ОСОБАЯ ТЕРРИТОРИЯ
Окончание. Начало в № 10
Председатель совета национально-культурной автономии сибирских татар г. Тюмени, член комиссии по гармонизации межнациональных и межрелигиозных отношений общественной палаты Динар Абукин при поддержке властей региона организовал экспедицию по удаленным и труднодоступным населенным пунктам Заболотья. Сегодня он продолжает делиться наблюдениями и впечатлениями от этой поездки.
– Динар Марсельевич, после опубликования первой части нашей беседы начались звонки: «Кто санкционировал поездку Абукина в Заболотье? Какое он имеет право обнародовать «чернуху» из жизни тамошнего населения? На второй вопрос, полагаю, ответа не требуется.
– План экспедиции и тематику вопросов я предварительно изложил в письме правительству области. Меня сразу же поддержал комитет по делам национальностей. Председатель областной Думы Сергей Евгеньевич Корепанов дал поручение депутатам А.Н. Анохину и В.Я. Майеру – оказать содействие. С Александром Николаевичем мы вместе выезжали в Кускургуль и Янгутум. В ходе поездки взаимодействовал с главой Нижнетавдинского района В.И. Борисовым, заместителями глав Тобольского и Вагайского – В.С. Малыгиной и А.А. Сафрыгиным. Не все главы сельских поседений пожелали с нами встретиться. Я беседовал с общественниками, имамами, старостами и реже – с местными депутатами. Сельские народные избранники фактически только числятся таковыми: с людьми не встречаются, не знают ситуацию на местах, не оказывают помощь односельчанам. Из этических соображений не стану называть их имен. Скажу одно: по итогам экспедиции уже принимаются меры.
– Кроме зимников, дороги в Заболотье есть?
– Их немного. В поселок Надцы Тобольского района от федеральной трассы ведет 12-километровая, опасная для жизни людей лежневка из подгнившего древесного тонкомера. Недаром местные прозвали ее «трассой мужества». На дороге перед деревней Кобякской осталось 2-3 метра до крутого обрыва Иртыша. Того и гляди, что случится беда. Автобус из Тобольска у деревни Индери не тормозит, поскольку нет оборудованного остановочного комплекса. Очень плохая дорога от Осиновской до Одинарской, по которой возят детей. Дорог мало, но и о них не заботятся, особенно в Вагайском районе. Зимники от снега очищают, но не везде: есть претензии у жителей Лайтамакского и Ачировского сельских поселений, где по зауженному проезду невозможно разъехаться.
– Наверное, и мосты требуют ремонта?
– На территории Вершинского и Тукузского сельских поселений три деревянных моста находятся в аварийном состоянии, хотя на их восстановление нужны небольшие средства. В Ишменевой такая же проблема. Давно отправлена заявка на возведение моста из Чебурги. Ждет ремонта железобетонный мост по дороге на Кускургуль. Но есть и хорошая новость: вертолеты, как мы настаивали, будут летать в населенные пункты, с начала апреля.
– Столбы ЛЭП в Вагайском районе (мне приходилось там бывать) стоят в воде…
– Столбы эти сгнили, некоторые из них накреняются и падают. Давно их надо заменить на железобетонные, как на участке Тукуз–Малый Уват. Имеются проблемы и с присоединением: в Янгутуме несколько семей не могут провести электричество в дом, есть жалоба из Тукуза. К числу критических я бы отнес ситуацию с незаконными свалками. Скопившийся мусор не вывозят, а зарывают в землю, что в болотистой местности вообще делать нельзя. Кто может гарантировать, что гигантское загрязнение поверхностных вод не является источником гаффской болезни?
– Как обстоят дела с занятостью населения?
