В небольшом посёлке под древним Тобольском эту историю до сих пор вспоминают с душевным трепетом. Старожилы убеждены в том, что мирного финала у этой бытовой драмы и быть не могло…
ЗЯТЬ, НЕЧЕГО ВЗЯТЬ
Когда Нина Шатунова (фамилия изменена. – авт.) привела Александра Вострякова в отчий дом, её родители оказались в полной растерянности. И как могло быть иначе, если из долгой беседы с будущим зятем отец Нины узнал, что избранник дочери не только не служил в армии, но и в свои двадцать семь лет не может точно назвать место своей постоянной работы.
Сам Фёдор Иванович отслужил срочную на Дальнем Востоке, был гидроакустиком на большом противолодочном корабле, и с гордостью продолжал носить флотскую тельняшку, предпочитая её любым другим нательным рубахам.
Спустя ещё день, отец узнал от дочери о том, что Александр лучшие свои молодые годы провел в тюрьме. Впрочем, Федор Иванович и сам об этом догадался, заметив на руках разбитного зятька далеко не флотские наколки.
– И где ж ты его подобрала? – едва сдерживая рыдания, спросила мать.
– На дебаркадере, – честно ответила Нина. Она и впрямь познакомилась с Александром на местной пристани, где тот очутился без копейки в кармане, отстав от своего "Метеора". Выскочил на берег, чтобы купить водки, а когда вернулся, шустрого кораблика на подводных крыльях и след простыл. Только волны одна за другой разбивались о старый причал.
Внешне приметный, рослый и слегка кудрявый, Александр почему-то сразу приглянулся невзрачной толстушке Нине. Он так пристально посмотрел на неё своими серыми глазами, полными тоски и глубоко спрятанной боли, что девичье сердце охнуло и забилось в груди, словно птичка в клетке.
– Если вам совсем негде остановиться, то можно у нас, – робко предложила Нина.
Сероглазый молча откупорил зубами бутылку, обильно отхлебнул из горлышка и благосклонно кивнул головой.
За всю дорогу до дома он не проронил ни слова. Нина мягко ступала рядом, чуть впереди, думая о том, что судьба наконец-то послала ей настоящего мужчину, а не деревенского полудурка-скотника, и даже не слащавого очкарика- зоотехника, который дважды приходил свататься, но больше говорил о потерянной им жилплощади и алиментах, выплачиваемых дочери от первого брака.
Конечно, Нина по-женски безошибочно чувствовала, что идущий с ней так пугающе близко мужчина вовсе не идеал. Что он, скорее всего, крепко потрёпан жизнью и вряд ли обладает лёгким характером. Вот и взгляд у него – то высокомерно-ироничный, то пристально настороженный. Ничего, успокаивала себя Нина, я терпеливая, я смогу. Лишь бы отец с мамой не помешали.
– Раз любят друг друга, пусть живут, – тяжело вздохнув, сказал через неделю Фёдор Иванович. – В тюрьме ведь тоже разные люди сидят.
Безропотная супруга скорбно поджала губы.
Сыграли хорошую, по местным понятиям, свадьбу. Скотник Паша, бывший Нинин ухажер, напился до поросячьего визга и пытался вскрыть себе вены тупым столовым ножом. Зоотехник Дмитрий плакал навзрыд и клялся, что утопится в Иртыше. Без устали терзавший гармошку местный сердцеед Генка под занавес вечера грохнул инструмент об пол и заявил, что этому чужаку-пришельцу Сашке надо непременно набить морду, чтобы не думал, будто наши девки так легко достаются. На что жених широко и снисходительно улыбался. Нина была откровенно счастлива.
СКВОЗЬ ПРИЗМУ ПОЛЛИТРОВКИ
Но жизни у молодых не получилось. Уже через месяц, так и не устроившись на постоянную работу, Александр ударился в длительный запой. Вскоре в одной из пьяных драк с местными шабашниками ему проломили голову, коварно ударив сзади гаечным ключом. Новоиспеченный муж получил вторую группу инвалидности, ему назначили более чем скромную пенсию. Александр продолжил пить, и почти каждый вечер между ним и Ниной возникали крупные ссоры. Потом начались нескончаемые упрёки и шумные скандалы.
– Дай мне денег на бутылку! – грозно требовал Александр.
– Не дам! – твёрдо заявляла Нина.
– Тогда я пойду на улицу и всё равно займу! – настаивал окончательно обнаглевший муж.
– Иди куда хочешь, – отвечала жена. – Но имей в виду, я предупредила всех соседей, чтобы денег тебе не давали.
– Сволочь! – констатировал Александр. – Тогда верни мне остаток пенсии, что ты взяла под матрасом.
– Я взяла там всего сто рублей, которые ты не успел пропить. А мне тебя ещё целый месяц кормить. Ты ведь кашу не ешь, тебе колбасу и мясо подавай! Но ты хоть бы раз спросил, откуда у меня, воспитательницы сельского детсада, деньги на такие продукты?
Через полгода скоропостижно умер Фёдор Иванович. Непутевый зять по этому поводу так нализался, что беспробудно проспал все похороны, с трудом очнувшись на девятый день. На неоднократные предложения Нининой мамы оставить, наконец, в покое её дочь и покинуть их дом Александр неизменно отвечал откровенными угрозами. Выпивоха и деспот, каким на поверку оказался отставший от "Метеора" бывший зек, обещал спалить дом вместе с его обитательницами, отрубив предварительно их безмозглые головы. И демонстративно свернул башку пёстрой курице-несушке.
