обработке полей для посева озимых. За месяц подготовки научился «рулить» трактор, останавливать, запускать, переключать скорости. Подменял механизаторов во время обеда, участвовал при заправке тракторов керосином.
– А сегодня я поучу тебя прокладывать первую борозду, – сказал брат. – Вон, видишь, высокая береза. Рули прямо на нее. Держать надо борозду, как прямую линейку… Когда дойдешь до края леса, поворачивай трактор направо, делай разворот и уложи землю на обратную сторону борозды. Вот это называется первая борозда, дальше будет легче, потому что левое крыло трактора пойдет по проложенной борозде, тебе остается только держать газ, подачу топлива на карбюратор.
Так я и научился управлять колесным трактором. Затем пересел на гусеничный. На нем было намного легче.
Настал 1941 год. Посевную завершили рано, погода стояла хорошая. Мы в июне завершили учебу в школе, и нам выдали свидетельства о семилетнем образовании.
Войну никто не ждал. Она грянула внезапно. В то утро я ехал в пассажирском поезде Синарск–Челябинск. В вагоне голосили женщины, плакали дети. Мужчины молча курили. Один, бородатый, средних лет, произнес: «Гитлер – это фашизм. Он пошел против СССР, чтобы уничтожить завоевание рабочего класса, социализм. Но он свернет шею. Советская армия прогонит гитлеровцев…».
На Челябинском железнодорожном вокзале в тот день было многолюдно, сновали военные. Слышался плач женщин. Во всю мощь горланило радио о начале войны. Сестра встретила меня с упреком: «Зачем приехал, началась война, брата заберут, мать останется одна. Езжай обратно, мужа моего уже призвали в армию».
Вечерним поездом вынужден был возвратиться домой. Мать встретила меня со слезами: «Галия увезли с трактором прямо с поля. Даже переодеться не дали. Сынок, кончилась твоя учеба, будешь работать в колхозе…».
23 июня нас, подростков, собрали на площади у сельского совета. Председатель совета Сарбия апа сказала: «Дорогие ребята, наступает тяжелое время, наших мужчин призвали на фронт. Мы с вами будем работать в колхозе, заменим взрослых. Создадим молодежные бригады. Никто никуда не должен уезжать, мы обязаны работать, выращивать хлеб, готовить продукты для фронта. Так что, считайте, что вы мобилизованы. Фронту нужен крепкий тыл, это половина Победы. Вместе мы выстоим! За работу, дорогие мои. Красная армия победит Германию».
Меня позвал бригадир тракторной бригады Файзуллин: «Ахмет, ты уже почти готовый тракторист, принимай трактор. Если что, помогу. Заменишь брата…».
Ко мне прикрепили двух подростков, чтобы я их учил. Они были моими помощниками, прицепщиками.
Со временем мы стали серьезнее. Вставали рано, ложились поздно. Ночевали прямо в поле в вагончиках.
Зиму 1942 года проводили ремонт в мастерской машинотракторной станции. Все делали вручную. Не было токарных и фрезерных станков, орудовали зубилами, молотком, напильниками. По ходу осваивали профессии слесаря-ремонтника, регулировщиков. Особенно тяжело восстанавливались изношенные шестерни коробки скоростей. Помогали инициатива, смекалка, рационализация. Пришлось обратиться за помощью на Челябинский завод № 78, который выпускал снаряды, мины для фронта, чтобы там нас поддержали.
Газета «Челябинский рабочий» напечатала нашу заметку об этом. Заводчане прислали грузовую машину, мы погрузили шестеренки и отправили на завод. Не прошло и недели, как нам привезли обратно шестеренки. Мы поблагодарили рабочих, а еще дали им масла и сметаны.
Посевную 1942 года провели организованно. Вырастили отменный урожай. Дали нашему колхозу два комбайна «Коммунар». Я как тракторист водил один из них, изучал. Затем пересел на него, стал комбайнером.
«Коммунары» очень помогли колхозу. Мы без потерь закончили уборку. Выполнили план хлебозаготовки. В ночное время организовывали вывозку хлеба в заготзерно. Спали мало. Пока стояла погода, стремились закончить все работы, вовремя вывезти сено с поля на фермы. Трудились так до зимы.
Порадовали взаиморасчеты колхоза с МТС, механизаторы получили хорошую натуроплату. Как-то прихожу домой, вижу несколько мешков пшеницы. Мать говорит: «Куда я дену столько пшеницы?». У меня возникла идея сдать хлеб в Фонд обороны. Так я сдал четыре центнера пшеницы и
40 тысяч рублей в Фонд обороны. Глядя на мой пример, все механизаторы сдали лишний хлеб в этот Фонд.
В начале 1943 года получили тяжелое известие: оба моих брата пропали без вести. Мать убивалась с горя. Я, как мог, успокаивал маму: «Мама! Не плачь, мама! Мне дали бронь». Мама стала молиться: «Ай, Аллах, дай силы моему сыночку, чтобы его не взяли на фронт…».
Лето 1943 года было хорошее, вырастили отменный урожай, убрали. Рассчитались с хлебосдачей. Снова лишний хлеб сдали в Фонд обороны. В районе работали грузовики, они приезжали, грузили хлеб и увозили, нам не надо было возиться со сдачей. Мать держала корову, кур, гусей. В Фонд обороны сдала 600 яиц, 10 кг сливочного масла, отправила на фронт две посылки с теплыми перчатками, шерстяными носками.
А ее взрослеющие юноши и девчонки изрядно износились, не было ни товаров, ни тканей, ни обуви.
Во время посевной на поле, где я пахал землю, приехало начальство. Видимо, решили посмотреть, как работают люди. У лесочка остановили мой трактор. Я представился. Главный агроном МТС Хабаров замеряет глубину вспашки, толкая металлическую линейку в почву. Глубина – 18-20 см. Он поднимается, показывая большой палец правой руки, и говорит:
– Молодец! Где учился на тракториста?
– Я не учился, меня брат научил.
– Где он сейчас?
– На фронте. Без вести пропал…
Тишина. Все замолчали. Секретарь районного комитета ВЛКСМ Раиса Хохлова:
– Товарищ Золотарев, посмотрите на вашего тракториста. Он лохматый, нечесаный, без обуви, рваные штанишки, неужели у вас нет на МТС спецодежды и обуви?
– Нет! – отвечает Николай Хабаров.
– Товарищ Золотарев, – продолжает секретарь комсомола, – ему всего 15-16 лет. Скоро его очередь идти в армию, так пожалейте парнишку. Сшейте ему комбинезон, купите сапоги!
Через три дня на то же поле приехала легковая машина, выходят главный инженер МТС Виктор Удовиченко и красивая в легком платье женщина. Подозвали меня. Открывая сумку, женщина говорит: «Вот вам как ударнику привезли спецодежды…». Комбинезон голубого цвета мне очень понравился, а сапоги – яловые, я таких в жизни не носил.
Женщина из сумочки вытаскивает небольшую газету, протягивает мне.
– Вот вы как ударник трудового фронта. Прочитаете про себя…
Попрощались со мной, как старые знакомые, и уехали. У меня колотилось сердце, неужели меня заметили? Неужели я такой хороший работник?..
По итогам работы лета 1943 года мне присвоили звание «Ударник сельскохозяйственных работ» и премировали велосипедом. Это был отличный подарок!
Осенью, когда мои сверстники получили повестку в райвоенкомат, я сдал бронь директору МТС и вместе с ребятами был призван в ряды Красной армии. Получилось так, как сказал поэт:
В 44-м наградили медалью,
А в 50-м выдали паспорта…