– Работы в Заболотье, кроме как в бюджетных учреждениях, нет. Трудоустроиться туда могут единицы. Люди живут в основном за счет ловли рыбы и сбора дикоросов. Но в прошлом году озеро Большой Уват объявили памятником природы, и четыре деревни, расположенные на его берегу, получили большую проблему – рыбу ловить в этом водоеме нельзя. Рядом есть другие озера, которые иногородние предприниматели взяли в аренду. Пару раз в год они приезжают сюда с большим набором снастей и выгребают из водоемов карася, вместо того чтобы вести по договору рыбохозяйственную деятельность. А в Тюмени на это нахальство закрывают глаза.
Местные жители все равно ловят рыбу – получается, что незаконно. Штрафы за это стали просто запредельными! Наша автономия решила помочь населению в организации рыбохозяйственного кооператива, чтобы все было по закону. Чтобы очищали и зарыбляли озера, возможно, устраивали первичную переработку улова. НКА надеется, что сумеет добиться расторжения договоров на аренду озер с нерадивыми арендаторами.
– Помнится, еще лет двадцать назад жителей четырех деревень на берегу Большого Увата (да и других населенных пунктов Заболотья) уговаривали организовать рыбхозы, но люди не хотели работать в рамках предприятий.
– Сегодня они готовы объединяться, и мы должны им в этом помочь. Кстати, леса вокруг также передают в аренду в качестве охотничьих угодий залетным толстосумам. И никто из местных чиновников не попытался организовать коллективные охотхозяйства из местных жителей.
– Как обстоят дела с организацией досуга коренного народа?
– Поскольку в Заболотье нет доступа к Интернету, люди не имеют возможности пользоваться сайтами, направленными на сохранение культуры, языка и традиций сибирских татар. Считаю, что подобная изолированность не с лучшей стороны характеризует муниципалитеты.
Здания клубов в Надцах, Тахтагуле, Чебурге, Янгутуме, Иземети, Лайтамаке, Ачирах, Индери, Тукузе и Осиновской очень старые. А в Одинарской, Вершинской и Тоболтуре вообще нет очагов культуры. В библиотеки Заболотья централизованно не доставляются книги татарских и сибирскотатарских писателей, издаваемых при поддержке правительства региона. Неизвестно, куда уходит национальная литература… Небольшие музеи имеются в основном при школах. Однако есть инициативные группы, которые организовали музеи в Тукузе и Индери. Люди собирают для них материалы по сибирскотатарской этнографии, истории, культуре, природе и другие. Вместо того, чтобы оказать поддержку самодеятельным краеведам, чиновники ссылаются на некие методические указания, что в районе может быть только один муниципальный музей. И предлагают сдать экспонаты в Вагай.
– Раньше мечети были центром духовно-нравственного и образовательного притяжения. Почему сегодня духовенство не противостоит массовому спаиванию народа в некоторых населенных пунктах?
– Есть попытки слома давно сложившихся традиций: молодые имамы, обучавшиеся за границей, пытаются реформировать местный ислам. Тем самым они настроили против себя местных жителей. В мечети не ходят ни дети, ни молодежь. Поэтому воспитательная сторона оказалась в загоне. Особенно есть вопросы к служителям культа в селе Второвагайском. Имеются проблемы с ремонтом и строительством мечетей, ограждением мусульманских кладбищ.
– Представленная вами картина жизни в Заболотье не совсем оптимистическая. Вы сказали, Динар Марсельевич, что совет автономии сибирских татар готов принять участие в судьбе заболотных аборигенов – исторически близких родственников более благополучных сегодня народов ханты и манси.
– В конце прошлого года на базе НКА и других общественных организаций был создан центр «Слово и дело» по защите и поддержке тех, кто оказался в сложной жизненной ситуации. По многим вопросам сейчас обращаются к нам через социальные сети, электронную почту, звонят. Мы рассматриваем сообщения, жалобы и адресуем их тем органам власти, в чьей компетенции с ними разобраться. Если с помощью депутатов и чиновников происходят изменения, то меняется отношение населения к власти. Иногда сложные вопросы с ходу не решить, но людям важно, чтобы их услышали.
Валерий ИКСАНОВ /фото автора/
