ПРАВОСЛАВИЕ
БЕСЕДЫ С ПРОТОИЕРЕЕМ ДМИТРИЕМ КЛИМОВЫМ
– Честно сказать, я никогда не понимал смысла таких праздников, как день успения Божией Матери, или, тем паче, Усекновения головы Иоанна Крестителя. Какой повод для празднования может быть в том, что человек умер, или, тем более, его убили, отрубив голову? Тут плакать надо.
– В православии вообще все дни памяти святых – это дни их смерти, и только изредка – даты канонизации. Потому что в христианской антропологии душа важнее тела. Апостол Павел говорил, что хочет разрешиться от бремени сей плоти и быть со Христом. Когда христианин умирает и душа его соединяется с Христом, для него и его близких это повод не для грусти, а для радости, потому что человек этот ушёл к Богу. Само слово «успение» говорит нам о том, что Матерь Божия не умерла, а уснула тихим сном, а душа её воссоединилась с возлюбленным Сыном.
– Так почему же, в таком случае, у христиан принято всё же скорбеть, а не праздновать, когда умирают их родные и друзья?
– Мы, конечно, любим наших родных и друзей, но они, как правило, не являются общепризнанными праведниками здесь, на земле, и участь их не столь известна и предрешена, как участь святых. Да и ученики усопших святых тоже, наверняка, скорбели и оплакивали их. Но проходит год – и скорбь от разлуки уже превращается в тёплые воспоминания. А по прошествии многих лет, когда эмоции улеглись, а осознание того, что усопший стал наследником Царствия Небесного, осталось, дата их смерти уже становится праздником.
– Периодически то тут, то там появляются так называемые «кровоточащие» и «плачущие» иконы. Однажды мне довелось увидеть «кровоточащий образ воочию – это была самая обыкновенная иконка, только густо покрытая пятнами кроваво-красного цвета, о происхождении которых судить не берусь. А как вы считаете, какова природа этих феноменов? Небесные ли это знамения, как считают некоторые, или же причины этих явлений всё-таки земные?
– Фальсифицировать «плачущие» и «кровоточащие» иконы, если речь идёт об этом, достаточно просто. Но дело в том, что сама Церковь больше всего заинтересована, чтобы таких фальсификаций не было. Поэтому существуют определённые правила верификации, то есть установления истинности чудес. И они не так уж сложны – когда где-то кто-то говорит о мироточениях или кровоточениях, собирается комиссия из опытных архиереев и духовников. Они опрашивают причастных, смотрят, не кликуши ли это или сумасшедшие, затем обследуют саму икону. А потом делают простую вещь – вытирают икону досуха, помещают в герметичный киот и опечатывают его. И только если мироточение после этого продолжается, тогда оно признаётся чудом.
Иногда ошибки случаются не по злому умыслу, а по чистому недоразумению. В храме, где я когда-то служил, на дверях алтаря была икона архангела Гавриила. И вот однажды захожу я в алтарь, смотрю – а с иконы стекает маленькая капелька. Я принюхался – чувствую, она благоухает! Первая мысль была – замироточила! Какое великое событие для храма и прихода! А потом смотрю на пономаря, и до меня начинает доходить… Дело-то было после полиелея, когда помазывают лбы маслом, как правило, с добавлением благовоний. Подзываю пономаря, подвожу к иконе, смотрю – да, пятнышко аккурат на уровне его лба. То есть пономарь приложился после помазания к иконе, и стала она у нас «мироточащей». А вот если бы у меня оказалось побольше фантазии и поменьше здравого смысла, я побежал бы всем рассказывать, что в нашем храме образа мироточат.
Ещё часто бывает, что бабульки-прихожанки, у которых руки трясутся, поправляют лампадки так, что масло летит в разные стороны, и на иконы, и на кресты. А потом, заметив капельку, говорят: «О, смотрите, чудо!» Поэтому надо изначально относиться к таким свидетельствам с определённым скепсисом. Нельзя отрицать, что мироточащие и кровоточащие иконы существуют, но принимать эти явления как факт следует только после определённой процедуры и расследования.
Если установлено доподлинно, что икона кровоточит – то, конечно, это знамение нехорошее, говорящее о кровопролитии. И Господь со своей Матерью об этом плачут. Потому что если брат убивает брата, то он этим Бога убивает. Если вы стреляете в человека, вы и в Бога стреляете. Если матери убивают абортами своих младенцев – вот вам кровоточащий образ Богородицы, осквернённый кровью убитых детей. Это очень поучительные и педагогические по своей сути явления, если их правильно трактовать, а не видеть в них магию или способ наживы от паломников.
– А что касается «чудотворных» икон? Действительно ли иконы могут обладать сверхъестественными, выходящими за рамки известных нам сегодня законов природы, свойствами? Или же, если оставить за скобками свидетельства совсем уж неправдоподобные и фантастические, их благотворное воздействие можно объяснить причинами более-менее рациональными и естественнонаучными? Такими, как эффект плацебо и тому подобное?
– Опыт показывает, что чудеса действительно случаются. И происходят они часто через посредство каких-то вещей и предметов. Мы же не бестелесные, а частично принадлежим материальному миру. Поэтому и Бог влияет на нас не только неосязаемой благодатью, но и при помощи определённых инструментов, через которые Он свою благодать «транслирует». К таким инструментам и относятся чудотворные иконы.
Для наглядности можно привести пример с радиацией. Если предмет попадает под облучение, он потом также начинает излучать и «фонить». Так же и здесь – освящённые Господней благодатью вещи потом эту благодать «излучают». Только, в отличие от радиации, «излучение» это благотворно.
