Бывают на свете по-настоящему увлекающиеся люди. Вот, например, Николай Степанчук. Приехав работать директором школы в донскую станицу Голубинскую, или в просторечии Голубинку, он настолько увлёкся географией, культурой и историей нового места, что уже скоро стал слыть знатным краеведом. И даже разработал множество маршрутов для разного рода познавательных экскурсий по окрестностям.
В поездку по одному из таких маршрутов под поэтичным названием «Тропами памяти» однажды, вместе с толпой старшеклассников, отправился и я в компании с видными представителями волгоградской региональной блогосферы Олегом Горбуновым, известным в Живом Журнале как docogo, и Алексеем Соколовым, он же almakedonskij. Дело было в преддверии 9 мая, и, как легко догадаться, основной темой экскурсии были места, связанные с событиями Великой Отечественной войны. А Калачёвский район, где находится станица, такими местами очень богат. Именно здесь летом 1942 года происходило наступление вермахта на Сталинград, и здесь же, спустя несколько месяцев, состоялась кульминация Сталинградской битвы – окружение группировки Паулюса войсками Юго-Западного и Сталинградского фронтов, в память о чём в посёлке Пятиморске, рядом со шлюзом Волго-Донского канала, сейчас возвышается монументальный памятник работы Вучетича.
Впрочем, в Пятиморск мы не ездили. Наш маршрут пролегал в другом направлении – в сторону Голубинки. Первым пунктом экскурсионной программы был памятник Герою Советского Союза Ивану Яковлевичу Куштину в районе бывшего хутора Рубежного. В отличие от большинства других Героев Советского Союза, он получил это звание не на полях Великой Отечественной, а ещё раньше, во время советско-финской войны, за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с финской белогвардейщиной и проявленные при этом отвагу и геройство». 8 августа 1942 года он погиб в одном из боёв здесь, под Рубежным, здесь же и был похоронен. Если, согласно древним поверьям, дух человека остаётся витать над местом его упокоения, то духу Куштина несказанно повезло. Холм, на котором находится его могила – одно из красивейших мест на Дону. Отсюда открывается потрясающая по красоте панорама, от меловых холмов на Большой излучине до Волго- Донского канала. Не зря его в своё время облюбовали волгоградские парапланеристы в качестве стартовой площадки для полётов над Доном.
Следующая остановка нашего автобуса была у кургана Хороший. Называется он так не потому, что чем-то выделяется из своих собратьев в лучшую сторону, а по имени подполковника Петра Ивановича Хорошева, командира 2-й мотострелковой бригады 28-го танкового полка. И, соответственно, правильное, «протокольное» его название – Хорошев. В память о сражениях, которые с 12 июня по 17 сентября 1942 года грохотали здесь, в излучине Дона, на этом кургане, носящем ещё имя холма солдатской славы, установлен на постаменте тяжёлый танк ИС-2. Правда, на мемориальной табличке он ошибочно поименован как танк КВ – «Клим Ворошилов». Но склонные к перфекционизму знатоки военной техники тщательно зацарапали ошибочное название и выцарапали правильное.
Здесь же, рядом с танком, находится братская могила. В ней захоронены 73 человека, 63 из которых так и остались неизвестными солдатами. На плитах, символизирующих надгробия, лежит множество советских военных касок. Блогер Алексей не уставал поражаться, как их до сих пор не растащили в свои коллекции любители военных раритетов.
Почти все мы привыкли воспринимать события минувшей войны в масштабах батальонов, дивизий и армий. Особенно сейчас, когда от тех событий нас отделяет уже немалое время и уходят последние непосредственные участники боевых действий. Но номера пехотных и танковых корпусов и соединений, как правило, проходят мимо нашего эмоционального восприятия. Когда мы читаем, что «такая-то армия выдвинулась в направлении такого-то населённого пункта для соединения с частями такого-то корпуса, при этом понесла в боях такие-то потери…», то для большинства из нас, родившихся и выросших в мирное время и видевших войну только по телевизору и на экранах кинотеатров, это не более чем сухая статистика. И только оказавшись у таких вот могил, всё равно – братских или индивидуальных, начинаешь по настоящему осознавать, что эти безликие дивизии и корпуса состояли из таких же людей, как мы. Со своей неповторимой судьбой, со своими радостями, печалями и мечтами, которые вдребезги разбила война.
Если на «космодроме» дельтапланеристов и на Хорошем мне уже приходилось бывать раньше, то в те места, которые мы посетили далее, не будь этой экскурсии, я бы, наверное, никогда не попал. Чтобы туда добраться, пришлось проехать много километров по Клетскому грейдеру, возвышающемуся над равниной, похожей, под нависшими над ней серыми дождевыми тучами, на бескрайние пустоши Мордора. В самом сердце этих пустошей возвышается одинокий белый обелиск с красной звездой. Он поставлен в память первого воздушного тарана в Сталинградской битве, который совершил лётчик 629-го истребительного авиационного полка Александр Романович Попов.
Как рассказал нам Николай, на этом месте были найдены разбившийся самолёт, останки человека и кожаная куртка, в которой обнаружились документы на имя А.Р. Попова. Под этим именем и было захоронено тело. Однако впоследствии выяснилось, что настоящий Попов успел выпрыгнуть из самолёта с парашютом и переправиться через Дон. Так что 23 июля 1986 года он смог лично поприсутствовать на открытии памятника самому себе. Такое выпадает, согласитесь, далеко не каждому.
