Старинные образа в музейной экспозиции особенно притягательны в эти святочные дни
В период от Рождества и до Крещения заметно прибавилось посетителей в Тюменском областном музее изобразительных искусств, где продолжает работать уникальная выставка икон «Сотни лет те же лики славятся». На ней представлены десятки реликвий из собственных хранилищ, а также величественные храмовые творения «Господь Вседержитель» и «Успение Богородицы», привезенные из краеведческого музея Омска.
Бесценные реликвии
Действительно, это редкая возможность увидеть богатейшее собрание экспонатов XVI-XX веков – как известно, тюменская музейная коллекция древнерусского искусства является одной из крупнейших в стране. А особенность сибирских икон, по мнению искусствоведов, в том, что у них нет «одного лица». Дело в том, что к появлению иконописных центров Сибирского (Зауральского) региона оказались причастными выходцы из разных мест огромного Российского государства. Прибывая сюда вплоть до XX века зачастую целыми деревнями, люди привозили в качестве самого дорогого имущества иконы. Наряду с тем, что множество образов жаловалось сибирским храмам русскими царями, большая их доля писалась осевшими здесь иконописцами – они, кстати, возили свои творения на продажу и на знаменитые сибирские ярмарки. А надо сказать, что с середины XVII столетия недостатка в собственных мастерских Сибирь не испытывала: в церквях Тюмени и Тобольска с того времени работали иконописцы и резчики иконостасного декора из Москвы, Новгорода, Суздаля, Владимира, Устюга Великого, Сольвычегодска, Палеха, Мстёры… И уже широко бытовали иконы всех трех художественных направлений, сложившихся к тому времени, – канонического, академического и народного.
Представленные на выставке творения – плоды труда воспитанников иконописных мастерских, открытых более трех с половиной веков назад в Тобольске при архиерейском доме, а позднее – при многих духовных училищах и монастырях. Например, в XVIII веке такая мастерская существовала в мужском Свято-Троицком монастыре села Рафайлово (ныне Исетского района), куда приглашались иконописцы с Урала, и где переживала расцвет Невьянская (Уральская) школа иконописи. Кстати, произведения этих мастеров отличаются яркой колористической гаммой, усложненностью композиций на гладких золотых фонах, иногда с введением текстов, вставками меднолитых складней, крестов, икон. В свою очередь, академическая манера, ориентированная на светскую «живоподобность» с ее законами правильной перспективы и светотеневой трактовки объемов, была характерна для выпускников Императорской Академии художеств – они трудились в мастерских С. Багишева и И. Хлопотова в Ишиме. В Тюмени в XIX – начале XX веков преобладали иконы полупрофессионального, но добротного письма с лаконичной композицией, четким замкнутым силуэтом, рельефным наложением красок локальными пятнами… Совершенно особую роль в сибирском иконописании сыграли старообрядцы, любившие вправлять в деревянную основу изделия меднолитой пластики. Не были редкостью в этих краях и католические образа, создававшиеся под влиянием классической европейской живописи.
Экспозиция состоит также из предметов медно-литой пластики, из старинной резьбы по дереву, из старопечатных и рукописных церковных книг. Книги, кстати, знакомят посетителя не только с произведениями церковно-славянской литературы, но и с великими подвижниками святыми Кириллом и Мефодием, которые вошли в мировую культуру как создатели славянской письменности и просвещения, благодаря их труду создана сокровищница многовековой славянской литературы. Экспонаты возвращают нас к богатейшим традициям художественного оформления печатных изданий, связанным, в свою очередь, с искусством рукописей, бережно передаваемом в старообрядческой среде из поколения в поколение – вплоть до XX века. Отношение к книге как к святыне побуждало мастеров облачать ее, как икону, в искусно выполненные оклады, над которыми трудились литейщики, чеканщики, граверы, позолотчики и ювелиры. Такое произведение искусства поражает воображение. Украшенные узорными заставками, ажурными буковицами, иллюстрациями, убранными в нарядные оклады из кожи, металла, бархата (иконы – в шитых окладах из бисера, перламутра, жемчуга), они являются еще одним свидетельством благоговейного почитания нашими предками великого духовного наследия Руси. Вообще-то интересно и само по себе старинное литье XVI-XIX веков – кресты, иконки, складни, змеевики, образки, панагии, обереги различного назначения. Изделия могли носиться по отдельности и вместе, в любом наборе, под одеждой (нательные) и поверх одежды (нагрудные).
