Письмо от пенсионеров Кармачёвых из Заводоуковска пришло в редакцию «ТП» ещё в конце января. Тогда же, встретившись с ними и с их оппонентами, решил отложить написание материала до апреля, то есть до времени, когда события должны были принять более менее завершённый вид.
В основе жалобы – ссора с соседями. Она могла бы показаться банальной, если бы не материальные потери, понесённые Кармачёвыми от соседской собаки и, как можно понять из письма, прямо-таки терроризирующей их. «Овчарка свободно бегает по участку, наскакивает на забор, царапая и грызя его. Мы держим большое количество кур и кроликов. В прошлом году у нас потерялось 15 куриц. Из-за того что собака перегрызла прожилину, пришлось нанять бригаду (сам я инвалид) на ремонт и устройство нового забора», – написали они.
Дальше – больше. Рабочим, ремонтирующим забор, мешала большая ветка яблони, росшая по ту сторону. Ветку спилили. Вернувшаяся поздно домой и обнаружившая изуродованное дерево, молодая соседка Ксения Ковалёва, несмотря на ночь, пришла «выяснять отношения». Вместе с сожителем, опять же по словам пенсионеров, угрожавшим им бейсбольной битой, потребовала компенсации – 5 тысяч рублей. Переговоры ни к чему не привели, и на следующий же день соседка подала заявление участковому. Они в свою очередь написали своё – о покушении на их покой и угрозы. Однако заявлению Ковалёвой был дан ход (Кармачёвых оштрафовали на 300 рублей), а на их жалобу в милиции отреагировали совсем не так, как хотелось бы им.
Пенсионеры обратились в суд. В своём исковом заявлении Анна Степановна Кармачёва, помимо бед, причинённых собакой, перечислила и другие. Так, каждую осень с растущих на соседском участке деревьев осыпается листва на их хозяйственные постройки. Листья скапливаются, гниют, от чего портятся крыши, их приходится часто перекрывать, неся при этом дополнительные затраты. За куриц и ремонт забора истица попросила суд взыскать с ответчицы 29120 рублей и обязать регулярно подрезать ветви деревьев, свисающие над хозяйственными постройками. Одновременно, учитывая душевные переживания от всех этих «разборок», сказывающихся на их, пожилых людей, здоровье, взыскать с соседки компенсацию морального вреда в размере 10 тысяч рублей.
Гражданское дело по иску Кармачёвой А.С. к Ковалёвой К.К. было рассмотрено Заводоуковским районным судом 27 октября. И вот тут произошла непонятная, для меня, во всяком случае, метаморфоза. На судебном заседании женщины обратились к судье с заявлением об утверждении мирового соглашения и добровольно подписали его. А в нём значится, что Кармачёва А.С. отказывается от иска к Ковалёвой К.К. об устранении нарушений прав собственности земельного участка, возмещении вреда, причинённого имуществу гражданина, и морального вреда. В переводе на язык обыденный это означает, что ни о каких деньгах речи уже быть не может. Но, вместе с тем, ряд требований, предъявленных соседке, остался в силе. По условиям вышеупомянутого соглашения и определению суда она обязана очистить крыши построек от листвы и ветвей и регулярно проводить обрезку берёзы, липы, яблони и кустарников, свисающих над забором и даже убрать вновь посаженную пихту. Само собой ответчица ограничивает свободу передвижения собаки, во всяком случае, до границы соседнего участка. А чтобы граница эта действительно была «на замке», по требованию истицы суд обязал Ковалёву в срок до 1 апреля построить на своей территории забор, защищающий от наскоков животного «тылы» участка Кармачёвых.
Я не зря оговорился вначале, что до последнего оттягивал подготовку статьи. Надо было увидеть, как исполняются решения суда, и если они исполнятся в назначенные сроки, к чему тогда, спрашивал я себя, огород городить? К марту должны быть очищены крыши построек и обрезаны ветви деревьев. Исполнено не было, и «исполнять никто не собирается». Закавыченное – это строчка из письма пенсионеров, напомню, присланное в редакцию в конце января. Но, как пояснили мне в службе судебных приставов, исполнение данного требования суда было отложено в силу природных обстоятельств. Мы все помним, какой аномально снежной была минувшая зима. Лазить по пояс в снегу по участку, взбираться затем на крыши с метровым слоем снега на них, да ещё неизвестно, насколько они прочны под ним по крайней мере неразумно, если всё это можно выполнить, когда снег растает. Что, кстати, и сделано.
