Противно смотреть в зеркале на кривую ухмылку – это моя рожа при упоминании по ящику высказываний о единстве и дружбе стран коллективного Запада. Потому что такого не может быть нигде и никогда. Потому что дружба дружбой, а денежки врозь.
Особенно не нравятся Америке Германия, лидер ЕС. Партнеры из США желают видеть на мировых рынках не авто типа «ауди», «MAN», «опель», «порше», «БМВ», «фольксваген» и «мерседес-бенц», а исключительно свои «форды», «шевроле», «крайслеры», «хаммеры», «фокусы», «гранд чероки»…
Янки вынудили немцев отказаться от ямальского газа из магистрали «СП‑2», превратив последний объект в памятник европейской глупости. По «СП‑1» метан подается в мизерных количествах – 20% от проектной мощности. Дефицит завсегда приводит к росту цен. На момент рождения этих строк цена тысячи кубометров «голубого топлива» превысила 3500 долларов. Газпром прогнозирует, что к зиме цифра достигнет четырех тысяч. А то и больше.
Уже сегодняшняя цена мало подъемна для промышленности «Дойчланд». Из-за этого производство автомобилей «мерседес- бенц» сократилось вдвое. Пока что… Это я рассуждаю сегодня. Попутно в голове замелькали кадры былых дней.
– Вот тебе пять штук, – главбух моей конторы – Сибирского издательского дома – положила на мой стол денежки. – Полетишь в Москву.
Дело привычное, вся жизнь в командировках, о ценах знаю не понаслышке, поэтому артачусь:
– Для столицы башлей маловато будет. Прошу накинуть.
– Достаточно, – говорит Любовь Георгиевна Захарова. – Пять тысяч – это на всякий случай. Перелет туда и обратно уже оплачен, равно как и питание в ресторане «Прага», прожитие в отеле под той же вывеской. Все расходы берет на себя германский концерн «MAN».
Лечу в качестве редактора отраслевого журнала «Дорога и Мы» – потому и пригласили в Белокаменную. Точную программу мероприятий не знаю: надо быть готовым ко всему. С транспортной тематикой знаком не понаслышке. Во-первых, являюсь дипломированным флотским специалистом – штурман. Три года служил в дальней стратегической авиации. Работал в штате газеты «Авиатор Тюмени». Должности корреспондента в экипажах нет, но на грузовом самолете записываешься бортпроводником – и изучай себе деятельность портов и аэровокзалов, только вместе с пилотами и штурманами надо проходить предполетный медосмотр.
Больше хлопот и головной боли доставляла мне работа в транспортном отделе «Тюменской правды». Среди ночи звонили знакомые, друзья, товарищи:
– В эту холодрыгу 40 минут скакали на остановке Лесобазы, пока дождались автобуса маршрута номер один! Что за свинство?! Разберись!
Так оно и было, народ нисколько не сгущал краски. Автобусов категорически не хватало. Социалистический строй радикально отторгал частников. Это сейчас из тысячи эксплуатируемых подвижных единиц половина принадлежит коммерческим организациям. Вторая половина – муниципальная. Причем машины старше пяти лет на линии не допускаются. На каждой остановке висит расписание движения. Как правило, график исполняется минута в минуту – как в аптеке. Потому что все под контролем АСУДД – автоматизированной системы дорожного движения.
К реформе приступили в начале дикого капитализма. Тогда шустрые ребята устроили поставки автобусов марки «Мерседес» и «MAN», отработавших в Германии 16 лет, – их списали, и требовалась утилизация. Утилизация – процесс дорогостоящий. Тут и подвернись тюменцы: они не только забирают лом, но еще и платят за это. У ребят, понятно, тоже рыло в пуху – им отстегнули бюджетных денег за поставки хлама.
Но вот в один прекрасный день директор ПАТП‑2 Владимир Латынцев схватился за голову: встали «мерседесы» – как-никак моральный и физический износ. Там всего-то прокладки двигателей прогорели, но взять негде – даже в «Дойчланд» давно не выпускают.
Недолго горевали, мы же – русские. Председатель совета трудового коллектива, он же водитель автобуса маршрута № 24, Вячеслав Таран докладывает:
– Владимир Данилович, парни- ремонтники нашли выход. Не сомневаюсь, «мерседесы» побегают у нас еще лет 16. Стопудово!
Оказывается, алюминиевые молочные фляги по диаметру аккурат подходят под прокладки: тонко режешь – и в мотор! А фляг после развала колхозов и совхозов – море!
