КРИМИНАЛ
СОБЫТИЯ НЕСКОЛЬКИХ ДНЕЙ РАЗВИВАЛИСЬ ТАК СТРЕМИТЕЛЬНО, ЧТО В КОРНЕ ПЕРЕВЕРНУЛИ ВЕКТОРЫ ЖИЗНИ СРАЗУ ТРОИХ МОЛОДЫХ ЛЮДЕЙ…
УСТАЛОСТЬ И БЕССИЛИЕ
В тот день двадцатидвухлетняя медсестра Татьяна Якина вернулась в Тюмень из очередного отпуска, проведенного в деревне у бабушки, и с ужасом обнаружила, что дверь ее однокомнатной квартиры варварски взломана. Из модных импортных вещей у молодой женщины бесследно пропали джинсы, кофточка и блузка, исчезли также крохотные золотые сережки, подаренные бабушкой на совершеннолетие. Это было обидно.
Недолго думая, Татьяна направилась в ближайшее отделение полиции и написала заявление, чем явно огорчила дежурного. Лысый капитан тяжело вздохнул и предложил заявительнице дождаться сотрудника уголовного розыска, чтобы в деталях поведать ему о постигшем горе.
Сотрудником угро оказался совсем юный, но уже с печатью хронической усталости на лице лейтенант. Он безучастно выслушал Татьяну и безнадежно развел руками: дескать, такое в районе случается, к сожалению, часто, а надежды на поимку злоумышленников крайне мало. Но будем, как говорится, работать…
Погрустнев еще больше, Якина направилась домой, чтобы как можно скорее привести в порядок обворованную квартиру и вызвать мастера по замене старого замка новым. О том, что следы преступления будут при этом однозначно и окончательно уничтожены, даже не думалось.
На автобусной остановке Татьяна случайно столкнулась с симпатичным улыбчивым парнем, наступив тому на ногу.
– Ах, простите! – взмолилась Татьяна.
– Ничего страшного, – великодушно произнес пострадавший. – Со всеми бывает! А как вас зовут?
– Таня, – она впервые за сегодняшний день улыбнулась.
ПОДАРОК НЕБЕС
Парень оказался не лишенным чувства юмора: назвался Николаем Домрачевым, якобы свободным художником, знатоком и любителем жизни, потомственным специалистом во всех областях знаний и мастером на все руки. Выслушав короткий рассказ Татьяны о свалившемся на ее хрупкие девичьи плечи несчастье, Николай тут же предложил свою помощь. В специализированном магазине он на свои деньги приобрел надежный замок и кое-какие слесарные инструменты, а спустя полчаса в считанные минуты вставил металлического стражника в дверь Таниной квартиры.
– Полагается обмыть замок и поднять тост за знакомство! – весело предложил Николай. Таня не возражала. За бутылкой красного сухого вина и коробкой шоколадных конфет засиделись допоздна. Денег на такси уже не осталось, и Николай робко попросил Таню остаться у нее ночевать. Она вновь не возражала, заметив лишь, что подружка Николая будет крайне огорчена его ночным отсутствием.
– Нет у меня подружки! – мотнул головой гость. – Точнее, была, но мы вынуждены были расстаться – не сошлись характерами.
А дальше все получилось так просто и естественно, что жизнь каждого обрела новый смысл и ценности.
«Это, наверное, судьба!» – решила Татьяна, чудодейственным образом вмиг избавившись от дурных эмоций прошедшего дня. Она с тихим обожанием смотрела на спящего рядом парня и даже трижды перекрестилась на икону, висевшую, по настоянию бабушки, в изголовье кровати.
Утром Николай пошел в ванную комнату, чтобы умыться, и вышел оттуда с полушутливым прищуром: в руке он держал тюбик с мыльной пеной и безопасную бритву.
– Давай угадаю: бреешь волосы на ногах? – игриво спросил Николай.
Татьяна в этот момент заваривала кофе на кухне. При виде предметов компромата резко вздрогнула и разлила дымящийся ароматный напиток, умудрившись обжечь руку.
– Вчера я не успела всего тебе рассказать, – сморщившись от боли, сказала Татьяна. – У меня раньше был приятель, его зовут Михаил, вместе учились в школе. Три месяца назад мы окончательно расстались…
– Причина серьезная? – без праздного любопытства произнес Николай.
– Да, он полгода назад вышел из колонии, где отбывал пятилетний срок за ограбление магазина, – честно призналась Татьяна. – Однако я быстро поняла, что тюрьма стала для него слишком жестоким испытанием. Неволя сломала его, а тесное знакомство с отпетыми уголовниками только навредило. Характер у Миши и без того был трудным – вспыльчивым и агрессивным. К тому же Миша, по примеру ближайших родственников-алкоголиков, стал крепко выпивать, а в этом состоянии несколько раз поднимал на меня руку. Я каждый раз прощала, но терпение лопнуло, и однажды я выставила его вещи за порог. Ты спрашиваешь, любила ли его? Скорее, жалела. Очень старалась помочь…
– Он способен на месть? – неожиданно спросил Николай. – Взломанная дверь – его работа?
