ИСТОРИИ СТРОКИ
В 1893 году штат преподавателей Александровского реального училища пополнил Петр Головачёв. Он был одним из ярких учеников знаменитого российского историка Ключевского, тюменцы в том убедились сполна. В местной прессе появлялись его статьи, вызывавшие «бурю чувств и мыслей». Да вот лишь одна цитата: «Царская улица в Тюмени представляет весьма неприятное зрелище весной, зимой и осенью в послеобеденное праздничное время: узенькие, зимой скользкие тротуары, часто украшенные громадными щелями, много пьяных и полупьяных более или менее растерзанных людей, часто среди белого дня и на виду у всех крайне нагло пристающих к женщинам; на улице нередко раздается отвратительная ругань, заставляющая краснеть женщин...»
Статья эта называется «Тюмень как гнездо народного невежества». Автор ее ходил по улицам Тюмени, наблюдал за жизнью города не день и не два. А целый год…
ТАЛАНТ К УЧИТЕЛЬСТВУ
Петр Михайлович Головачёв был родом из города Кузнецк-Сибирский (теперь Новокузнецк). По одним данным, он родился в 1862-м, по другим – 2 (14) октября 1861 года. Родители – тамошние купцы. Младший его брат, Александр Головачёв, был журналистом московской газеты «Русские ведомости», которая отличалась либеральностью, в ней печатались Лев Толстой, Михаил Салтыков-Щедрин, Антон Чехов.
С Москвой связал свою судьбу и Петр Головачёв. Он окончил Кузнецкое городское училище, затем – Томскую классическую гимназию, где показал отличные знания и талант владения словом. В местном кружке самообразования, в котором звучали мысли о свободе, Головачёв был видной фигурой.
Конечно, ему следовало ехать в столицу, откуда лучами по всей России расходятся просвещение и новое во всех областях жизни. Он поступил на историко- филологический факультет Московского университета. Во время учебы разделял взгляды Ядринцева и Потанина, организовавших землячество студентов-сибиряков.
В 1887 году Петр окончил университет. В том же году 13 марта в Питере террористы- народовольцы совершили попытку убийства императора Александра III. Среди заговорщиков был его гимназический товарищ Василий Осипанов, его казнили вместе с другим революционером- террористом Александром Ульяновым, старшим братом Владимира Ленина. Позже это «неблагонадежное знакомство» Головачёву припомнят.
…Получив высшее образование, Петр Михайлович вернулся в Сибирь, с 1889-го по 1893 год он обучал юношество русскому и французскому языкам, преподавал педагогику и дидактику в учебных заведениях Енисейска. В 1889 году в Москве вышла его книга «Сибирь в Екатерининской комиссии: Этюд по истории Сибири XVIII в.», и он получил признание коллег.
В это время в Тюменском реальном училище успешно директорствовал ученый Иван Яковлевич Словцов, он был рад приезду Головачёва. Петр Михайлович стал преподавать «реалистам» историю, географию, русский язык. И публиковать увлекательные материалы о прошлом Тюмени, «славу получившей благодаря счастливому географическому положению на торговом пути». В другой статье «Сибирские писатели и читатели конца прошлого века» Головачев рассказал, как в «Тобольске – умственном центре Сибири того времени» развивались просвещение, печать и культура.
«ПРИСКОРБНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ О НРАВАХ»
Появление его критического выступления «Тюмень как гнездо народного невежества» в «Тобольских губернских ведомостях» в 1894 году вполне понятно. Головачев – педагог, человек не равнодушный к проявлению общественного зла. Он писал: «Приезжий человек, посмотрев на несравненную, чуть ли не всемирно известную тюменскую грязь, на отвратительные лачуги, в которых ютится многочисленная беднота, на множество кабаков и трактиров, на находящееся в центре Тюмени громадное «Лямино озеро», которое заваливают теперь самым первобытным образом нечистотами чуть ли не со всего города, даже дохлыми кошками и курами, поймет, что в подобной раме должна заключаться и соответственная картина, что Тюмень остановилась только на первой ступени культуры, что в ней разрастается одна внешняя, черная, работа цивилизации, вся эта торгово- промышленная возня и суета, а внутреннее улучшение, общий подъем культуры – это идеальная цель всякой цивилизации – движется вперед чуть заметным черепашьим шагом...
(Попутно замечу, что озеро Лям (Лямин, Лямин-Куль) находилось неподалеку от церкви Архангела Михаила, нынешняя улица Герцена до 1922 года называлась Ляминской – Е. Д.)
Куда ведет эта постоянная погоня за рублем, исключительное поклонение ему, показывает, между прочим, и то, чем тюменское простонародье наполняет свой праздничный досуг. Уже накануне с вечера многочисленные кабаки разных Тычковок, Потаскуев, Городищ наполняются народом, в самый праздник в этих частях города с раннего утра замечаются пьяные люди растерзанного вида, оглашающие улицы самыми отвратительными ругательствами – заветными словами пьяного русского человека. К полудню пьяные экземпляры расползаются по всему городу, число их увеличивается в геометрической прогрессии, и, наконец, они показываются в значительном количестве на Царской улице – Невском проспекте Тюмени…
…Как только смеркнется, по улице мчатся дровни или телеги, наполненные пьяными людьми, безобразно распевающими песни. На окраинах города устраиваются жестокие кулачные бои. Далеко за полночь всюду раздаются пьяные песни и спотыкаются пьяные люди…Наружная полиция появилась только в последнее время, да и то она почти незаметна, и пьяному безобразию предоставляется много свободы. Так проводит тюменский простой люд дни праздников, дни отдыха...
