СУБЪЕКТИВНО
«Значимость лидеров зависит от способности масс воодушевляться. Бывают эпохи, когда душа народа как бы коченеет, становится распущенной, завистливой и больше не способна творить социальные мифы».
Хосе Ортега-и-Гассет
Итак, мы выяснили, что техническая подготовка к широкому наступлению искусственного интеллекта (ИИ) идёт через пень-колоду. Но еще больше тревожит меня старая русская традиция, бездумно переписанная у Маркса: самое главное – экономика, ну а общество, как предрекали Маркс и его друг Энгельс, дозреет в результате классовой борьбы, а в наши годы – под влиянием оглушительной пропаганды и всенародной любви к лидеру. В нашем сюжете вместо экономики с таким же успехом власти делают ставку на цифровизацию и её венок – ИИ, а народ все также остается на бобах.
Наши высокие чины утверждают: да, распространение ИИ ликвидирует рабочие места, но потом их появится в разы больше. Глобальный прогноз дает, например, Gartner (Стэмфорд, Коннектикут, США) – исследовательская и консалтинговая компания, специализирующаяся на рынках информационных технологий. Её аналитики предсказывают, что ИИ к 2025 г.ликвидирует в мире 1,8 млн рабочих мест, но появится 2,3 млн. Более того, уже с 2020 г. общий баланс будет положительным, а к 2025 г. новые рабочие места на 2 млн превысят ликвидированные. Картина вроде благостная, однако, сдается мне, аналитики Gartner сильно недоговаривают.
К примеру, кого мы увидим на таком новом рабочем месте за кассой в магазине? Человека или робота? Скорее всего, робота. Но куда пойдёт уволенный кассир? На биржу или переучиваться? Вместо кассира поставьте экономиста и далее по списку. Во-вторых, прогноз Gartner касается всего мира, а ситуация по странам резко отличается. Судя по 3-летнему прогнозу нашего МЭРа, обрабатывающая промышленность, основа техпрогресса, в том числе ИИ, будет загнивать.
Во-вторых, «мы о «завтрашних» профессиях не знаем практически ничего, – говорит Александр Ларьяновский, управляющий партнер Skyeng. – Образовательные учреждения не станут готовить мифических специалистов «завтрашнего дня» просто потому, что такие услуги не востребуются».
А ведь картина с людьми сложнее некуда уже сегодня. По данным The Boston Consulting Group (BCG), около 45% занятых в России попали в «квалификационную яму»: их компетенции либо избыточны, либо недостаточны. Вообще, эта «яма» ожидаема в любой стране, но мы и здесь отличились: заняли 81-е место в индексе социальной и 106-е – географической мобильности. Неприятность от глубины «ямы» вот в чем: многие, угодив в неё, не на всю катушку реализуют себя, комплексуя морально. Государство, переплатив за их обучение, не получает ожидаемых налогов, а старики сидят на ущербных пенсиях. Коронакризис усугубил ситуацию: за год Россия может потерять производительности до 1,8% ВВП.
– Очевидно, система должна измениться, – считает Татьяна Черниговская, крупнейший учёный в области нейронауки, психолингвистики и теории сознания, доктор биологических и филологических наук, член-корреспондент РАО. – Мы должны сформировать способность жить в цифровом мире и не потерять человечность. Если мы не свиньи, мы не можем так подставить наших детей, не подготовив их к тому, что их ждет. Поэтому образование будущего – это образование понимания, а не запоминания. В прошлом году меня позвали на сессию, которая называлась «Новая архитектура образования». Архитектура – это не метафора. Финны, например, массово перестраивают здания школ. Они цветные, там нет стандартных аудиторий – все меняют форму. Дети учатся то в одной, то в другой, то лежат, то бегают. Их учит то один учитель, то другой. Все время меняются условия. Это очень важная вещь. Это значит, что они готовы к переменам.
Последний, кого я хотела бы взять к себе на работу – это отличник, который хорошо считает. У меня для этого компьютер есть. Мне нужен безумный какой-нибудь, который не так все делает, всем мешает, какую-то чушь порет. Из него получится какойнибудь Нильс Бор. Точнее говоря, он уже есть Нильс Бор.
Перемены в воспитании и образовании, о которых говорят эксперты, назрели, поскольку сюрпризы преподносит поколение Z (родившиеся с 2000 по 2010 гг.)
«20-летние, – пишет гендиректор международной рекрутинговой компании Hays Алексей Штейнгардт, – не хотят «убивать» себя работой, не видя в ней основную ценность. Молодые желают иметь полноценный досуг, заниматься саморазвитием и требуют, чтобы начальство видело в них в первую очередь людей, а не ресурс для выполнения задач. В начале этого тысячелетия в поисках эффективности модель постепенно трансформировалась «от компании к сотруднику». Жесткая вертикаль власти сохранилась, но управления через страхи становилось все меньше, а сотрудничества и командного азарта – больше».
Как писал Алексис де Токвиль, книга которого «Демократия в Америке» давно стала бестселлером, «в демократических нациях каждое поколение – это новый народ». Однако наша вертикаль власти, похоже, видит в россиянах лишь некую абстрактную массу, ресурс, а поколение Z – это, мол, фантастика. Но сегодня мир охватывает принципиально новый тренд – запрос на парадигму отношений «человек – человек». В России это пока не поняли. А иллюзиям здесь не место: компании, «не включившие сердце», даже с ИИ испытают большие сложности. Власть опять проскочит мимо провозглашенных с пафосом целей. А человек-ресурс, униженный морально этим статусом, начинит взрывчаткой и направит в толпу автомобиль, за рулем которого робот.
