Иметь бурёнку в городе та ещё затея, кто держал – знает. Хлопот, конечно, под завязку, но вместе с тем в однообразное течение жизни вносится некий смысл. Корова – не только кормилица, к ней привязываешься, и со временем она становится объектом поклонения и обожания всех членов семьи.
Но обо всем по порядку. Свою Майку мы приобрели полугодовалой тёлочкой поздней осенью 2003-го. В придачу хозяин отжалел КамАЗ сена россыпью. Держать бурёнку цели не ставили, задача была иная – к лету унавозить семь соток огорода, а там или продать тёлку, или – на мясо. Но к маю Майка уже смотрелась рослой и гладкой нетелью, а потому на семейном совете решили: будет у нас корова! Дело за малым: выгнать в стадо.
Пошёл узнавать, где ближе и удобнее пасти бурёнку. Заводоуковск какой-никакой, но город. Вести скотинку надо улицами, а это шум и движение вездесущих машин. Поначалу сколько раз наша кроткая Майка, шарахнувшись от легковушки, задрав хвост трубой, намётом уносилась в первый попавшийся проулок, а там вдоль реки по густым зарослям – поди поймай её!
От улицы Береговой, где проживаем, из четырёх городских гуртов ближайшим оказался тот, что в окраинном микрорайоне Глазуново. Туда и стали гонять. Познакомился и сдружился на общем интересе ещё с тремя владельцами КРС, жившими на нашей стороне речки Ук, лениво огибающей городок. Вместе провожали своих подопечных в начале восьмого утра на общий сбор, откуда путь им лежал на окрестные, прямо скажу, скудные пастбища, и в начале шестого вечера гнали домой. Правда, путь до дома растягивался на пару, а то и больше часов. Пастухи откровенно (и не было на них никакой управы) укорачивали свой рабочий день, а потому коровок приходилось «припасать».
А тут ещё шаткие дощатые переходы через речку стали нашей головной болью. Кто-то из озорства, а, может, позарившись на дармовой стройматериал, систематически отрывал несколько досок, а корова не скакун, вполне может провалиться в щели, сломать ногу. То и дело приходилось, прихватив инструмент, чинить переправу. Затем с удивлением уяснил, что есть среди горожан и такие, кому наши коровы, что кость в горле, так как имеют неосторожность оставлять, где ни попадя, свои «лепёшки». Правда, иные хозяева чуть ли не с благодарностью спешно прибирали следом дармовое высокоэффективное удобрение.
И всё-таки положительных эмоций вспоминается куда больше. На второй год принесла наша Майка бычка, через год ещё одного. С кормами, тем же сеном, никаких проблем – только позвони и готовь деньги. Ветврачи выручали: и при растёле помогали нам, всякий раз застигнутым врасплох и не представлявшим, как правильно принять «роды», и раны нечаянные коровьи вылечивали. А раздоилась – не знали, куда с молоком деваться. И себе, и на продажу – бери не хочу. Молоко-то, кстати, оказалось жирностью пять с лишком процентов. Помню, заглядывал в зоотехническую книжку, а там такого показателя, как у нас, даже не значится. Те, кто хотя бы раз приобретал Майкино молоко, уже дороги к нашему дому не забывали.
Но случилась большая неувязка, да что там неувязка, прямо беда! Год Майка проходила яловой… Затем ещё год… Ветеринары развели руками – этого не исправить. Ну, а держать бурёнку вместо быка – себе дороже…
Надо сказать, что и все другие, с кем был знаком на этом поприще, также через год-другой от животин своих избавились, и никто теперь не гоняет по Речной в сторону Глазуново Апрелек, Пеструх и Красуль. Да и всего-то их, как узнал, прошлым летом числилось в городе 132 головы. А ведь каких-то семь лет назад в один лишь глазуновский табун пригоняли до шестидесяти бурёнок. Выходит, не зажилось коровам даже в таком маленьком городе, как наш.