…Обедал я уже в «Праге». В меню, вложенное в толстую обложку в переплете из натуральной кожи красного цвета, заглядывать не пришлось. Официант принес то, что заказал концерн «MAN»: салат, первое, второе, третье, десерт – не слишком богато, но питательно. Однако я восхитился другим. Модное заведение любили посещать и Иван Бунин, и Антон Чехов, и Александр Блок, и Лев Толстой, и Максим Горький, и Александр Куприн, и Сергей Есенин. Может, за этим столом, где автор вкушает яства, художник Илья Репин со товарищи обмывали второе рождение своей картины "Иван Грозный и его сын Иван", после того как в Третьяковской галерее ее порезали ножом. Во время этого застолья пел Федор Шаляпин. Глядишь, на моем сегодняшнем стуле и сидел гений вокала. Ну, скорее всего, мебель поменяли. Но стены-то остались историческими…
Номер в отеле на двоих – соседом по кровати оказался Игорь из Питера, корреспондент аналогичному моему автодорожного журнала. Коллега капитально подготовился к встрече с немцами – как-никак из Северной столицы. Покачиваясь на диване, поделился информацией:
– MAN – фирма, известная с 1758 года. Сейчас производит грузовики и автобусы. Штаб- квартира располагается в Мюнхене. Всего народу в конторе более 54 тысячи. Финансовый оборот – более 14 миллиардов евро. Сборочный конвейер довольно медленный, на полную сборку машины уходит 6 минут 66 секунд. Наши отцы и деды сполна вкусили прелести концерна: MAN с 1941-го по 1945 годы включительно выпускал танки «Пантера».
Ну и в 1893 году Рудольф Дизель вместе с «мановскими» инженерами довел до ума свой двигатель.
Да, я сам экс-механик по таким моторам: четырехтактный – впуск, сжатие, рабочий ход, выпуск. Часто журналисты пишут: «заготовлено (израсходовано, перевезено) столько-то тонн дизеля» – под этим словом они подразумевают топливо. Господи, дизель – это двигатель, а потребляет он соляру.
Это мы с Игорем общаемся после завтрака в ресторане «Прага».
– Ладно, – говорит коллега, хватая кофр с фотоаппаратурой, – надеюсь, мы еще поговорим с гансами. Вон «лайнер» подали прямо ко входу. Поехали!
Выяснилось: питерский друг прекрасно говорит по-немецки. В мореходке учат исключительно английскому. Без разницы, что учил в школе: испанский, французский, японский да хоть суахили. Английский преподавали с прагматическим уклоном: навигационные термины, огни и знаки, составление морских протестов. В школе осваивал немецкий. Однажды присутствовал при деловом общении тюменского предпринимателя с бизнесменом из Австрии – почти все понимал.
У нас немало однокоренных слов: арбайт – работа, гастарбайтер – гостевой работник, брудер – брат, штуле – стул, херц – сердце, грунд – грунт, шрифт – письмо, кюхе – кухня… Мы же относимся к одной группе языков – индоевропейской. И вообще, слышал, сразу после динозавров люди общались на одном наречии.
Одно дело – что с трибуны вещают, другое – живое, непосредственное общение. Возлагаю надежды на брудера из Санкт- Петербурга – наверняка выступит в роли переводчика.
Место действия – Ходынское поле. Оно известно тем, что во время гуляний по случаю коронации Николая II в мае 1896 г. произошла трагедия, в результате которой в давке погибло, по официальной версии, 1389 человек, ещё 1300 получили тяжёлые увечья. Со временем здесь изладили ипподром, а потом – аэродром. Совсем недавно отсюда отправляли в Индию противолодочные самолеты российского производства. Аэродром закрыли.
А зачем территории пустовать? И вот немцы демонстрируют здесь машину MAN-TGX, удостоенную титула «Грузовик года». Ясный пень, в рекламных целях.
Журналистам позволено поездить пару-тройку огромных кругов – у кого права на вождение грузовиков имеются. Я их заимел совершенно случайно. Когда пришел на экзамен в ГИБДД, меня, конечно, узнали, так как я не один год вел в областной газете автомобильное приложение «Попутчик». Старлей сказал: «Вот вам билет – готовьтесь, приду через полчаса. Вон – нужная литература…». – «Куда вы? Отвечу на все вопросы немедленно». – Автор учил ПДД досконально, среди ночи вставал, проверял себя. Естественно, оттараторил по билету вмиг. – «Ничего себе, даете вы! – восхитился старлей. – Оформлю вам удостоверение на вождение не только по категории В – легковые автомобили, но и А – мотоциклы, а также С – грузовики. На всякий случай».