– В какой мир мы попали? – спрашивает Татьяна Черниговская. – Это очень нестабильный мир, он сверхбыстрый и нечеловекомерен – жалею, что последний термин не я придумала. В этих устройствах счёт идёт на наносекунды. Если будет приниматься решение нажать на кнопочку или нет, это может произойти с такой скоростью, что мы даже не узнаем. Мы играем с огнём! Этот мир мерцает, он гибридный. Это цивилизационный слом, имеющий глобальное планетарное значение.
Уже идёт самоорганизация нейтронных сетей. Они сами начинают гулять. Мы вообще всем этим управляем? Но если искусственный интеллект реализуется, то мы и не выключим его, потому что он сильнее нас.
Автор осмелится вставить слово: вот с кем (с чем?) предстоит иметь дело и поколению Z, и еще не родившемуся! В декабре, в программе «Агора» на ТВ «Культура» философы и психологи с тревогой говорили, что молодежь не может читать длинные тексты, ту же «Войну и мир» Толстого. Не отсюда ли для четверти молодых старики – обуза? Этим же обеспокоена Черниговская:
– Стоило развиваться цивилизации, Античному Риму, Греции, Возрождению и так далее, чтобы всё пришло к человечеству, которое умеет читать только этикетки? Тогда честно себе надо ответить – я существо нижнего порядка на уровне амёбы, которая почемуто обучилась алфавиту. Но ведь полным-полно родителей, которые будто не видят, как их отпрыски днями и ночами играют в компьютерные крестики-нолики, а если видят, то не понимают, что из этих чад вырастет. Вспомните о придурочных родителях, которых пруд пруди!
– Я очень плохо отношусь к социальным сетям – это вирус, – продолжает Черниговская. – Он страшно меняет личность. У подростков, которые в них сидят, нет опыта реальной жизни. Как они собираются жить? Не надо читать хлам. Мозг – не решето, из него ничего не вываливается. Всё, что туда попало, всё там осталось, и оно всё там портит. Это яд. Не надо дрянь туда пихать. Если вы хотите быть серьёзной личностью – читайте сложную литературу, слушайте сложную музыку, смотрите сложные фильмы. Не идите по лёгкому пути. Ваш мозг уникален, обращайтесь с ним аккуратно и уважительно.
Черниговская уверена: мы не можем встать на позицию, что люди не важны: «Люди важны, потому что это они организуют информацию. Сама по себе информация болтается там где-то, нам от нее ни холодно, ни жарко.
Как поделят мир человек и компьютер, пока не ясно. В этих вопросах вообще очень много неизвестных. Например, что такое – глупый человек? Можем ли мы утверждать, что мозг абсолютного дурака все равно самое совершенное во Вселенной? Вопрос звучит как игривый, но на самом деле это очень серьезный вопрос. Если там все равно квадриллионы соединений, тогда мы не можем вообще сказать, какой мозг умный, а какой – глупый.
В таком случае, мы какой искусственный интеллект создаем? Умный? А что это значит? Все тесты интеллекта, в основном, заточены на счет: умный тот, кто быстро считает. Простите за нескромность, но я вынуждена сказать: считаю я очень плохо, но что-то мне не кажется, что я полная дура», – говорит Черниговская.
– Есть способ узнать, что созданный нами искусственный интеллект гениален? – спрашивает ученый. – Что он – личность? Способен ли он чувствовать боль, страдать, сопереживать, или будет все это имитировать? Ведь в цифровом мире нет боли, нет смерти, и вообще живое не живет. Но эти системы будут принимать решения. И не надо тешить себя иллюзией, что все равно палец на кнопке будет человеческий. Это все – разговоры в пользу бедных. В конечном итоге все будет зависеть от того, какую информацию он получит.
Сейчас перейду к вещам скорбным, вытекающим из концепции Льва Гумилёва. Я уже приводил данные переписи русских: в 2002 г. насчитали 116 млн, а в 2010 г. осталось 111 млн. За 8 лет – меньше на 5 млн. По данным Гумилева, каждый этнос на Земле существовал 1500 лет. Русь отметила тысячелетие в 1862 г. Следовательно, русскому этносу осталось 158 лет.
Если смертность и эмиграция не снизятся, рождаемость не вырастет – а предпосылок пока не видно: горизонт застил густой экономический туман. И по всем признакам гумилевской концепции, которые я приводил в предыдущих статьях, боюсь, что русский суперэтнос выходит к последней стадии: от обскурации к мемориальной. Простые арифметические действия показывают, что через 158 лет в России останется 44 млн русских, мини-этнос. А общая численность населения по итогам 2020 г. может сократиться почти на 3 млн – впервые после Великой Отечественной войны.
Исчезнет ли этнос вообще? Это судить специалистам. Исчезнет ли Россия? Может, и останется. Но уже сегодня напрашивается вывод: народ на этой части Евразии будет другой. Уж очень сильно власть печется о том, чтобы облегчить въезд и укоренение в России мигрантов, особенно «белых воротничков». Дефицит огромен!
Ну а русские, которых власть чтит только в обнуленной Конституции, а не по жизни, имеют большой шанс превратиться, по выражению Ортеги, в пыль у дороги, ведущей в недоступную нам современную цивилизацию. А цифровизация, помноженная на ИИ, этому превращению только поможет, если по крупному ничего не изменится.
Игорь ОГНЕВ /фото из открытых источников/