Заступиться за женщин было некому. Обращение к участковому милиционеру тоже ровным счетом ничего не изменило. Местный шериф лишь слегка пожурил Александра и надолго уехал в райцентр, где были дела поважнее.
ЦЕНА РЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМЫ
Однажды под вечер в гости к Нине и её матери, Зинаиде Владимировне, зашла их общая знакомая Галя Шамшурина. Вскипятив чайку, женщины принялись за беседу.
– У нас на работе ужас что делается, – жаловалась Галя. – Третий месяц вся звероферма без зарплаты сидит. Долгов накопилось – не перечесть. Сын в рваных ботинках ходит, а ведь ему осенью в школу идти...
– А я бы все деньги отдала, даже и те, что на похороны себе отложила, лишь бы кто избавил нас от этого ирода!
– Ты про кого? – спросила Галя.
– Про зятя, – устало махнула рукой Зинаид Владимировна. – Опять, паразит, всю ночь спать не давал. Нину бил. Орал до половины ночи, всё "красным петухом" угрожал. Даже в туалет не пустил, чтобы мы не убежали. Ведь гибнут же эти чёртовы пьяницы пачками, чуть ли не каждый день. А этому ничего не делается... Хоть бы нашелся человек, который взялся бы его за деньги убить, я бы последних не пожалела. Мой Федя меня за всю жизнь даже дурой ни разу не назвал, а этот гад кроет последними матерными словами.
– А куда же Нина смотрит? – удивилась Галя. – Да выгнала бы его с треском – и все дела!
– Не знаю, милая, – вздохнула хозяйка, – то ли и впрямь любит его слепо, то ли запугал он её до смерти. Тебе сознаюсь: уговаривала я Нину подсунуть Сашке отравленную бутылку. Она вроде и согласилась, хоть и не сразу. Но ведь он хитрый оказался, подлец – водку сперва нюхает, потом на язык пробует. Если посторонний вкус или запах учует – сразу стакан в сторону и кулаками махать.
– А если его поленом по башке – и в реку? – задумчиво предложила Галя. – Мне кажется, я бы смогла это сделать. За деньги, разумеется.
– Заплачу, сколько есть, – охотно кивнула Зинаида Владимировна. – Только гляди, подруга, чтобы не у нас в доме, и наверняка. А в случае чего, не бойся, я всё на себя возьму.
ПОЛЕНО В КУСТАХ
На следующий вечер Галя с бутылкой водки вновь забежала на огонёк. Александр был уже заметно навеселе. Зинаида Владимировна, как будто никого не замечая, смотрела в спальной комнате телевизор. Нина ещё не пришла с работы.
– Послушай, Саша, – присаживаясь рядом, ласково прошептала Галя, – пока твоя благоверная детские сопли и задницы подтирает, прогулялся бы ты со мной до кустов, а? Утешь одинокую женщину. Или я тебе противна?
От столь неожиданного предложения у Александра приоткрылся рот.
– С тобой, Галина, – глядя на торчащее из сумки горлышко бутылки, признался Александр, – я готов пойти хоть на край света!
Из дома они вышли, соблюдая конспирацию, один за другим. Впереди Галина, следом, в метрах тридцати, Александр. Дошли до прибрежных кустов. Здесь женщина предложила своему спутнику присесть рядом и выпить.
– Может, лучше опосля? – засомневался кавалер, боясь, видимо, уронить свое мужское достоинство.
– Да нет, лучше сейчас, – воспротивилась Галя, – чтобы не так стыдно было.
Выпив почти полный стакан, герой-любовник резко захмелел и ринулся в атаку.
– Не здесь, давай отойдем чуть подальше, – попросила женщина, уже нащупав заранее приготовленное в кустах занозистое полено.
– Как скажешь, – согласился Александр. – Дальше так дальше. Мне без разницы.
Он поднялся с травы и успел сделать пару шагов. Галя дважды ударила его изо всех сил поленом по затылку. Александр рухнул, как подкошенный. Полено еще несколько раз опускалось на его бедовую голову, окрасив зелень вокруг ярко- красными брызгами.
Подтащив бездыханное тело к самому краю высокого берега, женщина сбросила его в воду.
– Ну, как? – нетерпеливо спросила Зинаида Владимировна, когда спустя пару часов переодевшаяся Галя вновь появилась в её доме.
– Всё в порядке, дело сделано, – устало ответила Галя. – Давай деньги.
Зинаида Владимировна протянула спасительнице пять тысяч рублей.
Вскоре вернулась с работы Нина. Под глазом у нее красовалась свежая ссадина.
– Где Саша? – тревожно спросила Нина.
– Не появится он здесь больше, никогда, – сообщила мать. – Отмучились мы. Привыкай быть вдовой.
Поняв, что произошло, Нина бросилась в спальню и, упав на кровать, залилась горькими слезами. Причина оказалась проста – молодая женщина носила под сердцем ребёнка. Оставалось молить Всевышнего, чтобы дитя не унаследовало дурных наклонностей своего непутёвого отца.
* * *
Труп Александра через два дня обнаружили местные рыбаки. Взятая под стражу как главная подозреваемая, Нина сразу рассказала следователю обо всём, что знала. Не утаила и того, что в какой-то момент и сама была готова совершить над домашним извергом самосуд.
Вскоре были задержаны Зинаида Владимировна и Галя.
Суд приговорил Галину Шамшурину к восьми годам лишения свободы, Зинаиду Владимировну – к 5 годам (условно).
Григорий ЗАПРУДИН
