НА ЖИТЕЙСКИХ ПЕРЕКРЁСТКАХ
Его юношеским идеалом был Шерлок Холмс, припиравший преступников к стенке безотказными методами дедукции и психоанализа. Но оказалось, что и знаменитый сыщик не брезговал услугами осведомителей...
«ТЁМНАЯ» ДЛЯ ОТЛИЧНИКА
Приступая к работе, розовощекий лейтенант полиции Геннадий Чалков и не предполагал, с чем именно ему придется столкнуться в процессе исполнения служебных обязанностей. Все текущие дела, по мнению начальства, оказались неотложными, срочными. А тут, как назло, машина в ремонте. От беготни по улицам и переулкам гудели ноги. Вкалывать приходилось с утра до поздней ночи. После первых двух месяцев такого напряжения новичок почувствовал, что выдыхается, несмотря на свой могучий организм и отменную физическую подготовку.
– Так ты долго не протянешь, – сказал молодому коллеге Юрий Петрович, много повидавший на своем веку майор. – Пора тебе заводить свою агентуру.
Ну, по наследству агентов младшему участковому инспектору не досталось. К тому же, у Геннадия, росшего на окраине рабочего поселка, где жили по своим законам, с детства было органическое отвращение к так называемым стукачам и любителям подглядывать в замочную скважину. «Доносчику – первый кнут!» – вот что усвоил он чуть ли не с пеленок.
Помнится, еще в школе был у них в классе Петя Сурков, круглый отличник, но по характеру прижимистый и вредный – никогда не давал списывать. И однажды кто- то на перемене, дурачась, нечаянно разбил в коридоре новенький плафон, и всех мальчишек директор задержал после уроков на целый час, проводя собственное расследование. А Сурков доверительно, шепотком сообщил за- вучу, кто именно виноват. В итоге, того хлопца серьезно наказали, ему на всю катушку досталось отцовского ремня. На следующий день Суркову в раздевалке набросили на голову пальто и сделали "темную", от души отлупили. Ему удалось вырваться и убежать, но не домой, а прямиком в учительскую. С тех пор его возненавидели даже девчонки, и кое-кто из учителей.
Однако майор оказался прав. Он настоятельно рекомендовал Геннадию поближе познакомиться с некой Элеонорой Юрьевной, которая знала все про тех, кто живет не только в ее доме, но и в ближайших окрестностях.
«САХАРНОЕ» ДЕЛО
Элеонора Юрьевна пребывала уже в том почтенном возрасте, о котором кто-то сказал: "Поздняя осень, но грачи еще не улетели". Взгляд у нее из-под аккуратно выщипанных бровей был острый, даже въедливый, и поначалу оставлял отрицательное впечатление. Но вскоре неприятный осадок рассеивался, потому что улыбка у дамы оказалась на редкость обворожительной, а золотая коронка на верхнем правом резце подчеркивала безупречную линию ее белых, как сахар- рафинад, зубов.
Поводом для визита к Элеоноре Юрьевне тоже стал сахар. Точнее, сразу два мешка сладкого продукта, которые загадочным образом пропали с машины, на пять минут оставленной горе-водителем без присмотра.
– Вы, наверное, насчет мешков с сахаром? – прямо с порога спросила Элеонора Юрьевна.
– Как вы догадались? – опешил Геннадий.
– Никуда эти мешки не исчезали, – снисходительно улыбнулась хозяйка квартиры. – Сам шофер приделал к ним «ноги» – перетаскал их в соседний подъезд. Вы представляете, какая наглость: работать на развозке продуктов и сбывать их налево, а потом заявлять о пропаже в органы...
Информация подтвердилась. Хитрец-водитель получил по заслугам. Геннадий убедился: Элеонора Юрьевна оказалась сущим кладом. Разного рода важные сведения так переполняли ее, что она чувствовала себя плохо, если не успевала с кем-нибудь поделиться этим бесценным добром. Общение с участковыми инспекторами заметно скрашивало ее скучное одиночество.
Работа у Геннадия пошла веселее. Майор-начальник мудро улыбался.
КРАЖА СЕЙФА
Среди преступлений, которые Геннадию удалось раскрыть с помощью своей неугомонной осведомительницы, попадались и весьма серьезные. К примеру, кража тяжелого сейфа из солидной конторы. Злоумышленники вывезли его глухой ночью на детских салазках. Следы полозьев обрывались на тротуаре, как нарочно спозаранку выскобленном дворником от снега и льда до самого асфальта. Другие отпечатки, оставленные на месте преступления, оказались не пригодными для идентификации.