– Нет, что ты! – поспешно отмахнулась Таня. – Миша, конечно, человек озлобленный, но не настолько, чтобы обворовать близких ему людей. Пусть даже бывших близких…
– Как знать, как знать, – задумчиво проговорил Николай. – Понятия о воровских совести и чести в последние годы претерпели значительные изменения, многие просто поставлены с ног на голову. Психологический портрет предполагаемого преступника на данном этапе выглядит слишком расплывчатым, чтобы делать далеко идущие выводы.
– Ты говоришь, как настоящий следователь, – усмехнулась Татьяна.
– Открою тебе страшную тайну: я и есть будущий следователь, – покорно опустив голову, вздохнул Николай. – Нынче заканчиваю учебу на юридическом факультете и планирую защитить кандидатскую диссертацию на очень интересную тему, напрямую связанную с психографологическим анализом личности преступника. То есть если у тебя остались какие-нибудь собственноручные послания или записки от Михаила, можно с большой долей вероятности определить степень его погружения в уголовный криминалитет…
– Забавно, конечно, – недоверчиво кивнула Татьяна. – Выходит, почерк человека становится ключом к разгадке наклонностей его характера? Только где взять эти бумажные письма и записки, ведь нынче эпистолярный жанр не в моде – чаще всего общение происходит по мобильному телефону или в ноутбуке…
Внезапно в дверь постучали.
С ПОЗИЦИИ СИЛЫ
– Кого-то ждешь? – приложив палец к губам, прошептал Николай.
– Нет, – пожала плечами Татьяна.
Стук повторился. Еще через минуту кто-то, не особо озабоченный скрежетом, предпринял попытку открыть замок универсальным ключом – отмычкой. Безрезультатно.
– Открывай дверь, сука! – раздался грубый мужской голос. – Я знаю, что ты там со своим новым хахалем! Если он не трус, пусть выходит, я научу его свободу любить!
– Это пьяный Миша, – обреченно сказала Татьяна. – Он не остановится. Надо вызвать полицию.
– Не надо пока никого вызывать, я сам с ним поговорю, – Николай решительно шагнул к выходу.
Едва переступив порог, он инстинктивно увернулся от прямого удара кулаком в лицо. Выбросил вперед левую руку, попал в небритый подбородок противника и тут же провел целую серию ударов, отработанных на тренировках до автоматизма. Незнакомец рухнул на кафельный пол, как подкошенный. Потом взвыл по-звериному, сделав отчаянную попытку подняться, и вновь свалился набок.
– Заканчивай свои дешевые выкрутасы, Миша, – миролюбиво предложил Николай, склонившись над фигурой воинственного дебошира. – Уходи домой и постарайся больше не попадаться мне на глаза. Отныне забудь сюда дорогу, Татьяна не желает тебя видеть.
– А ты кто такой, чтобы я под твою дудку плясал? – хорохорился незваный гость. Он внезапно выхватил из-за спины самодельную финку с наборной ручкой и коварно вонзил острое лезвие в бок соперника. Николай удивленно охнул и зажал кровоточащую рану рукой.
– Я вас всех порежу на лоскуты! – сорвался на визг вконец съехавший с катушек Михаил.
– Это вряд ли! – отчетливо произнес Николай и поставленным ударом отправил Михаила в глубокий нокаут.
– Полицию и скорую помощь я вызвала, – трясущимися губами сообщила Татьяна. – Ты только держись, мой родной!
– Не волнуйся, я в порядке! – бодро заявил Николай.
В составе прибывшей оперативной группы немедленного реагирования Татьяна увидела того самого лейтенанта, с которым общалась накануне. Беседуя с ней, он на этот раз виновато отводил глаза в сторону.
Закованного в металлические браслеты Михаила сотрудники полиции вынуждены были нести в машину почти на руках – передвигаться самостоятельно тот не мог. Или делал вид, что не может.
Николая экстренно прооперировали, теперь его жизни ничто не угрожало. Опытный хирург заметил, что парню крепко повезло – рана оказалась не настолько глубокой, чтобы вызвать серьезные последствия.
Татьяна не отходила от больничной койки ни на минуту. Она заметно осунулась и с большим неудовольствием рассматривала в зеркале круги под глазами. По- настоящему боялась, что перестанет нравиться Николаю.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
В рамках расследования уголовного дела по факту умышленного причинения тяжких телесных повреждений всплыли еще некоторые эпизоды биографии Михаила Парамонова: это и угон транспортного средства, и квартирная кража, и мелкое мошенничество. Приглашенный в суд в качестве потерпевшего Николай Домрачев заявил, что простил подсудимого и не имеет к нему никаких претензий.
От последнего слова Парамонов отказался. Приговор суда – шесть с половиной лет лишения свободы в колонии строгого режима – Михаил выслушал молча, с кривой усмешкой.
Татьяна, будучи на тот период беременной на четвертом месяце, предпочла вместо Дома правосудия посетить женскую консультацию.
Остается добавить, что полгода назад, в канун регистрации брака, Николай принес жене красивую коробочку с золотыми сережками. Очень похожими на подаренные бабушкой.
Григорий ЗАПРУДИН