Вот. Настал случай. На Ходынском поле объявили:
– Господа, имеющие права на вождение грузовика, могут сесть за руль.
И я сел. Кресло показалось огромным. Но едва примостился, словно волна прошла подо мной – вдруг стало удобно, даже уютно. Ну да, эргономика! За это отвечает бортовой компьютер.
– Трогай! – велел инструктор.
Пришлось признаться, что кроме жигулевской «пятерки» ничего более водить не приходилось.
– Вылазь! – буркнул сосед с правого сиденья. – Но раз наглым образом оказался тут, так и быть: сам тебя прокачу.
Поехали по кругу. Когда впереди показался «лежачий полицейский», показываю свои навыки, мол, надо бы сбавить скорость.
– Ничего не надо! – рассердился инструктор. – «Полицейский» сделан специально, чтобы показать вам, что «манам» колдобины не страшны – удлиненная рама, печку дополнительную изладили – и вообще, вся машина под ваши дороги.
– У нас дороги очень хорошие.
– Из каких краев будешь? Из Тюмени!!! Родные места!
Разговорились. Он, Карл Брандт, родился в Восточном Казахстане. Она, Эльза Пфайфер, – из Заводоуковского района. Учились в «политехе» Екатеринбурга. Там познакомились и поженились. По направлению оказались в Тюмени. Отсюда потянуло на историческую родину. В Германии устроились очень хорошо. И тут получили фильм из Падуна: богатая агрофирма – золотые поля, шеренга комбайнов, изумрудные сосны на горизонте, знакомая речка… Все положено на красивую музыку. Дрогнуло сердце.
– И вы решили вернуться?
– Нет, выбрали золотую середину. Значит, так: живем в России, а работаем в немецкой фирме. Концерн «MAN» аккурат создает дилерские центры в РФ. Где конкретно? Понятно, в состоятельных местах. Какие у вас регионы-доноры? Ну, Москва, Питер, Ямал, Ханты, Сахалин, Свердловская область – всего, кажется, пятнадцать… И Тюмень тут же. Концерн пока не определил, куда нас направят… Вот пока вас, журналюг, катаю.
Круг большой. Отсюда взлетали самолеты-истребители, отправляемые в Индию. Карл Брандт по- родственному, так сказать, прокатил меня не один круг, как положено по регламенту, а все три. Посему много чего узнал про грузовик.
Вот спальное место за спиной – матрас толстый. Двигатель – 480 «коней». Коробка перемены передач – не автоматическая, а механическая – 16 ступеней, зато меньше ломается. Вместительный холодильник под рукой. Жидкокристаллический дисплей на панели. Магнитола. Блок управления климатом. Круиз-контроль…
– Концерн придает очень большое значение этому мероприятию, – прервал Карл мои размышления. – Здесь присутствует сам председатель совета директоров концерна Фердинанд Писх, между прочим, представитель династии Порше. Что, не видел? Он за столиком под тентом. Седой такой, нос с горбинкой.
Мимо стола под тентом прохожу неоднократно. Каждый раз кланяюсь и произношу: «Гутен таг» и «Ауфвидерзеен». Нос с горбинкой ноль внимания – индифферентный он, этот Порше.
И надо же! Мы встретились в ресторане. Не в «Праге». А тут же, на Ходынском поле. Великолепнейшее питейное заведение: с десяток швейцаров на пути в питейный зал – каждый одет так, что позавидовали бы адмиралы Ушаков, Нахимов и Макаров вместе взятые.
С коллегой из Питера припозднились, сели за свободный стол у входа. Тут же немедленно устроились двое: да, Фердинанд Писх и его советник. Перед нами изобилие: море зелени и фруктов, перепела, толпа марочных вин, на какую бутылку взглянул – официант за спиной тут же плесканет ее содержимое в фужер.
Обстановка чудесная. Испокон веку многие дела вершились за рюмкой горячительного. Где еще пообщаться? У нас с Игорем заготовлены вопросы к председателю. Но не тут-то было. Заиграл обалденный вокально- инструментальный оркестр. Громко. Очень громко! Крещендо!!! Зря орал на ухо представителю династии Порше: «Гутен абенд!». Никто ничего не слышал. Оркестр играл даже без секундного перерыва до самого закрытия ресторана.
Игоря интересовал момент: совсем недавно Фердинанд, возглавляя Совет директоров концерна Volksvagen, перешел в MAN: не для того ли, чтобы разрушить изнутри «мановскую» фирму и перевести ее под крышу «фольксвагена»? А ведь впоследствии так и случилось.
