ВЕТЕР СТРАНСТВИЙ
Я два раза смотрел советско-итальянский фильм Сергея Бондарчука «Тихий Дон». И каждый раз поражался красоте панорамных пейзажных съёмок, когда по экрану под проникновенный голос Никиты Михалкова, читающего закадровый текст, проплывают изгибы донского русла в обрамлении степных берегов с высоты птичьего полёта. И вот мне довелось самому посетить края, где снимались эти кадры, и увидеть те самые пейзажи собственными глазами.
Такой замечательной возможностью я обязан моей доброй знакомой, блогерше Жене Кружилиной. Однажды она пригласила меня посетить, совместно с компанией её друзей, свои родные места – хутор Калининский в Шолоховском районе Ростовской области. Долго раздумывать я не стал и в назначенный день и час присоединился к небольшой команде путешественников. Нас было пятеро – помимо меня и Жени ещё её подруга Катя, коллега Настя и жених коллеги, молодой учёный-физик, грузин по имени Иван.
Выехав в пятницу в половине девятого вечера с волгоградского автовокзала, мы в час ночи уже следующих суток прибыли в станицу Вёшенская, или, в просторечии, Вёшки. Там нас ждали на автомобилях Женины родственники, потому что до места назначения оставалось ещё двадцать километров. Так что застолье, организованное родителями Жени по случаю нашего прибытия, можно было считать как слишком поздним ужином, так и очень ранним завтраком.
А утром мы дружной толпою, под предводительством Жениного папы Василия Александровича, взявшегося быть нашим экскурсоводом, отправились в поход к главной местной достопримечательности, каковой, разумеется, является место съёмок «Тихого Дона». Там, на склоне высокого холма на донском берегу, возвышающегося над хутором, стоят «хаты» Григория и Аксиньи, обнесённые плетёным забором, такие, какими все их видели в фильме, только уже обветшавшие и с заколоченными дверьми и ставнями.
Это место теперь стало культовым у местных жителей. Сюда поднимаются молодожёны, здесь отмечаются праздники и торжества, отсюда запускаются фейерверки над хутором.
На холме есть ещё один своеобразный исторический «памятник» – морщинки на заросшей травой земле, оставшиеся от окопов на месте боёв уже более чем семидесятилетней давности. Именно здесь во время Великой Отечественной войны, в 1942 году, остановилось наступление вермахта на восток и установилось временное равновесие – на одном берегу Дона стояли советские войска, а на другом, где сейчас находились мы, – вышедшие к Дону немцы. Точнее, пришедшие на смену немцам их союзники – румынские и итальянские части.
– Эх, походить бы здесь с металлоискателем, – мечтательно вздохнул Иван, который, как выяснилось, не только физик, но и поисковик-любитель.
А ещё на этих холмах можно найти, если повезёт, такую реликвию прошедших эпох, как «чёртов палец» – конусообразную раковину ископаемого моллюска белемнита. Такие моллюски являлись местными обитателями, когда эти меловые возвышенности ещё только формировались на дне моря, которым был покрыт весь юг нынешней европейской России. Это было в меловом периоде, 70 миллионов лет назад. Я привёз с собой один из таких «чёртовых пальцев».
Следующим пунктом культурной программы у нас значился знаменитый литературно- фольклорный праздник «Шолоховская весна», как раз в эти выходные проходивший на родине писателя, в Вёшенской. Кстати, уникальный случай, когда название райцентра, каковым являются Вёшки, не совпадает с названием самого района, носящего имя Шолохова. Во всяком случае я подобных несоответствий больше не знаю.
Честно признаться, шолоховский фестиваль меня несколько разочаровал. В интернетовских анонсах этого мероприятия было обещано пиршество духа – литературные встречи, концерты, певческие и танцевальные конкурсы, а также неисчислимое количество известных писателей, артистов и общественных деятелей, которые должны были принимать во всём этом участие. Но ни с одним писателем или поэтом нам поручкаться так и не удалось, и никого из сколько-либо узнаваемых знаменитостей мы ни фланирующими среди толпы, ни выступающими со сцены так и не увидели. А увидели лишь огромный базар. Хотя, надо отдать должное, очень красочный, с многочисленными казачьими куренями и прочим этнографическим колоритом.
Я не удержался от соблазна и помимо магнитов на холодильник приобрёл на память казачью нагайку. Сувенирную, но вполне применимую по назначению. Что тут же отметила Настя, которая, слегка хлопнув ею ради любопытства себя по колену, ойкнула от боли. Я так и ходил с этой нагайкой в руке до самого конца праздника, словно заправский есаул, продев ладонь в приделанную к рукоятке петлю, потому как рюкзаков у нас не было, а в дамские сумочки она не помещалась.
Несколько неконцептуально выглядели только реявшие высоко над головами надувные осьминоги, похожие на марсианских захватчиков из уэллсовской «Войны миров». Как-то не смотрелись они здесь на своём месте, придавая происходящему слегка сюрреалистический оттенок.
Какое-либо спиртное проносить с собой на праздник категорически воспрещалось, за чем бдительно следили сотрудники полиции на пропускных пунктах, тщательно досматривавшие содержимое сумок и пакетов. Правда, я так и не понял, какой в этом практический смысл, учитывая, что в торговых точках можно было невозбранно приобрести двенадцатиградусную медовуху.
Перед поездкой меня застращали, что всё удовольствие от праздника испортят многочисленные и свирепые в это время года в здешних местах мошки и комары, а может быть, если не повезёт, даже съедят заживо. Я, устрашённый такими перспективами, решил, что без боя не сдамся, и отправился в путь во всеоружии, запасшись флаконом репеллента «Тайга». Но он не понадобился. И без всякой химии ни один комар так и не покусился на мою кожу. Не из-за того, разумеется, что здешние кровососущие насекомые неожиданно прониклись пониманием и вежливостью по отношению к гостям праздника, а за их полным отсутствием. То ли неурожай на летающих кровопийц в этом году выдался, то ли, что вероятнее, им просто каким-то образом устроили геноцид. За что отдельное спасибо организаторам фестиваля.
Тем не менее я сделал для себя вывод, что, как это ни парадоксально, приезжать в Вёшенскую знакомиться с шолоховскими местами следует ни в коем случае не во время шолоховских праздников. Мы хотели попасть в музей- усадьбу писателя, но один только вид грандиозной очереди у входа моментально остудил в нас это желание. Мы хотели сфотографироваться у памятника, изображающего сцену встречи Григория с Аксиньей и являющегося своего рода «визитной карточкой» Вёшек, но, подойдя к набережной, где стоят бронзовые герои «Тихого Дона», обнаружили, что она перекрыта полицией из-за готовящегося концерта. Даже скульптуру деда Щукаря, сидящего на скамейке на одной из аллей, нашли с большим трудом, только после того, как нам указали на неё пальцем. Дело в том, что лавочку с сидящим на ней дедом облюбовала одна из компаний гостей праздника, и литературный герой просто органично смешался со своими соседями.
И я про себя решил, что ещё непременно вернусь сюда. Только когда-нибудь в августе или октябре, когда здесь не будет пёстрых галдящих толп, торговых рядов и суеты. И тогда спокойно схожу в усадьбу, где жил великий писатель, подойду к Григорию, молодцевато застывшему на коне перед Аксиньей, и в тишине посижу на жёлтом песке у берега, глядя на так же невозмутимо, как и в начале прошлого века, катящий свои воды Тихий Дон.
НА СНИМКАХ: хаты Григория и Аксиньи; с дедом Щукарём.
Роман БЕЛОУСОВ /фото автора/