Очарование «народной иконы»
Представленная нынче тюменская музейная коллекция древнерусского искусства, в частности, знаменита и широким разнообразием экспонатов так называемой «народной иконы». И не посмотреть ее – просто грех. Дело в том, что явление это в русской истории необычное, своеобразное: «жанр» возник в результате взаимопроникновения родной языческой и новой христианской культур. Известно, что обращение в христианство жителей России, в частности на окраинных землях, продолжалось вплоть до XX века – так было и в Сибири, где лишь в 1621 году образовалась Тобольская архиепископия. Основным занятием переселенцев из разных мест, обживавших эту территорию, было земледелие с сопутствующими ему обрядами, обычаями, которые многие века накладывались на христианство и превратились в религию простолюдинов со свойственными ей легендами, бывальщинами, преданиями, песенным творчеством и народной иконописью.
А ценность этих икон – как раз в их безыскусности. Шутка ли, неискушенные в теологии «богомазы» и «маляры» в свободное от основных занятий время брали кисть, краски по-своему интерпретировали библейские сюжеты. Плотники, ямщики, гончары и кузнецы – крестьяне по сути своего бытия – одинаково искренне веровали как в языческих богов и духов, так и в христианских святых, параллельно наделяя их новыми покровительственными функциями. Грозный Перун превратился в пророка Илью, Егорий Храбрый (Георгий Победоносец) стал преемником Ярилы – солнечного бога, Никола Чудотворец заменил «житного деда» – духа хлеба Микулу… Кстати, судя по представленным в экспозиции экземплярам, иконописцы из народа (в том числе и в Тюменском регионе) наиболее часто обращались к образам Николы Чудотворца и Богоматери.
Творения народного изобразительного искусства располагались в «красном углу» дома, а также на подворье, являя собой обереги, амулеты и талисманы вместе взятые. Считалось, что христианские святые вели постоянную борьбу со снующей тут и там нечистой силой: домовыми, овинниками, банниками, кикиморами, лешими, чертями, русалками, упырями, вурдалаками, густо населявшими леса, луга, поля, реки, озера и колодцы, надворные постройки, осаждали перекрестки дорог и кладбища… Для защиты от этих опасных соседей требовалось множество икон. Благо, их можно было приобрести у доморощенных «богомазов», в «иконных рядах» на знаменитых сибирских ярмарках. Святые в народном понимании не столько сулили суровое наказание, сколько считались заступниками, помощниками, готовыми научить, наставить, остеречь от зла. Такими они и предстали на очередной выставке в Тюмени – искренне-наивными, исполненными доброты и трепетного участия.
Шедевры берегут и приводят в божеский вид…
Бесценные реликвии попали в музей по-разному. В основном их привозили сами музейщики из поездок в глубинку. Экспедиции эти активно проводились в 60-80-е годы прошлого столетия. Иконы тогда можно было найти где угодно – на чердаке, в подвале, в самых неожиданных местах. Образ архангела Михаила, например, хранился в старом купеческом доме… за печкой, большой Поклонный крест (подобные раньше ставили у околиц, при въезде в села или у церквей) нашли в Голышмановском районе на складе РСУ. А за лик Гавриила даже пришлось поторговаться: долго вели переговоры с хозяином, потому что он «просто за так» отдавать икону не соглашался. Как выяснилось, страстный и весьма осведомленный коллекционер из глубинки надеялся как-то с кем-то выгодно обменять образ архангела. Наконец, такого человека нашли, он дал ему в обмен то, что тот желает, и привез икону в Тюмень.
То, что произведения сегодня хранятся здесь, а не в церкви, тоже неплохо – музей ведь тоже храм. Причем в него может прийти и верующий, и неверующий. Увидит непосвященный человек эти уникальные лики и образа, откроет что-то у себя в душе, может, затем и в церковь пойдет. Рассказывают, что у иконы «Богоматери Казанской» уже после завершения времени для посещений нашли крестик – значит, кто-то из «прихожан» картинной галереи молился прямо здесь, на выставке … Естественно, большая часть этих творений требует реставрации. А дело это дорогое. Кстати, на обновление бесценных сокровищ, на приведение их в божеский вид потрачены немалые деньги, к работе были привлечены лучшие московские реставраторы. Однако, несмотря на то, что в бюджете предусмотрены специальные статьи, на реставрацию денег, как всегда, не хватает. А известно, что в той же Франции президент считает за честь содержать музеи…
