КУЛЬТУРА
В этом году на телеэкраны выходит новый мини-сериал «Скоро будет счастье». Режиссёр этого фильма Дмитрий Сорокин – наш земляк, он родом из Тюмени, хотя давно уже стал столичным жителем. Однажды судьба свела меня с этим человеком в геленджикском детском лагере отдыха «Нива», где я трудился редактором лагерной газеты, а он вёл тренингстудию «Киношанс», делясь с будущими артистами своим кинематографическим опытом. Которого, после создания более десятка художественных фильмов и телесериалов, не считая документальных, ему не занимать.
Пользуясь случаем и доступностью человека из мира большого искусства, я задал режиссёру несколько вопросов:
– Дмитрий Юрьевич, как вы считаете, что в актёрском деле главное – врождённые способности и харизма или всё же терпение и труд? Иными словами – можно ли выучиться на кинозвезду?
– Перед тем как стать режиссёром-педагогом, я изучил очень много методов обучения актёрскому мастерству. Все их можно разделить на два основных направления. Первое – русская актёрская школа, в которой без способностей никак: тебя проверяют, проводя различные тесты, и чтобы их пройти, ты должен изначально обладать определёнными дарованиями. Другие методы распространены на Западе, и они ориентированы на обычного, простого человека. С их помощью рядового, условно говоря, таксиста при желании можно превратить в актёра.
При этом, если сравнивать американских актёров с нашими, то мы увидим, что в американских фильмах даже исполнители вторых, третьих и эпизодических ролей играют так, как не снилось многим нашим «звёздам». Я ни в коем случае не проамерикански настроен, просто оцениваю как профессионал. И там, конечно, за основу берётся терпение и труд. При этом американские актёры не обязательно заканчивают специализированные колледжи или ВУЗы. Они могут пройти какие-то курсы – годичные, полугодичные, трёхмесячные…
Конечно, в любом случае нужно иметь некие врождённые данные, без которых актёром стать невозможно, такие как образное мышление или внутреннее видение. Но они присутствуют в каждом человеке, пусть иногда и подспудно. Вот это единственное, что обязательно должно быть у будущего актёра. Всё остальное можно развить.
– Словом, никаких чудес, только трудолюбие и целеустремлённость. А вы могли бы в общих чертах, не выдавая профессиональных секретов и тайн, рассказать, как проходит процесс обучения в вашей тренинг-студии?
– Никаких особых тайн и нет. Есть просто ряд упражнений из программы тренинга по актёрскому мастерству. Какие-то из них разработаны мной на базе старых упражнений, какие-то – новые. Они направлены не на то, чтобы, позанимавшись пятнадцать или двадцать дней, стать готовой звездой экрана, это невозможно, а на раскрытие скрытых потенциалов. По крайней мере, по окончании лагерной смены дети уже могут понимать, насколько они склонны и способны к киноискусству. Уже сегодня, к нашему пятому занятию, я могу сказать, у кого получается лучше, а у кого – хуже. И, как правило, хуже получается у того, кто не работает. А хорошо получается у всех, кто трудится над собой.
В детях вообще очень развито креативное мышление, намного больше, чем у взрослых. Просто зачастую многие опасаются его раскрывать, боясь быть осмеянными или непонятыми. Моя задача – чтобы они сбросили с себя все эти преграды и могли спокойно выражать свои мысли и проявлять себя.
– А как вы сами пришли к успеху и стали известным кинорежиссёром?
– Я бы сказал, что это был очень тернистый путь. Вообще любая дорога к успеху ведёт через преграды. Главное – не разбиваться головой об эти препятствия, а умело их обходить или преодолевать.
Я мечтал снимать кино ещё лет в двенадцать и уже тогда начал готовить себя к этому. В течение учебной недели у меня обязательно были два-три прогула – я ходил в кинотеатры и смотрел все фильмы, которые там шли. Мне очень нравилось, что на экране создаются какие-то иные миры. Моё детство было не очень благополучным (не будем вдаваться в подробности), и я придумывал иную реальность, в которой у меня всё хорошо. Это послужило первым толчком к моей будущей профессии.
Разумеется, в советские времена сложно было просто взять и поступить на режиссуру. Туда брали только после армии и определённого трудового стажа, начиная то ли с двадцати пяти, то ли двадцати восьми лет. Поэтому мне пришлось сначала поступить в театральное училище. Я так его и не закончил, потому что ушёл в армию, но, по крайней мере, определённые азы я там постиг. В армии мне повезло, у меня была возможность продолжать развиваться в выбранном направлении – я попал во дворец культуры и продолжил свою творческую деятельность там.
А потом настали девяностые и все связанные с этим временем события. Тут уже стало не до профессии, надо было выживать. После армии я трудился два года на Севере на буровой, потом работал и журналистом, и «вышибалой», в общем, перебрал огромное количество различных занятий. И только где-то в середине девяностых поступил в театральный институт, на режиссуру, и благополучно его закончил.
Всё это происходило у меня на родине, в Тюмени. В начале двухтысячных я перебрался в Москву. Мне тогда было уже 33 года. В багаже у меня был опыт работы на телевидении и дипломный фильм. Но мне это не помогло, так что в столице пришлось начинать всё с нуля.
