БЫЛОЕ
В Москве простились с видным государственным деятелем, выдвиженцем из Тюменской области Владиленом Валентиновичем Никитиным. С поста председателя облисполкома в 1985-м он назначается министром сельского хозяйства РСФСР, первым заместителем председателя Государственного агропромышленного комитета РСФСР, а в 1989 году становится первым заместителем Председателя Совета Министров СССР – председателем Госкомиссии Совмина СССР по продовольствию и закупкам.
Деятельность Владилена Валентиновича в первопрестольной пришлась на непростое время перестройки. Шла ломка всех хозяйственных устоев, страну вели к деградации.
– Не только сельское хозяйство, – вспоминал Никитин, – вся страна сползала в пучину экономического хаоса. Попытки противостоять этому ничего не давали. Я видел, как в бессилии страдали председатель правительства Николай Иванович Рыжков, другие порядочные руководители в верхних эшелонах власти. Сам Горбачев в это время разъезжал с женой по стране, разговаривал со случайными людьми на площадях, знакомился с их настроениями и нуждами, обещал разобраться с теми, кто мешал революционной перестройке.
Никто и предположить не мог, что через какой-нибудь десяток лет новые правители, громогласно заявившие о служении народу, доведут страну до критического состояния. Упадут все основные показатели: выпуск тракторов и комбайнов снизится до уровня 1933 года, производство мяса сократится в шесть раз, цельномолочной продукции – в три раза, примерно как в послевоенное десятилетие.
После очередного вояжа генсек и президент в одном лице позвонил Никитину: «Владилен, у меня было много неприятных моментов при встречах с трудящимися по поводу табака…». Напомним, ведущие табачные фабрики были закрыты, потому что не было сырья. Необходимо было постановление Политбюро о выделении для снятия напряженности валютных ресурсов, которых, как всегда, не хватало. Можно было в три дня решить этот вопрос. А через неделю-две в стране подоспело бы отечественное сырье нового урожая. Тем не менее на заседании президиума правительства СССР Горбачев, попивая молоко, объявил, что, подписан указ об отстранении Владилена Валентиновича от должности.
– Тогда и меня освобождайте, – сказал председатель правительства Рыжков.
Горбачев в ответ промямлил что-то невнятное. Но указ об освобождении Никитина «за неудовлетворительное состояние снабжения населения табачными изделиями» был опубликован. Верховный Совет трижды отклонял утверждение указа президента об отставке. Однако в канун 1991 года Горбачев распустил прежний состав Совета Министров и образовал новый кабинет с новыми лицами.
Почему-то нашим людям особенно запомнился этот громко обставленный в СМИ сюжет, который затмил деятельность волевого, решительного, масштабного руководителя – аграрника, новатора, постоянно находящегося в поиске решений, способствующих ускоренному подъему сельскохозяйственного сектора экономики.
...Отец его погиб под Ленинградом. После войны Владилен жил в Тюмени. Время было голодное. Вместе с другими мальчишками собирал на огородах мороженую картошку, доставал из Туры полузатонувшие бревна, чтобы протопить дом. Не окончив Новосибирский институт инженеров водного транспорта (в военно-морское не прошел по здоровью), ринулся осваивать целинные земли. Строил фермы, загоны для скота, работал прицепщиком на тракторном плуге… Спустя многие годы, восстанавливая родословную, Никитин узнает о нескольких поколениях своих предков в Центральной России и Тобольской губернии, возделывающих хлебную ниву и выращивающих скот. По-настоящему почувствовал зов крестьянской крови, который определил его судьбу, на целине. Как былинный богатырь взял силу у земли-матушки.
Многое дала учеба на инженерном факультете Омского сельхозинститута. А разнообразного опыта набирался в совхозах, управлениях сельского хозяйства Тюменской области. Практика пригодилась ему как организатору северных аграрных предприятий на должности заместителя начальника «Тюменьнефтегаза». Избирался первым секретарем Исетского райкома КПСС, а потом десяток лет был председателем облисполкома. В центре внимания прирожденного организатора всегда оставались вопросы сельского хозяйства. Стояла задача обеспечения громадного региона в пору реализации гигантского нефтегазового проекта собственными продуктами питания. Для этого до предела были расширены пахотные угодья, что позволило значительно увеличить производство зерна, построены животноводческие комплексы, птицефабрики. Создавались условия для развития личных подсобных хозяйств, благодаря которым с избытком удовлетворялись возрастающие потребности населения в картофеле, молоке, мясе и других продуктах.
Как руководитель Никитин сформировался в благоприятной среде сотрудничества с очень яркими учителями с государственным мышлением, имена которых были у всех на слуху. Работал бок о бок с Б.Е.Щербиной, Г.П. Богомяковым, В.И. Муравленко, Ф.К. Салмановым и другими. У Владилена Валентиновича была возможность присмотреться к их опыту, поучиться у руководителей высшего экономического звена великой страны.
