22 июня исполняется 70 лет как началась Вторая мировая война 1941-1945 гг. Память сохранила многое, что пришлось увидеть, пережить и испытать в те страшные годы. Но есть и забавные воспоминания.
Во время войны я учился в семилетней школе в деревне Русаково Аромашевского района. Несмотря на все тяготы и лишения, у нас была организована художественная самодеятельность. Я был непременным ее участником. Рассказывал стихи, которые легко запоминал после 2-3-х прочтений, играл роли партизан. Отцовское ружье использовал как театральный реквизит. Патроны заряжал только порохом и во время спектакля производил выстрелы в «немецких оккупантов». Это особенно нравилось юным зрителям.
Стихи на военную тему мы брали из небольших брошюрок, которые приносила в школу почтальонка. Брошюрки были размером примерно 10х10 см, и в них было по 14-16 страниц. В них печатались сатирические строки о фашистской Германии, о злодеяниях немецких захватчиков, о Гитлере и его подручных.
Память не сохранила фамилии авторов стихов, а вот фамилию карикатуриста мы, пацаны, запомнили – Кукрыниксы. Мы тогда не знали, что это был псевдоним трех народных художников России: Куприянова, Крылова и Соколова, выдающихся мастеров политической сатиры.
Назывались брошюрки «Берем на мушку!». Каждый стих дополняли две-три карикатуры на немцев. Приведу небольшую часть одного из тех стихотворений. Мотив его похож на одну из песен поэмы А. С. Пушкина «Руслан и Людмила» – «У лукоморья дуб зеленый».
Там чудеса, там Геббельс бродит,
Известный радиобандит:
Идет направо – чушь заводит,
Налево – ересь говорит.
Там мертвецы пустились в пляс,
Кружатся в вихре фрицы, ганцы,
А Гитлер выпустил приказ,
Чтоб прекратили эти танцы.
Там все наполнено отравой,
Там ласточка гнезда не вьет,
Там Гитлер – людоед кровавый
С кровавой бандою живет.
Немецкая пропаганда постоянно твердила о том, что наши люди относятся к низшим существам, и поэтому они не чувствуют боли при пытках и истязаниях. Их пропаганда уверяла немецкий народ, мол, у наших мужчин растут рога на голове, и тому подобный бред.
В 1944 году советская земля была полностью освобождена от фашис-тских захватчиков. Это поднимало настроение нашего народа. Зимой того года в Аромашево провели районную школьную олимпиаду художественной самодеятельности. Я учился в 5-м классе и охотно принял в ней участие.
Исполнил роль партизана и прочитал стихотворение «Сверхчеловек и обезьяна», которое вошло в мою жизнь «черной полосой». Я был сам взят на «мушку».
Дело было так. Танцевальная группа нашей школы исполняла украинский танец «Гопак». На «встречном курсе» столкнулись две пары. Двое сильно ударились головами и упали на пол. О продолжении танца не могло быть и речи. Закрыли занавес. Чтобы занять неловкую паузу, учительница выставила меня на сцену и сказала: «Иди и рассказывай свое стихотворение! Да поинтересней!». Когда я увидел полный зал народу, у меня сердце от волнения ушло в пятки. Мне показалось, что вместо двухсот зрителей на меня смотрит несколько тысяч человек.
Немного придя в себя, я объявил название стихотворения и начал читать. Мне почему-то пришла мысль превратить его в шутку, думал, что так будет интересней. При рассказе я стал показывать рукой на мужчину и женщину, сидящих в первом ряду. Мужчина был нормального телосложения, лет шестидесяти. У женщины были огненно-рыжие волосы. Ее прическа напоминала «гнездо вороны». На ее лице и руках было столько веснушек, что хватило бы для украшения десяти красавиц.
Итак, я вдохновенно читал:
Какой-то гитлеровец рьяный,
А попросту сказать, головорез,
Забрел однажды в темный лес
И встретился с косматой обезьяной.
– Чудовище! – заговорил прохожий,–
Кто наградил тебя такой ужаснойрожей?
Взгляни на мой богоподобный лик,
Сравни его с твоей противной харей,
И ты поймешь, гнуснейшее из тварей,
Как я прекрасен и велик!
Взглянувши на него, горилла
Печальным голосом проговорила:
– Величием твоим я наповал убита,
За поясом кистень, в руках – кровавый нож!
Нет, на богов ты вовсе не похож,
Скорей всего, похож ты на бандита!
– Ох! До чего ж отстала ты от Света, –
Сказал тут обезьяне изувер.
– Ты приняла меня за человека,
А я давно не человек, а Сверх!
Сверхчеловек! Вот это ново!
Скажи мне о себе два слова
И, кстати, убери, будь другом,
Сверхпризнаки свои: кистень и нож.
Мне помнится, в былые годы
Другим я видела царя Природы!..
После этих слов мужчина, на которого я показывал, подошел к сцене и сказал, чтобы я прекратил дальнейший рассказ. На первом ряду, оказывается, находилось жюри. Подряд два провальных номера: танец и стих. На этом моя артистическая карьера закончилась.
Конечно, это была неудачная шутка, за которую я был «заслуженно» побит нашей «артистической труппой». По возвращении в Русаково меня исключили из школы на десять дней. Пятый класс закончил «круглым» троечником, хотя до этого был отличником. Позволю себе еще одно отступление.
В 60-х годах прошлого столетия я учился на годичных офицерских курсах в Москве. На одном из концертов я встретился с Яном Арлазоровым, который выступал с номером: «Эй, мужик!» Я рассказал ему о том выступлении на школьной олимпиаде. Он от души посмеялся, назвав меня «первопроходцем» в этом деле. Еще сказал, что в первых рядах должны находиться свои люди, на которых можно показывать и вести с ними диалог.
Прошло с той поры 67 лет, но память сохранила многое в мельчайших подробностях. И, конечно же, что-то вспоминаешь с удовольствием, а что-то – с горечью и обидой. Название брошюрок «Берем на мушку!» стало для меня «путеводной звездой». Более 30 лет я отдал служению в Вооруженных силах страны. Учился сам и учил своих подчиненных защищать Родину и умело брать врага «на мушку».