Я мог бы, конечно, сказать: для того, чтобы добиться успеха, надо пробивать головой стенку или что-нибудь в этом роде. Но на самом деле нужно просто оказаться в нужном месте в нужный час. И мне просто улыбнулась удача, приоткрыв дверь и впустив меня в мир кинематографа. Ну а дальше всё зависело уже от меня самого. Первый полнометражный художественный фильм, который я сделал, «Время счастья», был очень хорошо воспринят и критикой, и зрителями. А потом всё пошло-поехало…
– Увидев вашу фильмографию, я был поражён вашей работоспособностью. Как вам удаётся снимать несколько картин в год?
– На одном из сайтов кто-то меня даже в этом упрекнул. Но я никогда не относился к своим фильмам, как к какой-то «халтуре», и делал всё максимально добросовестно и качественно. Видимо, за много лет накопил в себе много творческой энергии, которую мне хотелось отдать, и она била через край. Мне всегда приносила радость моя работа, и, закрутившись в этом «колесе», я просто не мог остановиться.
– Не планируете ли вы на основе наработанного со своими «студентами» опыта написать книгу или пособие по кинематографическому мастерству?
– Конечно, планирую. И отдельные главы уже пытаюсь набрасывать. Но пока не считаю, что готов передать свой опыт в полной мере. Поэтому это дело будущего.
– Как вы считаете, почему ремейки знаковых кинокартин советского периода, таких как «Ирония судьбы» или «Служебный роман», не просто не дотянули до уровня первоисточников, но и, будем называть вещи своими именами, явились провальными? Общий уровень российского кинематографа понизился с тех времён или просто нельзя дважды войти в одну реку?
– Оригинальная идея – она и интересна своей оригинальностью. А проблема ремейков в том, что они изначально вторичны. На самом деле не существует ни одного удачного опыта ремейка не только в России, но и на Западе. Я не говорю, конечно, про такие фильмы, как «Лицо со шрамом» 30-х годов и его современную версию с Аль Пачино, которые разделяет полвека. Но для этого сам кинематограф должен был выйти на другой уровень.
Ну и, естественно, в оригинальных «Служебном романе» или «Иронии судьбы» заложен значительно более глубокий смысл. Советский кинематограф не просто развлекал, но и вносил нравственные коррективы в человека. Пусть действительность в нём была приукрашена, но от этого простому зрителю никогда не было тошно, как сейчас, когда мы смотрим фильмы о жизни нуворишей.
Кстати, когда мы снимали фильм «Сельский учитель», у нас с продюсером была задумка поднять уровень нашего сериала до уровня советского фильма. Исходя из этого, мы выбирали методы съёмок, подбирали актёров и саму фабулу. Может быть, история, изложенная в фильме, и приукрашивает ту деревенскую жизнь, какая она есть на самом деле. Но, судя по реакции зрителей, это именно та сказка, которая им нужна. Они объелись бандитами, богатыми, нищими, грязью и пошлостью. Они хотят чистых, хороших историй, которые и были залогом успеха фильмов советской поры.
Скажу ещё про фильм «А зори здесь тихие», который многие тоже причисляют к ремейкам. С этим я в корне не согласен. Это не ремейк, а новая экранизация литературного произведения Бориса Васильева, то, как его увидел новый режиссёр. Понятно, что она не может быть настолько глубокой, как у Станислава Ростоцкого, который сам прошёл войну. Поэтому, естественно, новый фильм в чём-то поверхностен. Но, тем не менее, мне кажется, этот фильм приблизил современную молодёжь к тематике Великой Отечественной войны.
– Раз мы коснулись темы войны, ещё такой вопрос. 1945 год уходит всё дальше в прошлое. Но интерес кинематографистов к теме прошедшей войны парадоксальным образом, наоборот, только растёт. Производство фильмов «про войну» поставлено буквально на поток, зачастую в ущерб качеству. Как вы считаете, в чём причина такого всплеска?
– Это важно для воспитания патриотического духа нации. Поколение, родившееся в началесередине девяностых, – потерянное поколение. Ему не привиты многие идеалы, просто потому, что родители пахали с утра до ночи и не могли уделять детям должного внимания. Во всяком случае, в своей массе. На смену поколению девяностых пришло поколение, которое «зависло» в виртуальном мире. Его жизнь – это социальные сети. И всё это, конечно, губительно сказывается на нации в целом. А для того чтобы у нас было будущее, мы должны подготовить достойную смену, которую всегда воспитывали на примере подвигов предыдущих поколений.
Но это совсем не обязательно военные события. Помните, какой интерес вызвала «Легенда №17» Лебедева у современных мальчишек и девчонок? И это тоже способствовало поднятию чувства причастности к чему-то великому.
Такие фильмы пытаются «навязать» (в самом хорошем смысле этого слова) зрителю ощущение гордости за свою страну, за свой народ. Поэтому они апеллируют к прошлому. Вот чем нам гордиться из того, что было за последние годы? Бандитскими разборками?
– И напоследок, что бы вы посоветовали ребятам и девчонкам, которым не посчастливилось попасть на ваши курсы, но которые, тем не менее, мечтают о кинематографической карьере?
– Если человек на самом деле хочет быть актёром, он должен к этому стремиться и к этому идти. Он не должен сидеть сложа руки и ждать, когда ему исполнится семнадцать лет, чтобы потом поехать поступать во ВГИК. Он не поступит. Потому что начинать готовиться надо уже в 12-13 лет. Сейчас, слава Богу, существует множество профессиональных тренингстудий, которые ведут профессиональные педагоги и действующие актёры и режиссёры. Если у вас есть мечта – надо что-то делать для этого прямо здесь и сейчас.
НА СНИМКЕ: ваш корреспондент с Дмитрием Сорокиным.
Роман БЕЛОУСОВ