АКТУАЛЬНО
Приходит время, когда, глядя на своих стареньких родителей, понимаешь значение поговорки: «Что старый, что малый». И звучит она совсем не смешно.
PERICULUM IN MORA. ОПАСНОСТЬ В ПРОМЕДЛЕНИИ
К тому времени, как нынешние 30-летние пойдут на пенсию, число россиян старше 60 лет составит треть страны. При этом болезни, характерные для преклонного возраста, начинают проявляться раньше. Молодеют не только инфаркты и инсульты, но и деменция. Уже сейчас от нее страдают около 2-х миллионов человек, больше, чем от ВИЧ-инфекции. А к 2050 году, согласно математической модели, составленной учеными МФТИ, количество больных с нейродегенеративными заболеваниями вырастет вдвое (в мире, по данным журнала The Lancet Public Health, – втрое). И это – по самым консервативным прогнозам.
С учетом таких перспектив, эксперты российского геронтологического научно-клинического центра разработали «антиальцгеймеровский план» – программу оказания помощи пациентам с когнитивными расстройствами – от начальных проявлений до тяжелых форм, при которых требуются постоянный уход и социальная поддержка. Но пока эта программа не получила отдельного бюджетного финансирования. Медицинская помощь таким больным возложена на гериатрические службы поликлиник, а социальной реабилитацией занимаются общественные организации. Эксперты уверены: этого недостаточно, необходимо, чтобы диагностические, терапевтические, реабилитационные мероприятия входили в программу государственной поддержки.
ТЕРАПИЯ ЦВЕТУЩЕЙ САКУРЫ
Изобретать велосипед в данной сфере не обязательно, есть примеры, на которые можно ориентироваться. В Японии, например, еще в 90-е годы перевели решение этой проблемы на государственный уровень. Там появилась новая профессия – менеджер по уходу за больными деменцией. Практикуются дистанционные консультации с врачами по «Скайпу», внедрена мобильная система Line для поиска потерявшихся стариков. Созданы и так называемые Dementia Care Center – не общежития, не закрытые пансионаты, а социальные дома с уютными квартирами, которые построены так, чтобы «из каждого окна была видна цветущая сакура». За такое проживание и уход пациент платит только 10 процентов, остальное – доля государства. Опыт организации подобных пространств, даже целых деревень, есть и в других странах мира. И это – не просто благотворительность. В прогнозируемом будущем высокая стоимость этой болезни может стать одной из самых сложных проблем для системы здравоохранения.
Первые шаги в социальном обслуживании пожилых с когнитивными заболеваниями делаются и в нашей стране. Так, в Тюменской области услуги долговременного ухода за такими пациентами проводят 20 организаций соцобслуживания и 21 медицинская организация. Еще 27 поставщиков социальных услуг бесплатно предоставляют уход по технологии «Стационар на дому». В этом году начали внедрять «социальный пакет долговременного ухода». С пожилыми людьми занимаются в региональном центре активного долголетия, геронтологии и реабилитации, в качестве волонтеров-компаньонов с ними по программе президентского гранта работают в общественной организации «Лад». Открылся и так называемый «ДеДский сад для бабушек» в досуговом центре «Посиделки».
ОКНА ОВЕРТОНА ДЛЯ ПОЖИЛЫХ
Валентине Никитичне в этом году исполнится 78. Много лет она трудилась на закрытом оборонном предприятии, работа была напряженная, ответственная, нельзя допустить не единой ошибки. И у нее все получалось. По выслуге вышла на пенсию. Но однажды дочь, приехав погостить, заметила, что с мамой происходит что-то неладное.
– Мы пошли вместе половики вытрясти, – рассказывает дочь Ася Владимировна. – Чтобы зайти обратно в подъезд, надо было приложить ключ от домофона. У мамы он был в руках, но она об этом совершенно забыла. Стояла растерянно перед дверью, нажимала на кнопки и, чуть не плача, говорила: «Что-то дверь не открывается». Тут я поняла, что дело плохо, надо перевозить ее к нам в Тюмень. На уговоры ушло почти четыре года. Ситуация стремительно ухудшалась. Как потом сказали врачи, еще бы немного, и все могло закончиться трагически.
Невролог семье объяснил, что все, что происходит с мамой, – симптомы развивающейся деменции, назначил пожизненный курс препаратов, направил на консультацию к психиатру, порекомендовал найти специальный центр для пожилых людей с такими заболеваниями, где бы с ней могли заниматься специалисты. Это пойдет на пользу и самой пациентке, и даст возможность дочери спокойно работать. Так они попали в «ДеДсад», открытый в одном из спальных районов города.