Необъяснимым образом Элеонора Юрьевна проведала, что похищенный сейф, правда, уже в разобранном виде, валяется в одном из подвалов полуразрушенного здания. Там с ним преступники возились долго и усердно, утратив чувство опасности, и оставили множество следов, по которым и удалось их вычислить.
Добровольная помощница Элеонора Юрьевна работала на чистом энтузиазме, не требуя вознаграждения, что в наше корыстное время довольно редкостное явление.
ЗАПОЙНЫЙ СЛЕСАРЬ
И вот однажды на территории, которую обслуживал участковый уполномоченный Геннадий Чалков, произошло загадочное убийство, обстоятельства совершения которого не поддавались здравому смыслу. Жертвой стала пожилая женщина, в жилище которой царила вопиющая нищета.
Была создана оперативная группа, задействованы все главные и вспомогательные источники информации. Время шло, а результатов не было. Но под занавес очередного дежурства позвонила Элеонора Юрьевна.
– У меня для вас сюрприз, – кратко сказала она. И таинственно добавила: – Не по телефону.
Чалков выехал незамедлительно. То, что сообщила женщина, было невероятно. Муж ее подруги, запойный слесарь, уже который день буквально не находит себе места. До конца так и не протрезвев, рассказывает о какой-то квартире, куда он долго звонил и стучал, по причине сильного опьянения приняв чужую дверь за свою. Удивлялся, что его не впускают. Наконец, потеряв всякое терпение, он вышиб дверь. И тут же получил по голове сокрушительный удар чем-то тяжелым. В прихожей было темно, и слесарь опрокинул своим грузным телом того, кто его ударил. Теперь ему почему-то кажется… нет, он почти уверен, что это была женщина, больше того, на его правом плече остались ее чудовищные укусы. Потом снова была схватка, его били, он защищался и тоже кого- то бил, и даже душил, пока окончательно не ослаб и не отключился. Как вышел из той злополучной квартиры – вспомнить, хоть убей, не может.
Одна деталь в рассказе Элеоноры Юрьевны показалась Геннадию крайне важной. Возле трупа убитой женщины был обнаружен букетик желтых цветов. А пьяница-слесарь, по словам приятелей, тоже имел обыкновение после запоя приносить жене цветы – в знак издевательского примирения. В тот трагический вечер он цветы до супруги не донес. Неужели он – убийца? Ведь по пьянке чего не бывает.
Действовать Чалкову пришлось на свой страх и риск. Выяснив, что слесарь в очередной раз мучается дома головной болью, он прямиком направился к нему. На мужика жалко было смотреть. Он сидел на кухне в майке и трусах, пил чай из большой эмалированной кружки, пот лил с него градом. Жена, маленькая изящная женщина с грустными глазами, приходу человека в погонах не удивилась. Свой рассказ о страшной квартире слесарь повторил дословно, хмуря брови и мотая головой. Он упрямо твердил, что перепутал и подъезд, и этаж, и двери, а потом… потом его нещадно били, но ему, кажется, удалось вцепиться кому-то в горло. Опрошенные свидетели из того подъезда, две старушки, подтвердили, что слышали в тот вечер буйство пьяного мужчины, но выйти побоялись.
Участковый инспектор предложил слесарю одеться. К тому времени, когда подъехал полицейский "уазик", мужик был уже готов, даже выложил на кухонный стол перевязанный шнурком целлофановый пакет с вещами, в которых находился в тот самый вечер. Он, казалось, свыкся со своей новой ролью и, болезненно морщась, потирал виски крупными ладонями. На прощанье отчаянно взглянул на жену, словно искал защиты, и лишь глубоко вздохнул.
Неподалеку от подъезда Геннадий успел заметить в вечерних сумерках знакомый женский силуэт. Элеонора Юрьевна, поёживаясь, куталась в меховой воротник и, кажется, не скрывала своих намерений лично убедиться в том, что убийцу взяли.
На первом же допросе заметно осунувшийся слесарь признал все, что натворил, хотя и бормотал, что ничего не помнит. По-человечески его было просто жаль: собственная пьяная дурость подвела его на этот раз сурово. Тень злости мелькнула на небритом лице лишь однажды, когда он вспомнил вдруг "стукачку» из соседнего дома, которая везде сует свой длинный нос, который давно следовало бы откусить.
Вздрогнула бы Элеонора Юрьевна, услышав эти слова? Возможно. Только она и дальше продолжила свою дружбу с местными правоохранителями, исправно рассказывая обо всем, что подозрительного видела сама или слышала от кого-то.
Вскоре Геннадий Чалков обзавелся и другими "агентами", но к своей первой помощнице сохранил благодарную снисходительность.
Григорий ЗАПРУДИН /фото автора/
