ПИСЬМА С ФРОНТА
Фронтовые письма, треугольные конверты… Вы до сих пор хранитесь в гимнастерках и бушлатах погребенных воинов, в домашних архивах и музеях.
В нашем школьном музее их более 30. Я хочу рассказать о переписке Юрия Лопарева со своей сестрой, учительницей нашей школы Дианой Дорониной. Эти письма она подарила музею в память о Юрии.
Окончив в 1939 году среднюю школу № 1, он уехал поступать в Уральский политехнический институт. Успешно сдал экзамены и был зачислен на электрохимический факультет. Но… Вот что вскоре написал сестре Дине: «Дела у меня идут хорошо, только учиться, пожалуй, не придется в связи с приказом о призыве. Очевидно, причина – война с Финляндией».
29 октября 1939 г. Юра пишет: «Как я и думал, послали на Дальний. Сейчас в Ачинске. Скучаю по дому, часто вижу во сне наш Тобольск, что слышали о папе? (Отец, красный партизан Платон Лопарев, в 1938 году был репрессирован – ред.). Напишите».
Следующее письмо, датированное 17 января 1940 года, уже из Грузии. Юра учится на пехотного командира. «Учеба идет нормально, сегодня были в историческом музее. В апреле-мае должен сдать на младшего лейтенанта, а в сентябре – домой!».
Не судьба. 22 июня началась война.
«Здравствуй, мама! Уезжаю по мобилизации в военное училище сдавать экзамены на среднего командира. Не знаю теперь, когда увидимся. Боюсь только одного: пока учусь, война закончится».
Училище он так и не окончил. Всех курсантов определили командирами воинских частей, и с августа 1942 года Лопарев уже на фронте под Кизляром. Писем долго не было. И вот долгожданное от 24 марта 1943 г.: «Сообщаю, что октябрь и ноябрь находились в обороне, а со 2 декабря пошли в наступление. Тут уж другое дело: под дулами и минами. 14 декабря наступали на сильно укрепленный пункт, фрицы стреляли из минометов, кругом рвались мины.
Утром лопатку бросил старшине, а сам окопаться не успел: одна мина упала метрах в 5-8, и я был тяжело ранен в правое бедро, боль была адская, отправили в госпиталь, там сделали операцию».
Июнь 1943 г. «Много читаю, погода хорошая, кругом все в цвету, а у нас дома, наверное, еще холодно, но все равно у нас лучше, жары такой нет, воздух чище и все родное».
«…Интересно, как вы там живете, – пишет он в августе 1943-го. – Я от вас давно ничего не получал. Хорошо бы побывать дома, но теперь не придется. Теперь только после войны, если живой останусь. Такая злость на эту фашистскую сволочь. Через семь дней мне уже 23 года, так что поздравлю сам себя».
Выписавшись из госпиталя в Тбилиси, 5 сентября 1943 года Юрий получил направление в Москву на офицерские курсы. По дороге в столицу Юрий видит разрушенные фашистами Краснодар, Ростов, другие города.
«Сейчас наши крепко дают немцам. Хоть бы скорей эта война закончилась, и мы бы встретились, очень хочу побывать дома. Жив-здоров, Юрий».
Новый, 1944 год Лопарев встретил в Кинешме. Ему предложили учиться, но он отказался, и его вновь направили в Москву. 12 сентября 1944-го он пишет домой, маме: «Ребята приехали с Украинского фронта и рассказывали, как фрицев гнали без оглядки».
Потом был Первый Прибалтийский фронт. «Сейчас сижу в землянке и пишу письмо при свете коптилки, а с запада доносится перестрелка. Мы в глубоком тылу, сидим в землянке, варим картошку, пьем чай. Скоро будем в боях, если писем долго не будет, то не беспокойтесь. Ну, пока. С гвардейским приветом, Юра».
Последнее письмо гвардии лейтенанта Лопарева датировано 17 декабря...
А это уже запись Дианы Платоновны: «21 февраля, в мой день рождения, мне вручили похоронку. Хотела от мамы скрыть, но ночью она услышала, как я плачу, и все поняла…».
Надежда КРЮКОВА
