Программа возвращения хронических алкоголиков к нормальной жизни предполагает, прежде всего, нравственное очищение и физическое самосовершенствование…
Ему недавно исполнилось сорок, но выглядит лет на семь-восемь старше. Все-таки прежняя его жизнь, исполненная взлетов и падений, радостей и разочарований, наложила свой неизгладимый след.
– Пить я начал рано, в студенческую пору, и уже в 23 года ощутил зависимость, почувствовал, что без спиртного чисто физически не могу. Но диплом о высшем образовании все же получил и в тот же вечер нажрался так, что проснулся в полицейском «обезьяннике».
Я догадывался, что наследственность у меня в этом смысле неутешительная: дед был тяжелым алкоголиком, и старший брат часто уходил в длительные запои. Пока была жива мать, я более-менее держался, не столько опасаясь ее гнева, сколько боясь расстроить. Но она умерла, и почти в то же время угодил в тюрьму брат. Тут и началась у меня эта пьяная карусель по-настоящему. Сначала я снимал стресс по поводу похорон матери, потом переживал за брата, затем пил от тоски, что остался совсем один на белом свете.
– А женщины? А друзья?
– Юношеская любовь развеялась, как розовый туман. Первая же серьезная симпатия закончилась коварной изменой. А дальше я совсем перестал верить во что бы то ни было, и бутылка стала моей единственной верной подругой. Даже соображать «на троих» или пить в компании мне не нравилось. Не тот кайф: дешевую закуску жуешь, словно солому, и приходится выслушивать бесконечные жалобы чужих по сути людей, абсолютно равнодушных к твоим проблемам, да еще так и норовящих беззастенчиво воспользоваться твоими слабостями.
– Что было с работой? Ведь вы, насколько мне известно, талантливый инженер…
– На заводе поначалу ничего не замечали. Или делали вид, что не замечают. Утренние отеки, мешки под глазами я объяснял плохим самочувствием.
Какое-то время мне верили. Но стойкий перегар и плохую «соображаловку» после длительных запоев не скроешь. Историю моей деградации можно проследить по трудовой книжке: всего за пару лет я по служебной лестнице скатился ниже плинтуса. Зарплата копеечная, да и ту приходилось ждать месяцами. Пришлось уносить из дома вещи, представлявшие хоть какую-то ценность, и продавать.
Вскоре выпивки из ежевечерних стали круглосуточными. Исчез нормальный сон, вместо него впадал в мутное полузабытье, которое не приносило отдыха. Какой-то дьявольский голос вкрадчиво нашептывал: «Хочешь заснуть – выпей еще!». Едва очнувшись утром, с гудящей головой, не понимал, где нахожусь. Вокруг – грязь, вонь, пустые бутылки, банки из-под кильки с окурками в томатном соусе. Смотреть в зеркало боялся – лицо чаще всего было разбито.
Знакомые на улице перестали со мной здороваться, делали вид, что не заметили. А мне уже перевалило за тридцать, и я, несмотря на постоянное опьянение, отчетливо понимал, что с бешеной скоростью несусь по наклонной – прямиком в могилу. Какое-то шестое чувство подсказывало: еще немного, и я закончу свои дни под забором. Тем более что начались проблемы с желудком, перебои с сердцем и затруднилось дыхание.
Я стал лихорадочно искать выход из тупика. И чем дольше метался, тем больше пил и презирал себя за слабость. Обращался в разные наркологические центры. Но быстро понял, что там лечат не причину болезни, а ее последствия. Ведь даже чистка крови – помощь временного характера. Чуть вылезу из-под капельницы – и вновь тянусь к бутылке.
– Чтобы начать новую жизнь, обязательно нужен конкретный повод, ощутимый толчок…
– Таким переломным моментом стала моя встреча с бывшим тренером по лыжам. Ведь я увлекся этим видом спорта еще в шестом классе и через полтора-два года уже подавал неплохие надежды: участвовал в городских и областных соревнованиях среди юношей. Да и на первом-втором курсах института не раз выходил на лыжню и побеждал.
Не знаю, как ему удалось меня узнать, но Валерий Александрович случайно увидел меня возле пивнушки. Отвел в сторону, по-отцовски отругал, а потом взял за локоть, усадил в машину и отвез к себе в загородный дом. Протопил баньку, напоил чаем с травами, уложил спать. Впервые за несколько лет я ощутил заботу о себе. И, представьте, заплакал, как безродный пацан. Видать, нервишки и впрямь оказались совсем ни к черту.
Мой первый тренер, как выяснилось, давно на пенсии. Схоронил жену и старшего сына. Признался, что в одно время тоже крепко пристрастился к спиртному.
– А все потому, что продолжал жить в городе, – рассказывал Валерий Александрович. – Я давно пришел к выводу: большой город незаметно рвет человека на сто частей: повсюду чиновничья власть, мелкие мошенники, придурки всех калибров и бандиты, суетливая погоня за хлебом насущным, вопросы карьеры… Ты на каждом шагу натыкаешься на стены – законы, запреты, правила приличия, обязательства. Ты карабкаешься наверх, ступенька за ступенькой, мечтаешь о другой жизни – и продолжаешь тащить за собой воз своего прошлого. А сельская природа – речка, леса и луга, чистый воздух и высокое небо над головой – помогает открыть в людях такое, чего они сами в себе не подозревали. Здесь слабый становится сильным, трус – героем, золушки превращаются в принцесс, а безнадежно больные непременно выздоравливают!..
Сегодня я глубоко убежден, что человек, далекий от физического совершенства, обречен на медленное и тоскливое прозябание. Не случайно ведь говорится: «В здоровом теле – здоровый дух!». При этом совсем не обязательно гнаться за мировыми рекордами, вполне достаточно убедиться в своей способности быть хоть чуть-чуть сильнее своих сверстников, уметь преодолевать многочисленные преграды, уповая на силу воли, проявляя бойцовские качества.
По себе знаю: те годы, когда мне довелось бегать на лыжах, оставили неизгладимый след в моей душе и сформировали характер. Возможно, именно лыжня не позволила моему измотанному организму, перегруженному смертельными ядами и черт еще знает чем, окончательно сломаться и превратить меня в дряхлое подобие мужчины…
Мой собеседник взглянул на часы и дал понять, что интервью пора заканчивать.
– Надо успеть на автобус, – пояснил. – Ведь я уже пятый год живу в отдаленном районном центре, работаю в бригаде по ремонту сельхозтехники. Представьте, женился. Зимой с удовольствием хожу на лыжах, приобщил к своим прогулкам местных ребятишек, они довольны. Летом езжу на велосипеде, рыбачу, играю с пацанами в русскую лапту. Стараюсь приобщить их к чтению полезных книг. Мечтаю о том, чтобы в нашем далеком от благ цивилизации селе построили современный спортзал с тренажерами, организовали спортивный клуб, где любой желающий смог бы заниматься любимым видом спорта или хотя бы избавился от дурных привычек… В общем, планы большие, и жить мне нравится.
Увидев в моих глазах невысказанный вопрос, он сам ответил на него:
– Нет, не тянет. И не потому, что поводов нет. Просто свою чашу я испил до дна, и возврата к этому нет!
Мысленно я пожелал ему удачи.
Григорий ЗАПРУДИН