Вот и забор не построен, хотя указан был конкретный срок – к 1 апреля. Не знаю, чем уж руководствовалась судья, определив эту дату, по собственным же житейским наблюдениям не припомню такого, чтобы кто-то долбил под столбики промёрзшую землю в марте, если это можно сделать в конце апреля или куда более благодатном для подобного занятия мае. Но не в этом загвоздка. Как вдруг выяснилось, забор не может быть установлен вплоть… до июля. И вот почему. Суд или не знал (!), или не учёл (!) то обстоятельство, что законной хозяйкой домовладения является мать Ксении Ковалёвой Наталья Владиленовна, в данное время проживающая в Египте. В Заводоуковске она бывает не чаще раза в год, следующий приезд ожидается как раз в июле. А без согласия владелицы участка и всего, что на нём (причём письменного, т.к. возникает вопрос о межевании), никакие переустройства недопустимы. Поэтому Ксенией направлена надзорная жалоба, тем самым исполнение постановления районного суда приостановлено до решения суда областного.
Редкий суд обходится без того, чтобы по завершению процесса одна из сторон – как правило, проигравшая – не посчитала себя ущемлённой. В нашем случае обиженными называют себя Анна Степановна и Николай Николаевич Кармачёвы. Вроде бы заключили мировую, имеют на руках определение суда, но, не дожидаясь результатов по исполнению, они уже жалуются на бездействие судебных приставов-исполнителей, так же, как недовольны были до этого предвзятым, якобы, к ним отношением милиции и прокуратуры. Отсюда желание хотя бы и задним числом, но уличить буквально всех втянутых в их историю с соседкой в неблаговидных, а то и преступных эпизодах. Участковый, прибыв по заявлению, не соизволил пройти в ограду, а беседовал с ними у ворот. Судья с кем-то, с кем не надо, прошлась под ручку. А ещё свидетель – чей-то кум, сват или брат. Ну и, конечно, соседка, откровенно, в наглую сунувшая взятку приглашённому в свою защиту кинологу.
Помню, как, слушая их, я наливался праведным гневом. Действительно, было желание помочь пенсионерам, как говорится, за ушко да на солнышко вытянуть их обидчиков. Но за словами, настоянными на эмоциях и предположениях, не последовало никаких доказательств. Единственное, что было продемонстрировано мне, – это та самая прожилина – полутораметровый брусок, со следами собачьих погрызов. В исковом заявлении Кармачёвых фигурируют 15 растерзанных кур, но никто их в глаза не видел, даже перьев от них. А потому вполне резонно прозвучало возражение К. Ковалёвой: а почему куриц не 10 или 25? Назови они любое число, и поди теперь проверь. На руках у Анны Степановны и Николая Николаевича два постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Ковалёвой и её сожителя. И всё по той же причине – факты не подтвердились. Я спросил их, зачем же они подписывали в суде мировое соглашение, чтобы теперь по истечении трёх месяцев ворошить прошлое. Внятного объяснения так и не услышал. По-видимому, не было у них доказательной базы, вот и пошли на попятную.
«Вы (газета – А.П.), наверное, последний орган, в который мы верим, что поможете найти истину», – написали в своём письме пенсионеры Кармачёвы. Но газета не может, не имеет права отменять судебные решения или действия правоохранительных органов. Поставить под сомнение, дать моральную оценку – ещё куда ни шло. Но в данном случае для этого нет никаких оснований. Что же касается истины, она, на мой взгляд, заключается в том, что большинство российского населения, особенно люди пожилые, терпит судебные издержки по причине своей правовой безграмотности.
Мне жаль Кармачёвых. Честно. Верю, что натерпелись они, что жизнь с некоторых пор не стала для них безоблачной. Но помочь ничем не могу, поскольку неумение доказать свою правоту, особенно в суде, приводит к непоправимому результату.
