Известно, что месть – это блюдо, которое надо подавать холодным. Однако участники нашей истории не смогли совладать с эмоциями: судебно-медицинская экспертиза обнаружит на теле жертвы четырнадцать колото-резаных ран…
Тариф на примирение
В ту роковую пятницу к черноволосой, стройной девушке с живыми карими глазами подошел на клубной вечеринке высокий парень. Он был крепко сложен и недурен собой. Только смотрел так дерзко, словно не девушку приглашал на танец, а готовился к танковой атаке. Зельфире он не понравился именно этим, и она решительно ему отказала. Роман молча стерпел отказ, поигрывая желваками. А когда объявили следующий танец, вновь подошел вплотную и, цедя каждое слово, медленно и зловеще произнес: «Не пойдешь со мной – очень пожалеешь!»
Зельфира, посмотрев ему в глаза, не на шутку испугалась. Этот панический страх прочно засел в ней на всю жизнь. Когда Роман, где назойливыми ухаживаниями, где откровенными угрозами, склонил ее к замужеству, страх заменил любовь. Потом семья стала держаться на ее любви к родившейся дочке и уже на двойном страхе – за себя и за неё. Затем к страху примешалась сила привычки и меркантильные соображения. Ведь Роман, если поколотит, то обязательно и задарит. Между супругами сложился даже своеобразный тариф: легкая ссадина, почти незаметный синячок – флакончик духов, дешевенькая бижутерия; кровоподтек или шишка – подарок подороже; за серьезную трепку, с разбитыми в кровь губами и клочьями вырванных волос, Рома почти всегда расплачивался золотишком – сережками, колечками, перстеньком со сверкающим камушком…
Раза два-три Зельфира отваживалась уходить от мужа. Забирала ребенка – и убегала к матери. Запирались втроем и, онемев от страха, сидели в бабушкином доме: тише воды, ниже травы. А Роман ходил вокруг да около и караулил момент, чтобы заглянуть Зельфире в глаза. И когда это ему удавалось, она чувствовала, как все леденеет внутри и душа опрокидывается в пятки. Как кнутом, гнал ее Рашидов этим гипнотическим змеиным взглядом обратно в свой дом. Так и жили.
Между тем дочь Роза быстро подрастала и становилась все ближе к матери. Рашидов не скрывал, что всегда мечтал о сыне, а рождение дочери воспринял как личное оскорбление, нанесенное женой. Душевное родство Зельфиры и Розы расценивал не иначе, как их коварный заговор против него. Вражда в доме становилась все более откровенной. Роман часто пускал в ход кулаки, уже не заботясь об «откупных». Зельфира научилась мстить домашнему тирану по-женски изворотливо. Но страх продолжал крепко держать жену и дочь возле мужа и отца. В физике это называется состоянием неустойчивого равновесия. А раз оно неустойчивое, то готово в любой момент не удержаться и с грохотом разрушиться…
Когда Розе исполнилось четырнадцать, Романа осудили за злостное хулиганство с нанесением телесных повреждений незнакомому человеку. Зельфира на три с половиной года вздохнула свободно. Но тут же поняла, что отвыкла от самостоятельности, она ее страшила. Да и Рашидов, отбывая срок наказания в тюменской исправительной колонии общего режима, через своих родственников и закадычных дружков продолжал держать жену в страхе. Зельфира так и не решилась на расторжение брака.
Все последующие события уверенно говорят, что пребывание в местах лишения свободы не только не перевоспитало Рашидова, но еще тверже убедило его в том, что миром правят сила и жестокость.
Роза панически боялась отца. Она боялась за себя, а еще больше за мать. Рашидов, выйдя на волю, все чаще бил жену, сопровождая побои издевательствами. Однажды он так «отходил» Зельфиру, заподозрив ее в чрезмерном увлечении рюмкой, что женщина вынуждена была обратиться за помощью к врачу.
Из истории болезни З. Рашидовой: «…Поступила с диагнозом – сотрясение головного мозга, ушибленная рана головы, вывих ногтевой фаланги 1-го пальца левой кисти, ссадины лица и конечностей».
Пока Зельфира находилась в больнице, пьяный Рашидов изнасиловал Розу и так ее запугал, что она и пикнуть никому не посмела о случившемся. С трудом пришедшая в себя Зельфира сердцем почуяла, что с дочерью творится что-то неладное, но была еще слишком слаба, чтобы попытаться вникнуть в ситуацию.
Тайное и явное
Рашидов продолжал сожительствовать с дочерью на протяжении нескольких месяцев. До той самой поры, пока Роза не повстречала в техникуме Николая Александрова, учившегося на последнем курсе. Николаю сразу приглянулась высокая, под стать ему, девушка. Он понравился Розе общительностью и веселостью характера, силой и уверенностью в себе. Однако виделись они мимолетно, на все предложения Николая - погулять или сходить в кино - Роза отвечала мягким отказом, ссылаясь на строгость отца. Николай продолжал настойчиво искать встреч с полюбившейся девушкой, их отношения крепли, а беседы становились задушевнее и откровеннее. Наступил момент, когда Николай предложил Розе стать его женой. Не получив ни отказа, ни согласия, решил действовать сам. И однажды, когда девушка была на занятиях, поехал знакомиться с ее родителями и объявил им о своих намерениях.
Зельфира приняла юношу благосклонно, хотя при этом все время косилась на мужа. Рашидов встретил парня, мягко выражаясь, с прохладцей. Он выпроводил супругу за дверь и отозвался о ней и о своей дочери в таких выражениях, в каких порядочный человек не скажет даже о падших женщинах. На прощание он в весьма грубой форме посоветовал Николаю навсегда забыть к ним дорогу.