Я, автор, был озабочен коррупцией в «мановской» структуре. Такой мем мирового уровня: только в России процветают откаты и система «барашка в бумажке». Знающие люди утверждают, дескать, коррупция в РФ – это цветочки… В качестве домашней заготовки принес вырезку из журнала Spiegel: «Экс-председатель правления немецкой автомобильной корпорации «MAN» Хакан Самуэльссон оштрафован на 237 млн евро за коррупцию и торговые махинации на территории Германии и за ее пределами».
Ну, мало ли что пишут в газетах, хотел уточнить у Фердинанда. Ясный перец, разъяснений не получу. Конечно, концерт на Ходынском поле устроен для того, дабы не задавали лишних вопросов. Такой казус.
…Половой в красно- оранжевом сюртуке все разливает. Автор не привычен к сухим марочным винам. А вот тут же в зале приставка у стены – рукой подать. На приставке продукция для любителя: кристальной чистоты водки «Столичная», «Абсолют» и «Посольская». Плюс бутерброды: с икрой черной и красной, просматривается балык осетровый, рядом семга… Рюмки скучают. Но народ стесняется. Я не из таковых.
На половине пути к счастью узрел широкую морду, черную – негр. Улыбка до ушей: он меня узнал. И я его – Ассари! Ассари Джардж!
…На самолет опаздывал. Отдал таксисту последние деньги, но лайнер, один черт, показал мне хвост. Билет мой до Астрахани перерегистрировали на завтра. Сижу в кресле зала ожидания аэропорта Внуково. Тосковать еще 17 часов. На мне морская форма. Чем отличается курсантская от матросской? У нас вместо бескозырки фуражка с кокардой. Блеск моих регалий привлек внимание двух темнокожих – здоровенные дылды в шикарных костюмах. Оказывается, тоже курсанты – из Херсонского мореходного училища. Тоже опоздали на рейс: летели на учебу из Аккры – и вдруг облом. Одного кличут Ассари Джардж, другого – Руби (фамилию забыл).
Поговорили малость. О строевой подготовке, об управлении шестивесельной шлюпкой, о самоволках. Какие еще могут быть темы на том уровне развития... Мореходка – гражданское заведение, но обеспечивает звание лейтенанта запаса.
– Покушать бы что, – потянулся Руби.
Я на правах хозяина положения пригласил в буфетик при зале ожидания. У меня оставался ровно один рубль. В витрине за стеклом залежался удобный продукт: три пластика редьки, сверху пластик лука репчатого. Цена приемлемая: 26 копеек. Значит, три порции – 78 коп. В моем бюджете еще останется кой-какой капитал.
От редьки негры радикально отказались. Повели меня во «внуковский» ресторан. Деньги у них были: только что отоварились в московском посольстве ассигнациями советского образца – в каждом кармане по пачке.
В меню не заглядывал, заказал то, что и мои новые знакомые. Но в целом ужин мне не понравился: чувствую, что-то до сих пор ползает внутри организма. Тогда не знал, что устрицы перед употреблением надо сбрызгивать лимонным соком.
Но вот момент приятный.
– Ты у нас станешь капитаном самого лучшего траулера, – обещал Ассари. – Не шучу! Папа у Руби – министр рыбного хозяйства!
Не поверил ни на грамм. И правильно сделал. Вскоре в Гане произошел офицерский переворот. Президента Кваме Нкруме свергли. И ныне он, философ и фельдмаршал, сохраняется в мавзолее Аккры.
В это время Ассари Джардж стажировался на рыбопромысловом флоте Одессы. В пору перестройки он, флот, начал разваливаться. Куда деваться?
В поселке Новотарманском встретил Витю Пономарева, штурмана, учился на курс ниже меня. Так вот, флотоводец Витек служил мастером местного торфопредприятия, правда, самого крупного в СССР. Затем встречал его на завершении строительства Тюменского музея – уже прораб.
Тем временем 30 сухогрузов «река-море» плавания Обь- Иртышского пароходства, приписанные к Тюменскому порту, уплыли в Грецию. Да так и растворились в Средиземном море. Могли бы валюту зарабатывать для родного края…
Ассари Джардж остался в России. Купил заправочную станцию, затем – сеть АЗС.
– Машины концерна «MAN» весьма прихотливы к качеству топлива, – сказал Ассари под очередную рюмку. – Вот Фердинанд решил мониторить заправки России. Тем и буду заниматься.