Пьянство детей и подростков развито в Тюмени в громадных размерах. Мы часто встречали детей 10–12 лет со всеми признаками алкогольного отравления, шатающихся, с громкой бессвязной речью, с неестественно оживленными лицами. Иногда эти несчастные дети собираются в целые компании…
О курении табаку и говорить нечего: постоянно встречаешь на улицах мальчуганов с папиросами в зубах. Каковы нравственные понятия многих родителей даже достаточного класса, показывают следующие, взятые наудачу, примеры: один отец, отдавая сына в учебное заведение, аттестовал его «шустрым, смышленым» мальчиком: он уже ловко ворует деньги у него, отца; другой родитель считал своего маленького сынка «бойким, развитым»: «как выйдет во двор, так начнет ругать работников, как большой! И откуда он этому научился?». Эти наивные люди искренно восхищались своими детьми. Такая семья и такая улица, конечно, не могут представлять хорошей школы для молодого тюменского поколения...»
«БОЙКОЕ ПЕРО И ЗНАНИЕ ДЕЛА»
18 сентября 1895 года господин-учитель подал в отставку, уехал в Москву, сдал там в своей альма-матер магистерский экзамен по русской истории и получил ученое звание приват-доцента, то есть внештатного преподавателя высшей школы. И он первым в России стал читать курс экономической географии Сибири в Московском университете и Московском коммерческом институте. Подготовил сборники документов «Первое столетие Иркутска», «Томск в XVII веке».
В 1902 году за книгу «Сибирь: Природа. Люди. Жизнь» получил премию сенатора Д.А. Ровинского, удостоенную историко- филологическим факультетом Московского университета. Любопытно, что Головачёв придерживался антропологической теории Афанасия Щапова, сибиряков выделял в особую этнографическую группу русских.
В 1903 году Тюмень откликнулась благодарностью. Книга Головачёва «Тюмень в XVII столетии» получила премию имени Николая Чукмалдина, удостоенную Александровским реальным училищем. Весь сбор от издания поступил в просветительные и благотворительные цели. Экземпляр замечательного издания с собственноручной авторской надписью был подарен Словцову.
Петр Михайлович разработал комплексную программу изучения Сибири. Написал первую на русском языке грамматику португальского языка. Исследовательская работа захватила его всецело, а меж тем в Департаменте полиции Головачёв числился как «неблагонадежный» из-за знакомства с народовольцем Осипановым. Это обстоятельство препятствовало карьерному росту. В 1903 году он намеревался занять должность библиотекаря в Томском университете, чтобы иметь возможность изучать сибирские архивы, но получил отказ. Не выручила даже положительная характеристика самого Ключевского.
С 1905-го по 1908 год Головачёв занимался журналистикой, в Санкт-Петербурге редактировал журнал «Сибирские вопросы» и периодический сборник с одноименным названием. Принимал деятельное участие в газете «Страна». В 1908 году стал одним из учредителей петербургского «Общества изучения Сибири и улучшения ее быта», был избран в состав его правления.
В 1910-1913 гг. Головачёв работал в газете «Санкт-Петербургские ведомости», учил испанскому языку воспитанниц Высших женских (Бестужевских) курсов (Петр Михайлович владел также итальянским и португальским языками, основательно был знаком с их литературой). В Москве он читал лекции по исторической географии Сибири в Императорском Археологическом институте. Подготовил к защите докторскую диссертацию «Сибирский город в XVII и XVIII вв.».
Что случилось далее, узнаем из газеты «Сибирский листок» за 12 сентября 1913 года: «Недели две тому назад П.М. Головачёв прибыл в Петербург и поселился в квартире находящегося ныне вне Петербурга своего друга, члена Гос. Думы С.В. Востротина, в д. №41 по Суворовскому пр. В квартире, кроме П.М., никого не было. П.М. известил знакомых о своем приезде в Петербург и обещал зайти к ним. Прошло, однако, несколько дней, и П.М. Головачев никого из своих знакомых не посетил, что очень встревожило их.
4 сентября, поздно вечером, один из близких друзей П.М., отправился к нему, чтобы узнать, почему он не показывается. Швейцар дома №41-а по Суворовскому пр. на вопрос, дома ли П.М. Головачёв, ответил, что не видел его в течение двух дней. Тогда друг П.М. вместе со швейцаром поднялись в квартиру С.В. Востротина и стали звонить, но никто не откликался. Это показалось подозрительным. Сообщили полиции. В присутствии прибывшего полицейского офицера входная дверь в квартиру члена Гос. Думы Востротина была взломана. Вошедшие в столовую чины полиции и понятые нашли П.М. лежащим на полу. Немедленно был вызван врач, который после наружного осмотра высказал предположение, что смерть П.М. Головачёва последовала от кровоизлияния в мозг… Головачёву было 56 лет».
Прошло несколько лет. Его книгу «Экономическая география Сибири» издали, и более того – Министерство народного просвещения рекомендовало ее для пополнения библиотек средних учебных заведений. Сын Мстислав Головачёв (1893–1956) стал юристом- международником. В 1922 году он возглавил министерство иностранных дел Совета уполномоченных организаций автономной Сибири.
НА СНИМКАХ: П.М. Головачев; здание бывшего реального училища.
Елена ДУБОВСКАЯ /фото автора/