Александров, ошарашенный итогом визита и знакомства, не отказался от своих планов. Он сумел убедить Розу в искренности и серьезности своего чувства, уговорил своих родных сосватать девушку.
Рашидов противился браку, как только мог. Но молодые проявили характер и настойчивость, их объединенные усилия увенчались успехом – Николай и Роза стали мужем и женой. Материальная зависимость вынудила молодых начать совместную жизнь под опекой старших. Однако общей семьи не получилось. Безобразная сцена, когда нажравшийся до скотского состояния Рашидов стал домогаться Розы едва ли не в присутствии молодожена, переполнила чашу. Под напором расспросов Николая Роза призналась в том, что тяготило ее все это время, – в интимной связи с отцом.
Николай помрачнел, но поверил ее рассказу сразу и безоговорочно. Для осуществления вынесенного им Рашидову приговора Александров решил привлечь друга детства Юрия Зиновьева. Тот к своим двадцати годам уже дважды привлекался к уголовной ответственности за различные правонарушения, был решительным и жестким парнем, при этом готовым пойти на все ради дружбы.
Они «судили» Романа Рашидова на квартире у Зиновьева. Находившаяся здесь же Роза почти все время молчала, зато молодые люди, захлебываясь в эмоциях, разбирали до тонкостей его поведение, поступки, припоминали его до крайности неприличные выходки, обидные слова… Разрабатывая план убийства, приняли во внимание, что Рашидов – еще вполне крепкий мужик, чтобы оказать серьезное сопротивление. Поэтому заранее запаслись надежными ножами. Подробно обсудили пути возможного отхода и место засады.
Кровавое побоище
Тот мартовский вечер выдался слякотным, все вокруг было серым и промозглым. Автобусы, тяжелые грузовики и легковушки, разбрызгивая вечную весеннюю грязь, неслись по улицам города.
Николай и Юрий изрядно перепачкались, добираясь из центра в район поселка Парфеново. На часах было девять вечера, когда они остановились на перекрестке двух мало освещенных улочек. Они не знали, какую из них выберет Рашидов на пути к дому. Ждать пришлось долго, почти два часа. Скрашивали ожидание куревом и тихим разговором на отвлеченные темы.
Стрелки часов показывали уже 22 часа 45 минут, когда Рашидов вышел из рейсового автобуса. В салоне было душно и воняло бензином, зато на улице уже пахло весной, и Роман, заметно охмелевший от выпитого на работе, снял шапку и с наслаждением вдохнул свежий воздух. Из темноты возникли двое…
Парни увидели Рашидова неожиданно, потому что тот пошел не по освещенной улице Щербакова, как они надеялись, а по соседней. Вышли из засады, и Николай мрачно поприветствовал тестя. Роман набычился, однако не удивился, не поспешил ответить на приветствие. Николай подошел вплотную и предельно внятно, с заметной дрожью в голосе, объяснил причину неслучайного свидания.
Из показаний Юрия Зиновьева: «В ответ Рашидов, уяснив наконец-то суть разговора, принялся осыпать Николая отборной бранью и оскорблениями. Потом обхватил его за шею и стал душить. Мною это было воспринято как сигнал к действию: я выхватил из кармана нож и ударил Рашидова куда-то в спину, потом в бок. Рашидов упал, подмяв под себя Николая… Когда Николаю удалось перевернуть Рашидова и оседлать его сверху, я еще несколько раз ударил Рашидова ножом в грудь. После одного из ударов рукоятка ножа сломалась… Внезапно мужик, дико заорав, вырвался и побежал».
Ночная темень и скользкая дорога мешали нападавшим, но не настолько, чтобы дать шанс Роману Рашидову спастись. Николай в два прыжка догнал его, и, сцепившись, они упали. Кровавое побоище продолжалось на земле.
Крики нападавших и отчаянные вопли жертвы не могли остаться неуслышанными. Кое-где в соседних домах зажглись огни, во дворах залаяли собаки. Но никто из жильцов не вышел за пределы своих дворов, и скончавшийся от потери крови Рашидов пролежал всего в нескольких десятках метров от своего дома до самого утра.
Эксперты насчитают на теле погибшего не менее четырнадцати колото-резаных ран.
Александров и Зиновьев скрылись с места преступления на попутной машине. Переодевшись, выпили водки и отправились на дискотеку, надеясь таким образом обеспечить себе алиби. Но их задержат буквально через сутки, обнаружив в мусорном баке одежду и обувь с багровыми пятнами крови.
Несколько дней длился в суде заключительный акт этой человеческой трагедии. По-разному вели себя на процессе обвиняемые и свидетели. Почти шекспировские страсти бушевали в коридоре – это ближайшие родственники Рашидова вступили в словесные перепалки с друзьями подсудимых, всячески упрекали Розу. Накал эмоций едва не привел к рукопашной схватке, и понадобилось решительное вмешательство судебных приставов, чтобы сохранить порядок.
…Во время оглашения приговора из посторонних в зале суда, кажется, был лишь один седовласый мужчина с аккуратной бородкой. Он держал в руках православную Библию и беззвучно шептал: «Мне отмщение и аз воздам!»
Родственники Рашидова находились в одном конце тесного зала, сторонники Александрова и Зиновьева – в другом. Побелевшие от волнения лица подсудимых, и, как ушат холодной воды на выбритые макушки, слова: «…девять лет шесть месяцев лишения свободы, восемь лет строгого режима…»
- Господи, как много, - шевелила посиневшими от горя губами стоявшая рядом мать Александрова.
А в другом конце зала прокатился едва сдерживаемый шумок недовольства:«Мало…»
Розе было назначено условное наказание - за недонесение о готовившемся преступлении.
*Фамилии изменены.