Затем наш путь лежал в сторону хутора Евлампиевка. Точнее, бывшего хутора, сейчас тут остались лишь остатки хат и неизвестно как сохранившиеся покосившиеся фрагменты плетёных заборов. Да ещё разбросанные там и сям детали мельничных механизмов, похожие на гигантские шестерёнки от разбившегося здесь когда- то давно звездолёта класса «Звезда Смерти» из «Звёздных войн».
Кроме этого от Евлампиевки остались лишь два кладбища – братская могила, где захоронены 140 военнослужащих, павших здесь в боях 1942 года, и хуторское, расположенное поодаль, у одной из меловых возвышенностей.
Этих белых холмов здесь целая гряда. На фоне неба, набухшего синими тучами, они смотрелись сказочно красиво. Дорога, по которой шел наш автобус, тоже была белого цвета. И неудивительно – мы передвигались по дну древнего моря, которое простиралось здесь в меловом периоде мезозойской эры, 70 миллионов лет тому назад. Там, где когда-то рыскали в поисках добычи ихтиозавры и плезиозавры. А осталось это дно почти в первозданном виде благодаря очень низкому уровню почвообразования в этих местах, слою земли не позволяют расти степные ветры.
После остановки в заброшенной Евлампиевке мы выехали, наконец, к местам относительно обжитым – хутору Малому Набатову. Когда-то здесь, на берегах речки Голубой, кипела колхозная жизнь и процветали сельскохозяйственные комплексы, а теперь в Малом Набатове остались лишь фермерствующие чеченцы. «Поместье» одного из них находится прямо на берегу. Рядом с ним живописно разбросаны ржавые остовы автомобиля, трактора, ещё каких-то сельскохозяйственных машин, а также множество шин от колёс грузовиков и другого непонятного хлама. Словом, почти целый ретротехнический музей под открытым небом. Олег заметил, что это местечко – ни дать ни взять, декорация к фильмам Кустурицы. Завершённость картине придавали пасущиеся среди всего этого великолепия куры.
Неподалеку, на берегу, находится ещё один памятник, совсем скромный, в виде таблички с надписью и портретами двух погибших на этом месте военврачей 414-й стрелкового полка, Татьяны Шкляевой и Ольги Гельтцер. Прочитав вторую фамилию, я в очередной раз задался вопросом, каково было советским немцам участвовать в этой войне, где сцепились в смертельной схватке две их родины – историческая и настоящая?
А в соседнем хуторе Большой Набатов нас ждали обед и концертная программа, подготовленная местными школьниками. Посвящена она была, разумеется, войне и Победе. Хотя, посмотрев на условия, в которых живут потомки победителей, на всю эту неустроенность, запустение и разруху, неказистые халупы и непролазную грязь, поневоле начинаешь задаваться вопросом: почему потомки победителей в той войне живут хуже потомков побежденных?
Вкусив после концерта гречневой каши из походной кухни, мы отправились дальше. Наш путь лежал на курган, что возвышается рядом с хутором. С этой возвышенности открывается не менее впечатляющий пейзаж, чем с «куштинского» холма. Эту красоту оценил и державший здесь в злополучном 1942 году оборону командир 817-го артиллерийского полка майор И.А. Кузьминых – не потому ли завещал похоронить себя на этом кургане. Погиб он в хуторе Россошки под Сталинградом, но боевые товарищи выполнили просьбу своего командира. Первый памятник майору сделали из гильз артиллерийских снарядов, но после войны вандалы растащили его на металл. А в 2009 году у командира полка появились «соседи» – рядом с ним были захоронены останки воинов, найденные в окрестностях новосибирскими поисковиками. Местные жители так и называют это место – «у майора».
Завершился наш маршрут в хуторе Голубинка, где нас ждали сразу три местные достопримечательности – памятник на братской могиле героев, павших, как вы уже сами догадались, в проклятом 1942 году, остов уникальной церкви XIX века и дом, где во время Сталинградской битвы, с августа по ноябрь 1942 года, проживал командующий шестой армией вермахта генерал-майор Фридрих Паулюс (перечисляю не по значимости, а по хронологии).
Самая впечатляющая из голубинских достопримечательностей – конечно, величественная, колоссальных размеров, краснокирпичная церковь Николая Чудотворца. Она является «визитной карточкой» Голубинки. Впервые я познакомился с этим храмом в 1989 году, когда был в Голубинке на двухнедельных военно-спортивных сборах, которые в те времена обязаны были проходить все школьники мужского пола. Тогда в церковь можно было невозбранно зайти, и наш «отец-командир» однажды в познавательных целях привёл сюда наш «взвод». Мы с товарищами бродили по ней, раскрыв рты и, задрав головы, рассматривали настенную роспись, которую местные подростки щедро пытались обогатить своими граффити. Сейчас внутрь церкви можно лишь заглянуть сквозь щели и отверстия в металлических дверях, которые повесили на церковные ворота.
НА СНИМКАХ: памятник Ивану Куштину; Голубинский храм.
Роман БЕЛОУСОВ /фото автора/