– Конструктивно складывались отношения с центральной властью, – вспоминал он. – Мне всегда был по душе стиль деятельности председателя Госплана СССР Николая Константиновича Байбакова. Он прекрасно знал экономику страны, умел определять главные направления развития регионов. Часто на месте корректировал деятельность многих министерств и ведомств, уточнял и перепроверял объемы капитальных вложений, степень эффективности их освоения. Это не значит, что он подменял специалистов, нет – он давал импульс верному экономическому народнохозяйственному поиску.
Глава правительства А.Н. Косыгин тоже не любил парадных встреч – дорого время. Еще до конца дня сразу после приезда мог побывать на нефтяных промыслах, поговорить со специалистами, успевал с сопровождающими выполнить такой объем работы, которого хватало для серьезного разговора сначала в узком кругу, а затем в правительстве страны. Косыгин хранил в памяти массу информации, необходимой для точных действий и полезных бесед. Не тонул в ней, а скрупулезно отбирал аргументы в пользу наиболее сильного, решающего шага. Уважительно и ровно относился ко всем участникам встреч, никогда не повышал голоса, задавал вопросы негромко и конкретно, в случае заминки в ответе с сожалением качал головой. Никитин буквально впитывал и такую манеру поведения. Искоренял в себе горячность в суждениях и в отношении провинившихся.
Страна от экспорта выручала немалые деньги. Часть из них поступала в регион добычи, превращаясь в жилые дома, кинотеатры, больницы, детсады и школы. Забот и задач у облисполкома было великое множество на территории от казахстанских степей до Северного Ледовитого океана. Не случайно, в суммарном выражении на севере региона ежегодно вырастал новый город на двести тысяч жителей. На селе при нехватке специализированных организаций развивалось строительство хозяйственным способом, когда руководители сами находили специалистов, рабочих, материалы, а государство выделяло технику.
Мне, сотруднику отдела советской работы «ТП», приходилось быть свидетелем, когда исполком народных депутатов во главе с Никитиным буквально перестраивал или поднимал с нуля на местах многочисленные отрасли – промышленности, строительства, сельского хозяйства, торговли, медицины, транспорта, общественного питания и т.д. Все стороны жизни людей были, образно говоря, под крылом облисполкома.
– Тюменский период моей жизни, – признавал Владилен Валентинович, – был удивительно цельным и чистым. Конечно, хронически не хватало времени, недоставало материальных ресурсов. Это не позволяло развернуться в полную силу. Но ключом бил энтузиазм прекрасных людей, нацеленных на результат, а не болтунов. Энергией созидания были преисполнены десятки тысяч, в том числе тех, от кого многое зависело – руководители, особенно молодые, сильные телом и духом.
Центр ценил тюменские кадры. Следом за Борисом Евдокимовичем Щербиной в правительство и ЦК КПСС призвали и других руководителей. Никитин покидал Тюмень с тяжелым чувством. Но родная земля, с которой многое связывало, давала уверенность, внутреннюю свободу. Накопленный опыт позволял быть решительным. В министерстве сельского хозяйства он с первых дней упорядочил аппаратную суету: запретил запрашивать какие-либо бумаги с мест сверх официально установленных, сократил количество заседаний. Без ложного стыда и, не боясь кривотолков, объявил о необходимости незамедлительно решать все вопросы Тюменской области. Он слишком хорошо знал, какое бремя по обеспечению продуктами нефтегазового комплекса несла тюменская деревня.
– Начинался поиск новых форм организации труда в сельском хозяйстве для достижения более высоких результатов, – отмечал Никитин. – Как говорил мой предшественник на посту министра Виктор Петрович Никонов, ставший секретарем ЦК: «Мы не должны ничего придумывать, наша забота – найти в практике или науке ростки новых экономических отношений и развивать их». Размышления в такой плоскости были мне близки. Изучили разработки новосибирских ученых. С этого началось обращение к арендным отношениям как способу вывести крестьян на результат труда, в пику приоритету отработанных часов и накрученных гектаров.
Генсек Горбачев имел свои скоропалительные «соображения» на сей счет. Очередной пленум ЦК принял решение о роспуске Агропрома ради «коренного реформирования управления агропромышленным комплексом, искоренения административно- командных методов руководства, вмешательства сверху в хозяйственную деятельность».
Распустив «Агропром», центр разорвал связи, соединявшие в единую систему около 70 отраслей производства и видов деятельности. Доля АПК в валовом объеме продукции тогда составляла четвертую часть (в 2020 году – около 14 процентов), формировалось 80 процентов розничного товарооборота. Было совершенно очевидно, что система Госагропрома, объединяющая производство, снабжение, переработку сырья, была лучшим изобретением за все годы советской власти. Начинался также эксперимент над тысячами трудовых коллективов. В союзных республиках и российских регионах появились новые настроения, провоцируемые центром, которые превращались в зародыши разрушительной центробежности и стали прообразом грядущих суверенитетов.
(Продолжение следует).
НА СНИМКЕ: Владилен Никитин.
Валерий ИКСАНОВ