Мероприятия на Ходынском поле прошли не зря. Уже в следующем году концерн реализовал в РФ 3000 грузовиков и 800 автобусов марки «MAN».
Но… санкции! По долгу службы читаю прессу: «Автомобильный концерн «MAN», принадлежащий группе Volkswagen, прекращает экспорт грузовиков и комплектующих в Россию и Белоруссию». Однако в областном центре круглосуточно действуют четыре «мановских» автоцентра. В том числе ООО «ЕвроАзия-Трак», официальный дилер германской фирмы в г. Тюмени. И вот уже общаюсь с директором сего общества Владимиром Николаевичем Киселевым.
Приступая к разговору, вспомнил фирменный знак MANа: серебряный лев с раскрытой пастью. Поэтому первым делом выдал:
– Голодной окажется ваша кошка. Пластик – из нефти, сталепрокат зиждется на ямальском газе, про медь и алюминий вообще умалчиваю, дешевой рабочей силы нет. Все это в России.
Директор не возразил. Поэтому продолжаю:
– Есть мнение перенести «мановское» производство – полностью с цехами и со специалистами – в РФ. Исключительно за счет германского бизнеса. Россия пополнит свой бюджет за счет налогов.
– Это уж как концерн решит… Мюнхен…
Американцы тоже добиваются переноса промышленности ФРГ в США. Ясный перец, они ближе к успеху. Правда, и в Штатах экономика захирела, тамошние бизнесмены стремятся перебраться в Азию или в Африку.
– Запчасти где берете?
– На складе есть еще.
– Параллельный импорт?
– Может, параллельный…
Еще спросил у директора дилерской компании, сколько машин обслуживает фирма?
– Коммерческая тайна.
Никакой тайны, конечно, нет. У сервисного центра простаивает единственный грузовик MAN из Сургута – он на фото, рядом брошенный, похоже, грузовик итальянский марки «Ивеко».
Хмурые тут лица. Не словоохотливы. Да и понятно: доходов нет. А надо платить налог на землю, прочие подати. Деньги тут считать умеют. Не очень-то тратятся. Не расточительны. Вот продолжение дороги по улице Северной на окраине поселка Московский. Это район промзоны дилерских компаний от MANа, «Вольво», «Рено». Асфальта нет, зато много ям и колдобин. Наверное, в пору распутицы дорога непроезжаема. Просто оскорбительно видеть после шикарных автомагистралей областного центра. Дилеры желают изладить пути-дороги к своим сервисным центрам за счет налогоплательщиков Тюмени.
Насчет автобусов. На недавних командно-штабных учениях дорожников разговорился с водителем частного автопредприятия «ИП С. Анисимова».
– Штук девять «мановских» автобусов у нас еще доживают свой век. А вот у меня «городской лайнер» от «КамАза».
Прошелся я по салону. Познакомился с приборами на панели – скорее всего, авто не уступает западным образцам. Но это отдельная тема для публикации. И все-таки меня больше интересуют грузовики. В дилерском центре хозяина машины MAN-TGX с госномером у907хм72 обнаружить не удалось. Слово держит ветеран автотранспорта из ДРСУ‑2 Александр Алексанян:
– Комфортная техника – MAN. От нее без ума наши субподрядчики из «Мостостроя‑11». Но нас не устроило: слишком высокие борты – погрузчикам неудобно. Как вот снег убирать с дороги…
– Мы пользовались не только «манами», – вступает в разговор шеф Александра Магелановича, заместитель генерального директора АО «ТОДЭП» Алексей Павлов. – Ранее делали ставку на самосвалы «Вольво» и «КамАЗ». Теперь на губернаторском уровне решено: станем оснащаться техникой из Минска – «МАЗ» имею в виду. МAN стоит 16 миллионов рублей, «МАЗ» – 6. По провозным способностям «белорус» мало чем уступает «немцу».
Зря вещают, мол, не в деньгах счастье. Газпром полагает, что цена на газ в Германии вырастет до 4000 долларов за условный «куб». Называют даже цифру $6000. Все народное хозяйство нерентабельно при 600 баксах. В первую очередь пострадает автомобильная промышленность.
…По улице Северной и далее пешочком прошелся до Московского тракта. В огромном транспортном потоке ни разу не встретился мне грузовик или автобус MAN. А ведь очень хорошая техника. Глядишь, дождемся лучших времен и, естественно, удобных цен…
НА СНИМКАХ: в транспортном потоке областной столицы немецких машин не замечено; водитель Александр Алексанян: «Машина комфортная, но…».
Юрий МАШИНОВ /фото автора/