Спора нет, человек, конечно, существо очень внушаемое. Он зависим как от самовнушения, так и от внушения извне, достаточно посмотреть, как манипулируют людьми с помощью телепропаганды. Но есть ведь объективные факты, не зависящие от нашего к ним субъективного отношения.
– Нет ли в определённых формах почитания икон или мощей некоторых святых, таких как Матрона Московская или Ксения Петербургская, элементов суеверий и своего рода оккультизма, пусть и псевдоправославного, с отголосками первобытного магического мышления?
Одна моя сопаломница после поездки в Покровский монастырь написала в соцсети: «Матронушка мне помогла – у меня появился чудесный сынок». Заметьте – не Бог, а Матронушка. Ещё одна история. Однажды мы с моей бывшей женой побывали на могиле Ксении Петербургской, и та привезла оттуда какой-то букетик, который, якобы, должен приносить удачу в семейной жизни. Потом уже высохшие остатки этого букетика случайно выбросила приходящая уборщица. И вот после развода бывшая супруга говорит мне, что семейная жизнь, мол, у нас не задалась потому, что лишились мы волшебного букетика. Вместо того чтобы задуматься о реальных причинах. Что это, если не магическое мышление?
– Любое мышление, если его не воспитывать, вырождается – из логического превращается в иррациональное, из научного – в магическое и шарлатанское. То же самое касается веры и духовности. Если не воспитывать здоровую, настоящую, истинную христианскую духовность, то она неизбежно начнёт принимать какие-то извращённые формы. Известно, что человеческий мозг работает по пути наименьшего сопротивления, как вода, которая всегда течёт туда, где ниже.
К тому же мы очень часто путаемся в терминах. Нередко приходится слышать: «Мы поклоняемся иконам», «мы поклоняемся святым»… Это неправильно. Поклоняемся мы только Единому Богу. А иконы мы, по формулировке Седьмого Вселенского собора, почитаем. И святых тоже почитаем. Да, молимся им. Но молимся как предстателям и ходатаям за нас перед Господом, и в конечном итоге через них мы молимся Богу. Мы же говорим: «Святая Матрона, моли Бога о нас», а не «Святая Матрона, спаси нас»!
– Вот именно так или примерно так зачастую и говорят. Не все, но многие.
– Значит, таким людям некому было объяснить разницу. И это изъяны нашей катехизаторской деятельности.
Для многих из нас непостижимо, что мы можем обратиться к Богу напрямую – кажется, что Он настолько велик, что все наши мелкие нужды и проблемы Его касаться никак не могут. Потому мы поступаем проще – обращаемся к Нему через святых. Если бы у нас был только Христос, а святых мы не почитали бы и не молились через них Богу, многим было бы очень сложно. Ведь Христос хоть и стал человеком, но при этом Он всё же остался Богом. Поэтому трудно равняться на Него.
Но Господь дал нам людей, с которых тоже можно брать пример, которые были подобны Ему. Мы так и называем их – преподобные. И через них, как через ходатаев и помощников, мы обращаемся к Творцу. Конечно, это ни в коем случае не означает, что мы ими закрываем Бога. Наоборот, лучше видим Его через них, как через увеличительную линзу. Они являются самым ярким, наглядным и осязаемым проявлением благодати Божьей здесь, на земле.
Огромная разница между христианством и первобытными культами заключается, помимо прочего, в том, что в первобытных верованиях, в том числе и ветхозаветных, не почитались останки людей, даже святых, и прикосновение к мёртвому телу считалось осквернением, зачастую требовавшим ритуального очищения. А в христианстве, и в этом отношении оно, наверное, уникально, тела усопших святых почитаются. Они называются мощами (впрочем, в церковном лексиконе мощами называются останки не только святых, но и вообще любого человека, а если дело касается святых, делается уточнение – «святые мощи»).
Мы знаем, что в этом теле обреталась святая душа человека, которая сейчас продолжает жить в Царствии Небесном. Что этот человек спасён и сейчас находится с Богом. И что часть благодати, которой была исполнена душа святого, осталась и в этой материи, из которой состояло его тело.
Но это только наиболее приземлённый аспект почитания святых мощей. А более возвышенный его смысл связан не с ретроспективой, а наоборот, с эсхатологией. С тем, что будет с этими мощами впоследствии. Потому что христиане исповедуют не только бессмертие души. «Чаем воскресение мертвых и жизни будущего века», – говорим мы. То есть ожидаем воскресения мёртвых в конце времён. И когда мёртвые воскреснут, они пойдут на суд, и опять же, будут или с Богом, или вне Бога. Ни о каких других людях, кроме святых, мы не можем знать заведомо, попадут ли они в Царство Божие. А про святого мы уже знаем, что он попадёт в него, и не только своей душой, но и телом. И почитаем его телесные останки, как материальную частицу грядущего Божьего Царства.
– А мы знаем об этом по факту церковной канонизации, или существуют и какие-то иные критерии?
– Церковная канонизация основана не на пустом месте, а на жизнеописании святого и различных свидетельствах о нём. Одних мы почитаем за прижизненные или посмертные чудеса, других, таких как Феофан Затворник или Игнатий Брянчанинов, за их творения и праведную жизнь. Хотя были, конечно, и канонизации из политических соображений (в основном это касается византийских времён), или признаваемые впоследствии ошибочными, например, когда выяснялись детали биографии канонизированных впопыхах новомучеников, препятствующие их прославлению в лике святых. Так что, конечно, всецело и доподлинно мы знать ничего не можем, это доступно только Богу, но можем пребывать в большей или меньшей степени уверенности.
Окончание следует
Роман БЕЛОУСОВ