Данная публикация продолжает тему отлучения селян от родных озёр, начатую в заметках «Правила рыболовства: жить у воды и не напиться» и «Разумно ли из Москвы управлять тюменским карасём» («Тюменская правда» за 27августа и 1 октября 2010 года). Речь в них шла о Правилах рыболовства, утверждённых приказом Росрыболовства №1 от 13 января 2009 года. Этот документ враз обездолил деревенских жителей, лишив их возможности добыть на обед карася традиционными орудиями лова: сетью, фитилём, неводом. Отныне этими орудиями можно пользоваться только на закреплённых водоёмах и только с позволения новоявленного хозяина и, разумеется, за установленную им плату. На все прочие озёра и старицы, остающиеся в государственной, общенародной собственности, этому самому народу путь оказался заказан.
О том, насколько это оправданно и своевременно, я беседую с доктором биологических наук профессором ихтиологии и рыбоводства Тюменского госуниверситета и Тюменской сельхозакадемии Игорем Мухачёвым. Конечно, это неразумно, считает Игорь Семёнович и приводит такой пример. В Сладковском районе насчитывается двести озёр общей площадью 19 тысяч гектаров. Созданный там рыбхоз взял себе 15 крупных и наиболее подходящих в рыбохозяйственном отношении озёр общей площадью 12 тысяч гектаров. Кто и когда возьмёт в аренду остальные 185 озёр, большинство из которых мелкие, заморные и не сулящие отдачи? Вопрос риторический.
А какую роль для обитателей водоёмов сыграет запрет на ловлю сеткой, фитилём, неводом (сидеть на них с удочкой вообще бесполезно)? На этот вопрос ихтиолог и рыбовод Мухачёв отвечает так: при отсутствии рыбохозяйственной эксплуатации био- и рыбопродуктивность водоёма снижается. Происходит перенаселение, измельчение его обитателей, возникает опасность эпизоотии.
То есть эти 185 озёр отныне по воле нововведений не принесут пользы ни селянам, худо-бедно за счёт их кормившимся, ни «общенародному» государству.
Подобная ситуация в Армизонском. Бердюжском и других «озёрных» районах области. По мнению профессора Мухачёва, ситуацию следует изменить следующим образом. Весь водный фонд, за исключением магистральных рек, явно тяготеющих к федеральному управлению, передать в распоряжение местных властей. И эти водоёмы разделить на три группы: для общего потребительского пользования с разрешённым использованием сетей (малые озёра заморного типа); для удовлетворения потребностей рыболовов-любителей (наиболее посещаемые рыболовами-любителями озёра и мелкие реки); и фонд товарного рыбоводства (средние и крупные озёра).
Если и можно спорить с этой концепцией, то только в деталях. Главная задача – как юридически обеспечить возможность таких перемен. Ведь и Закон о рыболовстве и Правила – документы федерального уровня. Изменить их можно (и об этом говорилось в предыдущих публикациях), если областная Дума обратится с законодательной инициативой в Федеральное Собрание РФ. Заместитель председателя комитета по экономике и природопользованию областной Думы Владимир Завьялов в интервью со мной (публикация «Разумно ли из Москвы управлять тюменским карасём») обещал сделать для этого всё от него зависящее. Увы, с тех пор прошло более полугода, а решение проблемы не продвинулось ни на шаг.
В последнее время областная Дума активизировала деятельность в другом направлении – в развитии крупного товарного рыбоводства (дай Бог ей всяческих успехов). Этому, в частности, была посвящена состоявшаяся на прошлой неделе поездка депутатской группы на тобольские рыборазводные предприятия. Но следует заметить, что у нас никакие успехи ни в нефтедобыче, ни в сельском хозяйстве, ни в модернизации не приводили к удешевлению бензина, хлеба, молока или других товаров и услуг. Кстати, на упомянутом совещании по рыбоводству в Тобольске кто бы из предпринимателей ни выступал, все говорили о необходимости огромных инвестиций в отрасль (значит, недешёвой будет магазинная рыбка). Селянин же просит не денег, а возможности самому добывать приварок к обеду на ничейном, оставшемся за пределами предпринимательских интересов, общенародном водоёме. Так дайте ему такую возможность. А покупать «инвестированную» пелядь по сто пятьдесят рэ за один кг с нынешней деревенской зарплатой или «пензией» ему пока не по карману.