У Татьяны Чернышовой, руководителя проекта, идея его создания родилась тоже из личного опыта. Ее старенькие родители жили в другом городе, за 300 километров от областного центра. Когда маме исполнилось 80 лет, прозвучали первые звоночки – все сильнее проявлялась забывчивость, появилась дезориентация в пространстве, неадекватные поступки. Начались длительные переговоры и дебаты о переезде…
– Психологи говорят, что первая ошибка, которую делают родственники в такой ситуации, начинают со стариками спорить, приводить им какие-то логические доводы, – говорит Татьяна. – Если человек болен деменцией, у него уровень мышления 5-летнего ребенка. Его бесполезно спрашивать: «Ну почему ты не хочешь вот так сделать?». Надо принять как данность: это не вредный характер, а болезнь.
Еще одни грабли, на которые наступают большинство ухаживающих за родителями с деменцией, – стремление оградить их от домашней работы. Мол, вы всю жизнь этим занимались, теперь отдыхайте. Но старшее поколение не привыкло сидеть без дела. Получается, что раз – и выключили у них все социальные функции. Для них такое одиночество страшнее потери памяти.
– Человек – продукт социального развития, он не может без общения, не может не думать о том, зачем живет, – считает Борис Приленский, доктор медицинских наук, заведующий кафедрой психологии с курсом психотерапии Тюменского государственного медицинского университета. – Есть такой термин: экзистенциальный невроз, его человек испытывает, утратив смысл жизни. Ницше говорил: «Тот, кто знает, «зачем» жить, преодолеет почти любое «как». Казалось бы, это далеко от деменции. Но давайте вспомним: раньше старики жили в больших семьях, нянчились с внуками, выполняли посильную хозяйственную работу. Знали, что необходимы. Сейчас этого нет, и деменция начинает прогрессировать.
В «ДеДском саду» за основу взяли программу занятий, разработанную на научной основе, но ее откорректировали. Для уточнения методик Татьяна Чернышова изучила международный и отечественный опыт, посетила государственные и частные неврологические пансионаты. Упор решили сделать не только на восстановление функций мелкой моторики, как это бывает в таких случаях (хотя без подобных занятий не обойтись), но и на общение и возвращение самостоятельности. Выбрали не заместительную терапию (давайте мы сделаем все за вас), а сопроводительную (потихоньку, в меру возможностей делайте, мы будем рядом). Здесь даже если выходят на прогулку, то не каждый сам по себе. Тот, кому полегче, отвечает за того, кому труднее ориентироваться или передвигаться. А если готовят либо накрывают на обед, полдник или ужин, то распределяют обязанности – кто-то помогает чистить овощи, кто-то расставляет тарелки, кто-то убирает со стола, помогает мыть посуду. Здесь не просто отдыхают (хотя есть и сончас), поют или рисуют (по желанию), а чем- то полезным заняты весь день.
– Когда маму вечером забираю домой, она, как ребенок, счастлива. Радуется каждой мелочи. Например, что вспомнила, как надо чистить картошку, – рассказывает Ася Владимировна. – И уже несколько раз спрашивала: «А можно, я буду там ночевать?». Не потому, что дома плохо, а потому, что ей там хорошо. К сожалению, многие воспринимают такой уход отказом от родителей. Но когда детей отводят в детский сад, никто ведь так не думает. Наоборот, удивляются, если ребенок дошкольное учреждение не посещает.
Татьяна Чернышова видит развитие проекта в создании «кампусов для пожилых» – круглосуточных центров для больных с деменцией. Есть у нее и финансовая модель такого пансионата, с ней она вышла на региональную ярмарку инвестиций. Идею одобрили, но меценатов не нашлось.
– Существует закон окон Овертона, который гласит, что все новое вначале отрицается, а потом становится привычным, – рассуждает Татьяна. – Думаю, что когда-нибудь такие «ДеДские» сады для больных с деменцией станут нормой. Надеюсь, что когда-нибудь введут и норматив, сколько на 1000 населения должно быть таких мест, эти социальные учреждения будут планировать при застройке микрорайонов, как детские сады, школы, поликлиники. И диагностика нейродегенеративных болезней станет точнее и оперативней, признают необходимость их раннего скрининга и включат группу этих заболеваний в программу обязательной диспансеризации. В современном мире от деменции и болезни Альцгеймера никто не застрахован – ни технарь, ни интеллигент, ни простой рабочий, ни профессор. Но хочется, чтобы, даже если она настигла, была возможность как можно дольше чувствовать себя человеком.
Инна ГОРБУНОВА
Галя БЕЗБОРОДОВА /фото/
