МЫСЛИ БЕЗ ПОВОДА
Мне сообщил дежурный по части: «Жека, тебе мать позвонила. Сказала, что прабабушка умерла. Похороны завтра в 12.00».
Как объяснить?.. В самом центре небольшого уральского городка Асбест, что в 90 км от Екатеринбурга, была усадьба моей прабабушки. Сейчас на этом месте городской ЗАГС.
Меня, щенка сопливого, то отец, то мама закидывали утром к прабабушке по пути на работу. Родителям вечно было некогда: то у мамы на асбофабрике аврал, то у папы тепловоз с рельсов сошел…
Я не печалился. Посреди двора прабабушки (мы называли ее старой бабушкой) росла гигантская черемуха. Я забирался на нее и объедался терпкими ягодами. Язык и губы были чернехоньки. Надоест – шмыгал в огород. Там – горох, бобы, малина, смородина, крыжовник…
Прабабушка выйдет на крылечко:
– Женька, иди исти!
– Не хочу, бабушка!
– Ну, ладно…
Я лазал по лабазам, амбарам. Там было все такое древнее, но в силу малолетства мне тогда было невдомек, что это – история, следы нашей фамилии…
Шибанулся я с этой черемухи, разбил до крови колено, заскулил. Прабабушка вышла на крыльцо и тихо сказала:
– Женька, пописай на коленку. Потом прилепи подорожник.
…Я взял такси от Нижнего Тагила – места базировки нашей части спецназа ВВ – и погнал в Асбест. Успел. Выносили гроб из подъезда, поставили на две табуретки, чтобы попрощались соседи по дому.
Была зима, я снял шапку и попрощался со своей прабабушкой. Шорох пошел: «Женька приехал…».
Да, я приехал. Потому что любил старушку. И потому, что после смерти моего отца я – старший Тарасов. Я отвечаю за фамилию.
Неведомым образом это перекликнулось с постулатом спецназа. Войска ВДВ – «Войска дяди Васи» – держат на щиту девиз «Никто, кроме нас». Я уважаю их слоган. У нас, спецназа ВВ, нет девиза. Мы – тени.
Страдающий избыточным интеллектом, я вбил в головы пацанам своего взвода несколько постулатов:
Отвагу – Родине.
Сердце – любимой.
Честь – никому!
И – кое-что еще…
Зачем я это пишу? Затем, что нельзя терять корни.
Мой младший на восемь лет брат живет в Сургуте. Раз в год он «встает на крыло» и едет в Асбест. Попутно забирает меня в Тюмени.
Мы не шибко разговорчивые. Дед и отец такими же были – слова не дождешься, тем паче ласкового.
Мы – братья, этим все сказано.
Утром в Асбесте просыпаемся у мамы, молча пьем кофе, курим. Мама, зная нас, как облупленных, уже собрала пакет со всем необходимым.
Мы с Димкой едем в центр города к обелиску Победы. Там, сбоку, бронзовыми буквами имя нашего деда по маме: Высотин Михаил Антонович – прошел Великую Отечественную войну и умер от ран в асбестовском госпитале.
Мы с братом кладем по две красные гвоздики. Молчим, курим…
Потом едем на кладбище. Там могилы второго деда, отца, бабушки, друзей… Кладем гвоздики, достаем из пакета, который мама дала, тряпки, воду, протираем мрамор.
Да, выпиваем по рюмке… Молчим. Только сосны шумят под ветром. Младший брат знает, что я терпеть не могу слов над могилами.
Прибрали мрамор, оттерли, выпили, по рюмке и кусочку хлебушка оставили на постаментах.
– Идем, брат.
– Да, брат. Через 15 минут «тачка» за нами приедет.
Мы уходим с кладбища. Вдвоем. Нам не о чем говорить. Мы знаем: рядом с отцом мама оставила место для себя – живи она долго.
Уходя с кладбища, ничего нельзя брать с собой, имею в виду еду, спиртное – все высыпал на выходе нищим…
Пару раз возил на кладбище Асбеста своего сына, в ту пору студента журфака Уральского универа.
Так же шумели сосны...
Надеюсь, он что-нибудь понял.
Евгений ТАРАСОВ
